Регина
Шрифт:
Тонкие брови Маргариты изумлённо поднялись, однако, она довольно быстро овладела собой. Её возлюбленный в очередной раз преподнёс ей сюрприз. Кто бы мог подумать, что сей тщеславный гордец прячет от всего света подобное сокровище! Маргарита едва не рассмеялась, представив себе, какой фурор произведёт в Лувре эта юная особа. Весь "Летучий эскадрон" королевы-матери был лишь тусклым отблеском красоты графини де Ренель.
Но Регина оказалась ещё и весьма образованной, умной, бойкой на язык девицей, прекрасно разбирающейся в философии и поэзии. Уже через несколько минут короткого общения с ней Маргарита пришла к выводу, что эта воспитанница урсулинок была рождена, чтобы блистать при королевском дворе, но уж никак не прозябать в смиренной обители.
Вот только, на искушённый взгляд Маргариты, сестра была намного интересней. И сильнее. Молодая королева Наваррская решила во что бы то ни стало обзавестись новой игрушкой. Блестящий Луи де Бюсси был её любовником, даже больше — её Великой любовью, он совершенно свёл её с ума, она, не скрываясь, посвящала ему свои стихи и готова была на любые безумства. И если его сестра, эта совершенно очаровательная девочка, станет её подругой, её наперсницей… Лувр будет у их ног. В голове Маргариты рождались план один грандиознее другого. Всё было решено в одну минуту — этот бриллиант должен засиять в Лувре!
Оставалась одна закавыка: сам Луи де Бюсси. Если он не спешил забирать сестру из монастыря, значит, у него были на то веские основания. Маргарите вовсе не хотелось ссорить со своим возлюбленным по какой бы то ни было причине. Ну да ничего. Что бы он там себе не думал, она сможет его переубедить. Или её зовут не Маргарита Валуа!
— Ты божественна, дитя мое, ты просто восхитительна, — щебетала Маргарита, жадно глядя на пугающе прекрасное лицо девушки, — Я очень близкая подруга твоего брата графа де Бюсси. Он много рассказывал мне о тебе. Конечно, твоё место не здесь. Ты должна увидеть Париж. Ты должна покорить Лувр! Для тебя это не составит труда, поверь моему опыту. Думаю, мы с тобой расстаёмся ненадолго и вскоре увидимся при других обстоятельствах.
— Не уверена, ваше величество, — Регина отвела помрачневшие глаза, — мой брат не спешит забирать меня из обители. Видимо, не особенно он жаждет встречи со мной.
— О, ты зря так говоришь! Пойми, дитя, ты ещё многого не знаешь и совершенно напрасно обижена на своего брата. Граф де Бюсси занимается очень важными государственными делами. Он правая рука герцога Анжуйского, его присутствие просто необходимо при решении многих политических вопросов, военных кампаний. Твой брат очень знаменит, у него блестящая карьера при дворе. И нет ничего удивительного в том, что на тебя у него не всегда находилось время. Но так было только до сегодняшнего дня. Подожди ещё немного — и твоя жизнь очень сильно изменится.
За Региной приехали, когда луна превратилась в тонкое острое лезвие изогнутого кинжала и яблони сняли свои подвенечные наряды. Она торопливо спускалась по лестнице, не зная, кого сейчас увидит: брата или одну из фрейлин королевы Наваррской. Суматоха, поднявшаяся в монастыре, совершенно сбила её с толку. Ибо даже в самых дерзких своих мечтах она не могла предположить, что за ней приедет сама Маргарита Валуа в сопровождении своей верной фрейлины маркизы д'О.
Молодая королева Наваррская воспользовалась отсутствием Бюсси в Париже, написала ему сумбурное письмо и, не дожидаясь ответа — она прекрасно знала, что любовник ни в чём не сможет ей отказать и рано или поздно она своего добьётся, — отправилась в обитель св. Урсулы.
И всё же, вместо того, чтобы оценить оказанную ей честь, Регина испытала острый укол обиды. Она совершенно не рада была визиту столь
Она стояла на лестнице и смотрела на королеву и её фрейлину, ожидавших её во внутренним дворике. Нарядные, весело щебетавшие, они были грациозны и красивы и прекрасно осознавали силу своего обаяния. Изящество, острота ума и очарование королевы Наваррской гремели по всей Европе. Но Регина, как ни старалась, не могла разглядеть в её лице ничего истинно красивого. Разве что живой блеск умных глаз и сияющая улыбка. Положительно непонятно было, из-за чего сходили с ума все мужчины, в том числе и Бюсси. Бледную, тусклую, как у всех Валуа, кожу скрывал толстый слой румян и белил. Короткий нос, безвольный подбородок, тонкие губы, слишком покатые плечи — всё это не могло укрыться от пристального взгляда Регины. Она всё больше убеждалась в том, что Маргарита Валуа ей определенно не нравится, более того — вызывает стойкое отвращение.
Но это был её единственный шанс обрести свободу, навсегда расстаться с урсулинками и тёткой. Увидеть Париж. Пожалуй, ради такого можно было несколько дней потерпеть общество королевы Наваррской. И её фрейлины. Регина перевела недовольный взгляд на спутницу Маргариты и едва сдержала вздох разочарования. Высокая, худощавая блондинка с пронзительно синими глазами и капризным ртом. И даже лёгкая тень здравого рассудка не омрачала безмятежное чело этой дамы. Она была глупа до такой степени, что Регина поняла: на неё невозможно будет злиться. Такая блаженная глупость может только умилять. Ничего странного не было в том, что Маргарита Валуа считалась одной из умнейших женщин при французском дворе — при таком-то окружении это было не трудно!
Регина глубоко вдохнула и сделала шаг навстречу прелестницам.
Первое, что смогла осознанно увидеть, впитать в свою память Регина, — это дорога, пыльная, вьющаяся вдаль, дорога, в конце которой Регину ждала Жизнь. Те два дня, что они были в пути, Регина почти не говорила, зато Маргарита и её спутница Ортанс, маркиза д'О, болтали без умолку, уверенные в том, что нашли благодарную слушательницу. Время от времени Регина действительно включалась в беседу, особенно когда Марго затевала с ней какой-нибудь философский или теологический диспут, рассказывала о её брате, графе де Бюсси или объясняла тонкости придворной жизни, её подводные камни и внешние ритуалы. Бессмысленную же трескотню маркизы о нарядах, придворных сплетнях и прочем она пропускала мимо ушей, слушая совершенно другое: грохот колес по мостовой городов, пение деревенских девушек, разговоры на постоялых дворах. Она всматривалась в лица людей, в зелень деревьев, вдыхала запахи цветов и готовящейся пищи и старалась оставить в памяти каждую мелочь, словно стремилась навсегда вытеснить из неё всё, связанное с монастырем.
Париж обрушился на неё, как грохот оркестра посреди мертвой тишины. Целая лавина звуков, образов, запахов увлекла ее за собой. Улицы, мосты, соборы, каменные и деревянные дома, набережные — всё смешалось в один ослепительный, завораживающий образ Великого Города. Несмотря на то, что день подходил к концу, Город, судя по всему, засыпать не собирался: приезд Регины совпал с открытием знаменитый ярмарки Ланди, любимого празднества парижан. Растерянная и ошеломлённая множеством народа, гремящими по мостовым колесами карет, яркими красками платьев парижских модниц, звоном шпор и шпаг, Регина пришла в себя только на набережной Гренель, когда из вечерних сумерек показались очертания её Дома.