Реинкарнация: вторая жизнь в альтернативном мире
Шрифт:
Попробовал применить «магическое зрение» и… оно моментально включилось. Я просто только подумал о том, что хочу применить это заклинание, как оно сразу же, словно автоматически, применилось, причём использовав именно столько маны, сколько я и планировал изначально.
Следом за этим я решил испробовать контроль потребляемой маны — то увеличивал количество маны, вложенное в заклинание, то уменьшал — и всё это делалось автоматически, стоило мне только об этом подумать.
После этого я решил испробовать настройку по времени — мысленно задал таймер действия заклинания в тридцать и
В заключение же, уже зная результат, всё равно решил испробовать самостоятельное отключение заклинания: включил мысленный приказом — осмотрелся — и тут же мысленным приказом отключил.
Всё работало идеально.
Настолько, что проверять другие виды магии и заклинания я даже не видел смысла — итог и так очевиден…
Раньше, конечно, это всё то же прекрасно работало с помощью той же безмолвной магии, но теперь это вышло на совершенно другой уровень.
И если раньше я бы этому радовался, то сейчас… сейчас меня это совершенно не радовало. Скорее даже наоборот — угнетало, напоминая, через что нам всем пришлось пройти, чтобы заполучить эту силу. А ещё… меня это пугало.
Почему-то только услышав историю о том, как эта розоволосая девочка убила другого ребёнка с помощью магии, до меня наконец-то дошло: у детей не должно быть такой силы.
Магия — сродни огнестрельному оружию, а в некоторых аспектах даже превосходит его.
И оно… у восьмилетних детей.
А теперь ещё часть из них способна использовать магию на таком автоматическом уровне, превосходящем любую другую магию в разы…
Эти дети… они буквально живое оружие.
Сложно даже представить, что они могут натворить, если что-то пойдёт не так…
И обеспокоившись этим, я подошёл к Нэнси, что в этот момент кормила лошадей перед нашей отправкой, пока в повозку, стоящую позади неё и лошади, другие взрослые перекладывали ещё спящих детей.
Стоило мне подойти к ней на определённое расстояние, как её кошачьи уши забавно шевельнулись, а она сама, развернувшись ко мне, поприветствовала меня с улыбкой на лице:
— Доброе утро.
Я прожил с полулюдьми столько времени в одном месте, но их физические особенности не перестают меня удивлять. К примеру, им достаточно просто услышать шаги, чтобы определить чьи это шаги. И это ещё не говоря о ночном зрении и невероятном обоняние, которому можно лишь позавидовать.
— Доброе.
— Что-то хотел? — продолжала она нежно поглаживать лошадь, мирно поедающую уложенную перед ней пшеницу.
— Да. Меня интересует, почему вы не заблокировали нам всем магию?
— А с чего это мы должны были это сделать?
— С того, что мы опасны. Особенно те, кто преодолел свой пик…
— А, вот ты о чём беспокоишься… — обернувшись, она посмотрела на меня. — Знаешь, ты не перестаёшь меня удивлять, малыш.
Честно говоря, слышать такую похвалу мне не слишком-то приятно, учитывая, что я старше её почти в полтора раза.
— Так почему?
— Потому что мы уверены, что в случае чего справимся с детьми-то, — она наклонилась ко мне и положила руку мне на голову, а меня в этот момент обдало приятным
Я попытался отойти назад, но она уже обхватила и обняла меня, крепко прижав к себе, продолжая трепать меня за волосы. Схватившись за её руки своими, я попытался вырваться, однако эта попытка была заранее обречена на провал — физическая разница между нами была на лицо, что ни в коем разе не удивительно.
— Ну что сдаёшься?! — со смехом произнесла она, не переставая вести свою атаку беспощадную.
— Да! Да!
И только после того, как я прокричал это под её громкий весёлый смех, она отпустила меня. Я быстро отошёл от неё, набрав безопасную дистанцию и вдруг осознал, что не против того, чтобы она ещё раз прижала меня к своей груди, пока я вдыхаю её ягодный запах.
Поправив волосы и вздохнув под её ухмылку, я спросил:
— И что, это всё?
— Хочешь добавки?! — сделала она быстрый шаг ко мне.
— Нет! Я не про это! — сделал я два шага назад. — А про то, что неужели это все ваши причины, чтобы не лишать нас магии?
— А должны быть ещё? — выгнула она бровь.
— Ну да, разумеется… Я понимаю, ни у кого из нас нет боевого опыта и нам всем всего восемь лет, но это не отменяет наши способности, из-за которых мы действительно опасны для общества и самих себя.
— Ладно, — устало вздохнула она, — отвечу так: мы не первый год занимаемся подобным, и за всё время подобных случаев, о которых ты говоришь, было от силы раз пять — все их мы смогли подавить в самом зародыше. Ну если тебя и это не убедило до конца, то как, по-твоему, мы устроили столь успешный рейд на базу культистов, если мы не используем магию, а там столь сильные и опытные маги?
— Без понятия, — ответил я прямо. — Я хотел об этом спросить позже.
— На тогда можешь радоваться: ответ ты получишь чуть раньше. У нас есть магический артефакт вроде того амулета, но только который работает не на одного человека, на которого его надели, а на целую область.
— Теперь понятно… — я задумался, — значит, вы просто заблокировали им доступ к магии, и они остались совершенно беззащитными…
— Ну да, «просто», — закатила она глаза, усмехнувшись. — На этом утренний допрос окончен, маленький гений?
Последнее мне не очень понравилась, пускай она и сказала это явно в шутку, но я это проигнорировал, ответив:
— Ага, спасибо большое за ответы.
На этом этот наш утренний разговор закончился.
А уже через десяток минут, распределившись по трём повозкам и лошадям, вся наша большая группа двинулись в путь по хреновой грунтовой дороге, от пары часов езды по которой у меня снова заболела жопа. Но это, к сожалению, не самое хреновое, что было в этой поездке.
Куда хреновее было видеть морально разбитых детей, у которых на лицах так и написано, что они более не знают, как им жить и что делать дальше. И это неудивительно — если даже я, прожив столько лет, был вчера буквально морально уничтожен, узнав всю правду, то что сейчас испытывают эти дети, выращенные во лжи, — мне даже представить трудно…