Реинкарнатор
Шрифт:
И в самом деле — зачем? Никто Бориса Романовича делать это не заставлял, и особой цели у Даосова не было. Так, любопытство одно.
Любопытство и озорство.
Глава 5
Самое опасное в административно-управленческой работе — проявлять инициативу. И ведь знал об этом Игорь Дмитриевич Куретайло, не раз уже обжигался, проявляя излишнюю самостоятельность во времена разгула критики и самокритики. А вот не сдержался, посчитал, что угадал мысли своего руководителя. И ошибся. Не иначе как в отделении Союза писателей лишнюю рюмку выпил. Или, как отметили бы служители религиозного культа,
Собственно, а кто бы на его месте поступил иначе? В администрации Центрального района ему дали тощенькое дело юридического лица ИЧП «Мистерия жизни». Как вы думаете, чем этот самый Борис Романович Даосов занимался? В жизни вам не догадаться! Души он за умеренную плату переселял. Черным по белому значилось в уставе товарищества, что создано оно для вторичного использования душ умерших, не прошедших калибровку Чистилища. Вы когда-нибудь такие формулировки в частном бизнесе встречали? Ну ладно, народные целительницы там или, скажем, выпрямители кармы. С этими все ясно. С предсказателями типа П. Глобы тоже все ясно. Поглядел на ночное небо, открыл там для себя планету Приап и шуруй, передавай информацию от братьев по разуму о нашем завтрашнем дне. Но вторичная переработка душ? Явным мошенником был Борис Романович Даосов, и на свободе он, по мнению Куретайло, обретался непозволительно долго. Надо было еще внимательно посмотреть, кто ему санитарно-медицинское свидетельство выдал и за какую взятку. Чувствовал, нутром чуял Куретайло, что без участия его конкурента Санжапова здесь не обошлось.
И вот тут эта самая гордыня Игоря Дмитриевича и обуяла. А может, бес его попутал, только связался он по телефону с начальником отдела по борьбе с экономическими преступлениями полковником милиции Ивановым Андреем Андреевичем и саркастически спросил его, как же. это так выходит, что российский народ нагло грабит прямой продолжатель и последователь дела Мавроди, а милиция его охраняет? И не желает ли сам Иванов Андрей Андреевич себе две жизни отхватить: одну, чтобы взяток в достаточном количестве с нечестных предпринимателей набрать, а другую — чтобы потратить полученные деньги на различные удовольствия и излишества?
— Не понял! — сказал в телефонную трубку полковник Иванов. — Ты мне, Игорь Дмитриевич, часом не из сауны Звонишь? Может, перегрелся с девочками? А то я тебя прямо не узнаю: голос, ну просто удивительно похожий на голос заместителя нашего губернатора.
С того самого времени, как человека, похожего на Генерального прокурора республики, засекли на блатхате с двумя проститутками, весь административный аппарат, включая правоохранительные службы, был так очарован находкой телеведущих, назвавших его похожим на Генерального прокурора, что в сомнительном случае оказавшегося в неприятной ситуации чиновника или предпринимателя никто по фамилии и должности не называл, а эвфемизмом пользовались —дескать, человек, похожий на и далее — имярек.
— Ладно, — сказал Игорь Дмитриевич, сухо посмеявшись шутке милицейского начальника. — Ты приезжай, посоветоваться надо. Полковник Иванов, хотя порою и проявлял излишнюю самостоятельность, все же хорошо понимал, что, коли тебя первые лица области зовут, надо поспешать если и не на полусогнутых, так обязательно рысью. Поэтому он уже через полчаса листал в кабинете Куретайло тоненькую папочку упоминавшегося выше юридического лица, сокрушенно покачивая головой. Комплекция у него была как раз на полковника, может быть, даже на генерал-лейтенанта тянула. Несколько обрюзгшее лицо Иванова и темные подглазники ясно
— Все по закону, — сказал он. — Регистрация пройдена, необходимые пошлины уплачены, санкция нашей медициной дана. А налоги с него пускай служба Малкова спрашивает, нам главное, чтобы у государства не воровал и общественный порядок не нарушал. Чем он тебе не нравится, Дмитриевич? Да ведь и нужным делом человек занимается, за вторичную переработку взялся, у нас и так экология загажена до невозможности. По моему разумению, области таких людей поддерживать надо.
Куретайло взвился.
— Да ты внимательнее почитай! — завопил он, — Ты погляди, что он во вторичную переработку взял! Вникни, милицейская твоя голова!
Иванов вновь пододвинул к себе папочку, надел очки и с выражением прочитал:
— «Товарищество создано для вторичного использования душ умерших, не прошедших калибровку Чистилища…» Что ж ты так сердце надрываешь, Дмитрич? Правильно товарищ пишет. Все как у нас. Тот, кто правила общежития соблюдает, на воле гуляет, нарушители злостные в зоне сидят Но есть ведь и еще одна категория граждан! Те, которым условно дают! Их ведь исправить можно. Государственно мыслит этот самый… — полковник глянул в анкету, — Даосов Борис Романович. Понимает товарищ, что общество наше лечить надо!
— Это тебя надо лечить! — дернул плечами заместитель губернатора. — Вы там совсем с процентом раскрываемое ошалели, чушь всякую нести стали.
Главный борец с экономическими преступлениями в Царицынской области обиженно бросил документ на стол,
— Может, мы и в невеликих чинах, — сказал он, пряча очки в карман форменной рубашки, — но оперативной обстановочкой владеем. Вот, скажем, есть такая фирма турецкая, «Аврорус» называется…
Куретайло поперхнулся.
— Андрей Андреевич, — ласково развел он руки в стороны. — Я ж тебя не ругаться позвал, советоваться! Ну ты меня тоже пойми, не понравился этот самый Даосов нашему губернатору. А может, и дорогу где перешел! Надо с этим Даосовым… Ну, ты сам понимаешь, чтобы и фирмы, как говорится, целы, и губернатор сыт.
— Это другое дело, — уже добродушно прогудел страж государственной экономики. — Теперь ты, Игорь Дмитриевич, изъясняешься по-военному. Кратко, так сказать, и ясно. Задание усвоил, господин заместитель губернатора, разрешите исполнять? — И полковник шутливо отдал правой рукой честь — так, словно она у него и в самом деле была.
— Ты погоди, погоди, — сказал Куретайло. — Так что мне Ивану Николаевичу доложить?
Полковник подумал.
— Будем заниматься, — сказал он. — Документики изымем, прижмем маленько. Пусть только Жухрай установку четкую даст.
Всегда бы он так рассуждал! А еще бы лучше — действовал!
— Вот и славно. — Успокоенный словами полковника,
Куретайло полез в тумбу стола и достал оттуда две стопки и бутылку коньяка.
— Это не для меня, — сипло и испуганно сказал Иванов, торопливо посмотрев на часы. — Мне в двенадцать еще к генералу на доклад идти. Не дай Бог, унюхает!
— Не унюхает, — уверенно сказал Куретайло. — Я его с председателем областного суда час назад у «Радгоста» видел. Ты ведь не думаешь, что они туда минералки попить поехали?