Реинкарнат
Шрифт:
– Гм. Я слышал эту поговорку, только наоборот.
– Аркаша, прекращай. А то мы так никогда не дойдём.
– Вообще, неплохая идея. Шёл бы так с тобой целую вечность. Прыг да прыг. Скок да скок. Гы-гы.
Так и доскакали до второго этажа. Лифта в старой пятиэтажке не было. Подъем был нелегким. Алёнка даже взмокла, тяжело дыша. Пошуровала ключом в замке и открыла дверь.
– Давай, заходи осторожненько.
– Ага... Это хулиганье часто к тебе пристаёт?
– Я из-за них даже в больницу тогда попала. Они меня избили.
– Она провела его по коридору.
– Вот шакалы!
– Боюсь, что на этом они не остановятся.
– Не бойся. Я тебя в обиду не дам. Если хочешь, буду тебя провожать в школу и из школы.
– Хорошая идея. Только давай сначала разберемся с твоей коленкой.
– Она провела его в комнату и усадила на диван.
– Снимай брюки.
Аркаша покосился на неё с недоверием:
– А это обязательно?
– Шутишь или в правду стесняешься?
– улыбнулась Алёнка.
– Спецназовцы не стесняются никого и ничего!
– гордо заявил Аркаша и стянул с себя брюки.
Алёнка даже не обратила внимания, что у него трусы в зелёный горошек:
– Мама мия! Как же тебе досталось!
– Она сочувственно уставилась на его коленку. Жирный красный рубец посредине и полосы от стекающих капель крови.
– Жутко, - согласился Аркаша.
– Давай, тащи сюда скорей стрептоцид, зеленку или спирт, а лучше всю аптечку.
– А ты ещё о чём-то говорил.
– Алёнка поспешила в другую комнату.
– Виноват. Больше не буду.
Она притащила всю аптечку. Аркаша сам взялся обрабатывать свою рану:
– Меня в учебном центре спецназа учили, - сказал он Алёнке.
– Вижу, что это и впрямь так. А я ещё сомневалась в больнице. Думала, что ты это придумал про свою прошлую жизнь. Ты так дерёшься классно. И вообще...
– ...такой лапочка?
– с улыбкой продолжил он её мысль.
– Угу, - ответила она в своей скромной манере, но тоже с улыбкой.
Аркаша посыпал рану толченым стрептоцидом и обработал вокруг спиртом. Алёнка помогла ему перебинтовать коленку.
– Ну, чё делать будем?
– Не знаю.
– Алёнка пожала плечами.
– Я тоже не знаю, как буду домой идти. Нога болит. Не тащить же тебе меня таким же макаром до моего дома. Далековато будет... Дай-ка мой портфель.
Алёнка принесла. Он порылся в портфеле и достал свой мобильник:
– Маме позвоню.
Девочка чуть вздохнула:
– А у меня нет мобильного телефона.
Аркаша понимающе кивнул:
– Как раз думал записать твой номер... Кем твоя мама работает?
– Работы хорошей нет. Торгует сейчас на базаре китайскими шмотками. Да и то, не сама, а по найму. По восемь-десять часов работает. Но, сам понимаешь, заработок маленький. На жизнь хватает, но не более.
Мальчик молча согласился. Он ещё раньше заметил, что обстановка в квартире, прямо скажем, небогатая.
– А папа?
– Папы нет, - сказала Алёнка без
– Я его никогда не знала.
– А что случилось с ним?
– осторожно спросил мальчик.
– Он военный был. Воевал в Чечне и погиб.
– Извини.
– Ничего. Все равно я его никогда не знала. Поэтому и чувств никаких нет.
Аркаша кивнул. Помолчали. Мальчик медленно набрал номер:
– Мама?.. Это я... Нормально... Мам, ты только не волнуйся. Я тут это, малость подрался... Мам, ну я же говорил, не волнуйся... Я живой, со мной всё в порядке. Вот только ногу мне ударили сильно. Идти не могу, хромаю... Где я?.. В квартире у одной девочки. Я её защищал от хулиганов. Она мне тут оказала первую медицинскую помощь...
– Он подмигнул расплывшейся в улыбке девочке.
– Адрес?.. Сейчас... Какой адрес?
– Дай.
– Алёнка деловито попросила мобильник.
Девочка сказала маме Аркаши адрес и как проехать. Чирикнула ей что-то по поводу, какой Аркаша хороший мальчик, выслушала с улыбкой ответ и отключила мобильник.
– Она скоро подъедет на такси, заберёт тебя.
Мальчик принял обратно свой мобильник:
– Спасибо. Значит, всё уладили.
– Всё хорошо, что хорошо кончается.
Глава 8. Будущий губернатор
В предвыборном штабе кандидата в губернаторы Митрохина царило безмятежное спокойствие. Две молоденьких девочки-студентки раскладывали на компьютерах пасьянс, секретарша лениво подкрашивала губки, а очкастый PR-менеджер от скуки поливал цветы.
Сам же кандидат Митрохин, круглолицый мужик в стильных очках и с блестящей полулысиной, развалился в шикарном кожаном кресле с бокалом французского коньяка "Хеннесси" в руках. Его мечтательный взор был устремлен далеко ввысь сквозь широкое окно его кабинета.
В мыслях Митрохин уже видел себя губернатором и был уверен в своей победе. У него остались важные связи в Москве. Влиятельные друзья в штабе ГРУ обеспечивали ему крышу.
В области всё было схвачено. Привлекательный имидж бывшего офицера, генерала разведки, отличившегося на войне в Чечне, активно раздувался и муссировался в местной прессе. По результатам соцопросов Митрохин опережал всех своих конкурентов на порядок.
Никто не сомневался в его победе, а местные журналисты все пели под его дудочку. Лишь иногда, на кухнях и в курилках между собой они тихим шепотом говорили, что Митрохина покрывает из Москвы всесильное ГРУ. Один местный журналист пытался что-то о нём разузнать, но через неделю заболел какой-то странной болезнью и вскоре умер в больнице. Так что лучше не связываться.
Но судьба приготовила кандидату Митрохину неожиданный сюрприз. В его предвыборном штабе раздался телефонный звонок. Очкастый PR-менеджер Попов поднял трубку. А через минуту стоял бледный как мумия, принимая листок по факсу. Не чувствуя ног под собой, он понёс этот листок в кабинет шефа.