Река Джима
Шрифт:
— Не возражаете? — спросила женщина и, не дожидаясь ответа, присела.
Она определенно принадлежала к той породе людей, решила М'eарана, которые не допускали мысли, что им могут быть не рады.
Она представилась как Йвана Новски. Женщина выглядела как типичная алабастрианка из Западноземья — высокая и гибкая, с угольно-черной кожей, длинным тонким носом и светлыми волосами, но говорила без характерного удлинения гласных. Когда у нее поинтересовались насчет этого, Йвана объяснила, что дикторы с ее родного мира старались разговаривать на общем галактическом.
— Мы отлично понимаем, что люди из более
Дама с Англетара поинтересовалась, что привело на Отважный Ход две иномировые команды журналистов, и Йвана ответила, что им предстояло осветить судебный процесс над Дикарем по имени Теодорк Нагараян. Не устояв перед страстью к путешествиям, он на торговом корабле попал на Периферию и своими выходками заработал определенную репутацию во многих фронтирных мирах. Он, скорее всего на спор, спустился на Отважный Ход, где его и поймали.
— Таких мы зовем жеребцами, — сказала Йвана, подняв кулак.
— Но как мужчина мог спуститься с «Путевой станции»? — удивилась М'eарана. — Разве нас не сканируют перед посадкой?
Йвана кивнула на даму Теффну, будто говоря: «Кто знает, что скрывается под накидкой?» Впрочем, М'eарана сомневалась, что таможенные инспекторы настолько глупы, что не отличат мужчину от женщины.
— О, — протянула Йвана, — им взятку можно дать так же легко, как всем остальным. А если мужчина таки жеребец, они могут даже уговорить дать взятку, если ты понимаешь, о чем я.
Диктор из другой новостной команды рассмеялась:
— Если он вначале помоется!
М'eарана бросила взгляд на даму с Англетара, но глаза женщины едва виднелись через щель в борке, прикрытую к тому же белой сеточкой.
— К сути дела, — шелковистым контральто сказала дама, — я слыхала, его, ах, вигах, может закончиться долхим заключением.
Билли вернулся с заказанными напитками и сэндвичами.
— Что страпим мужчину спуститься?
Алабастрианка отодвинула стул от терранина.
— Я не понимаю, э-э… твой акцент.
М'eарана сказала:
— В «Справочнике» Фу-чанга говорится, что мужчинам запрещено спускаться на поверхность, но там не говорится, что случается, если они все же наведываются туда.
— О, что ж, — сказала дама Теффна, — Отважный Ход мало кто посещает. Так что несчастному Теодорку придется внести вклад в местный генофонд, так много, как он сможет, и так долго, как выдержит.
Билли Чинс рассмеялся.
— Тогда почему много мужчин не мчатся сюда гилди?
Йвана и диктор за другим столиком, бросавшая кости, ухмыльнулись.
— Потому, — сказала дама Теффна из-под вуали, — что, когда с ними заканчивают, им отрубают голову.
Журналистки и Билли разом перестали смеяться.
— Уверена, вы знали об этом, дорогие, — добавила дама. — Это придает ситуации пикантность.
— Вот, — сказала журналистка с Самдея, — это настоящий мужчина. Он прибыл в Пиш-Той, что в Южном Обрыве — это на Самдее, — и пытался спасти ту, кого принял за похищенную принцессу, и… Что ж, он попал во все новостные сводки, как и везде, где только успел побывать. Плохо, что его укоротят на голову.
Она протянула Йване планшет, а та передала его даме Теффне.
— Я видела его. Он был и на Алабастере.
Когда англетаранка вздохнула над
— Я же говорила, он тот еще жеребец.
Билли Чинс моргнул и бросил взгляд на М'eарану, прежде чем дать ей планшет.
— Билли Чинс не любить пикса-мужчин. Любить пикса-женщин. — Но его глаза, как заметила арфистка, сверкнули.
М'eарана взяла у него «пиксу». Это было обычное двумерное голо. На нем был изображен крупный мужчина с длинными, собранными в хвост волосами цвета воронова крыла. Торс обтягивала синяя майка, оба плеча покрывали сложные татуировки. Он ухмылялся со ступеней какого-то официального здания, полицейские снимали с него наручники.
А на его шее висел медальон в том же стиле, что у М'eараны.
— Билли, — сказала М'eарана, — изменение планов. Я хочу встретиться с ним.
Журналисты обменялись многозначительными взглядами, и Йвана опять сжала руку в кулак.
— Мне нравятся женщины, — сказала она, — которые знают, чего хотят.
Единственный материк Отважного Хода, известный просто как Главная земля, вырастал из Великого моря чуть севернее экватора. В других местах лишь разбросанные цепочки вулканических атоллов отмечали подводные разломы океанических плит. Согласно официальной истории, планету изначально заселили исключительно женщинами, но в других версиях можно найти упоминания о некой революции, а кое-где даже о болезни, поражавшей только мужчин. Выжившие, как говорилось, превратили свою нужду в добродетель.
Как бы там ни было, теперь каждый мужчина в секторе считал, будто матриархи на самом деле не имели в виду того, о чем говорили, и что вся планета просто ждала, когда на нее явится настоящий мужик. И каждый неизменно удивлялся, узнавая, что матриархи говорили всерьез, а если и ждали правильного мужчину, то он не подходит на эту роль.
Сами же матриархи содержали корпус амазонок, дабы отгонять «дурных» из пустыни от поселений и предупреждать сестер-матриархов. Альянсы между «гнездами» были скоротечными, искренними и нарушались при первом проявлении коварства. Сестры из корпуса охотно сражались друг с другом только из-за того, что одна матриарх оскорбила другую, но состояли в Объединенном амазонском флоте, который не знал себе равных во всей Лафронтере. К. П. Чаракорти, знаменитый «Пират Синего Солнца», понял это, когда его флот прибыл ради трофеев и славы, но едва унес ноги, не получив ни того ни другого. Нападение стоило Отважному Ходу одного города — Дж’лала на реке Парселл, а Чаракорти — целого флота.
Чарующая луна была небольших размеров небесным телом, но она взбалтывала Великое море, создавая необычные и непостоянные течения. Семенные корабли старого Содружества, которые удобряли этот регион Спирального Рукава, обнаружили, что местное море уже забеременело. В результате химических реакций появились аминокислоты и эукариоты, а также иные формы живой материи, но они не усложнялись, поэтому Отважный Ход был терраформирован и лишь ждал, когда его заселят переселенцы с Рамажа.
М'eарана не без опасений оставила Билли на Чарующей луне, успокаивая себя тем, что раз он выжил среди ’лунов, то продержится неделю в относительно уютной комнате для мужчин. Ему придется уплатить генетический тариф, но арфистка подозревала, что он едва ли станет возражать.