Реформация. Противостояние католиков и протестантов в Западной Европе XVI-XVII вв.
Шрифт:
Многие епископы, пытавшиеся ввести перемены в своих епархиях, не только сталкивались с жестким сопротивлением у себя, но и вызывали крайнее неприятие своих действий в ближайших безнадзорных епархиях. Каждый настоятель, который пытался привести свой монастырь к более строгой и упорядоченной жизни, невольно оскорблял других. Ведь требование реформы означало признание имеющихся нарушений и злоупотреблений. Обнародование злоупотреблений, выраженное в критике церковных властей, подвергая их тем самым общественному порицанию, означало удар по авторитету монахов, членов нищенствующих орденов, приходских священников, епископов и, наконец, самого папы римского. А католическая иерархия и так страдала от нападок с разных сторон.
И все же это был мнимый антиклерикализм,
Однако раздуваемый повсюду призыв к Реформации, не предполагавший критику основ или новый судебный порядок, породил волну ученых споров, переросшую внутри университетов во всеобщее возмущение. Но почему же старый призыв к реформам за сто лет не угас, а с такой силой проявился именно в конце XV века? Последним толчком в длинной череде событий стали действия папы Александра VI Борджа. Именно при нем любые попытки реформ были жестко подавлены.
Одним из проявлений этого процесса стала трагедия доминиканского монаха Джироламо Савонаролы. Когда французский король Карл VIII с войском проходил через Флоренцию в 1494 году, Савонарола страстно умолял его созвать экуменический собор в Риме и сместить папу Александра VI. Однако для завоевания Франции было более полезно, чтобы папа римский оставался на троне.
Как страстный и яростный пророк, Савонарола убедил Флоренцию признать главенство Христа, клеймил роскошь и симонию, призывал к отстранению, а затем и к отлучению папы римского. Рассылал страстные призывы к европейским правителям о созыве собора для реформирования церкви. Однако его типично средневековые призывы к реформе могли дать лишь мгновенный триумф над толпой. Когда флорентийская чернь не вняла призывам Савонаролы, он был арестован, подвергнут пыткам и затем сожжен на площади Синьории 23 мая 1498 года.
Большинство современников не придали никакого значения трагедии Савонаролы. Его поражение расценивалось как печальный пример того зла, какое встречалось среди монахов. Менее чем через двадцать лет выступил Эразм, чей призыв к реформе прозвучал вдвое менее страстно, но оказался намного более эффективным.
Что же сделало призыв к Реформации в начале XVI века более действенным и революционным, чем за сто лет до этого? Может быть, то, что разгул злоупотреблений и коррупции настолько разрушил церковный организм, что он начал разваливаться от первого же сильного толчка?
Хотя показания трудно оценить, все же их можно увидеть. Реформация наступила не потому, что Европа оказалась нерелигиозной, а именно потому, что, в отличие от прежних времен, стала излишне религиозной. Средневековая церковь породила неистовый идеализм и собиралась продолжать это делать. Осуждаемые заблуждения признавались таковыми и всегда осуждались общественностью.
Как и раньше, множество приходских священников в 1500 году оставались невежественными. Реформаторы заблуждались, видя в прошлом золотой век. Церковь начала господствовать в Западной Европе в варварские времена, и шрамы подобной грубости все еще были видны. Большинство заблуждений вовсе не были так плохи. Новым оказалось представление о недостатках в церковной обрядности и предложения по их исправлению.
Действительно, в XV веке имелись отклонения как в обрядовой практике, так и в некоторых областях церковной жизни. Новый мир, построенный на доверии, представлял карьеристам гораздо более широкие возможности, нежели их предшественникам. Появились новые вопиющие случаи непроживания в местах служения, заполнения церковных должностей, содержания наложниц, получения должности священников за
«Мы, итальянцы, – писал Макиавелли, – не столь религиозны и более коррумпированы, чем остальные… потому что церковь и ее представители подают нам худшие примеры». Возможно, в этом самообвинении и есть доля истины. Даже в Италии Позднего Возрождения мы встречаемся с достаточным количеством случаев реформаторского идеализма.
Несомненно, сыграл роль и размах совершения обрядов. Как рассказывают, король Генрих VIII посещал мессы трижды в день, когда охотился, и пять раз в другие дни. Благочестивая Маргарита Бофор ежедневно слушала шесть месс. Средневековое благочестие породило новые формы религиозного рвения, а более поздний XV век узнал о нескольких новых формах набожности.
Савонарола убеждал флорентийцев принести свои сокровища и сжечь их. В 1507 году папа Юлий II санкционировал культ Святого дома в Лорето (к юго-востоку от Анконы), который, как верили, был яслями Господа, чудесным образом перенесенными ангелами из Назарета. Доминиканец Ален де ла Роше (ум. 1475) популяризировал использование старинного розария [4] .
4
Розарий (лат. rosarium – венок из роз) – традиционные католические четки, а также молитва, читаемая по этим четкам. Современный вид четки приобрели в XIII веке. (Примеч. пер.)
Самым распространенным памятником в храмах стала Пьета – скульптурное изображение Оплакивания Иисуса Христа, где скорбящая Богородица изображена вместе со своим умершим сыном. На внутренних стенах храмов и около них появляются кальварии [5] . В конце XIV века вводится «Ангелус» – молитва Пресвятой Богородице, читаемая в сопровождении ударов колокола. Перед Реформацией начало зарождаться и то явление, которое позже получило наименование Контрреформация.
Усиление культа Пресвятой Богородицы, естественно, привело к росту культа святых и их реликвий, а также паломничества к их могилам. Плохо регулируемое рвение могло приобретать характер суеверия и даже одержимости. В 1500 году подвергли пыткам и сожгли много ведьм, не говоря уже о евреях.
5
Кальварий – 14 изображений крестного пути Христа, расположенных внутри храма, около него или по дороге к нему, а также крестный ход, участники которого молятся перед каждым из этих изображений. (Примеч. пер.)
Однако суеверие вовсе не было чем-то новым. Начиная со Средних веков крестьяне покупали и хранили прах со святых гробниц или использовали в качестве оберега амулеты с мощами святых, собирали поддельные реликвии, верили в неправдоподобные и непризнанные чудеса или заменяли Спасителя Девой Марией или соименным святым-покровителем. Известно, что и в 1500 году это было обычным явлением. Новинкой стало использование всех этих суеверий властями.
Короче говоря, вечный разрыв между религией грамотных и неграмотных продолжал расширяться, и длилось это до тех пор, пока уже между ними нельзя было навести мосты. Пока народные молитвы подкреплялись распространенными суевериями, выйдя из-под контроля епископов и богословов, в то время как рвение людей искало эмоциональный культ, работал печатный станок, с 1457 по 1500 год было выпущено более ста изданий Библии [6] .
6
Естественно, Библия печаталась только на латинском языке и была недоступна мирянам, ибо считалось, что ее текст могут понять только священнослужители. (Примеч. пер.)