Река меж зеленых холмов
Шрифт:
– Я покажу визуально, ладно?
– Биката явно вдохнул с облегчением.
– Прости, мне пока еще непривычно напрямую образы передавать. Смотрите…
Искрящийся кокон в центре лаборатории внезапно замер в полной неподвижности, затем резко увеличился в размерах.
– Вот модель эффектора, которую я взял из твоих, Майя, публичных материалов. Оригинальная разработка, состояние соответствует моменту его освобождения в лаборатории в Небесной бухте в тридцать девятом году. Он?
– Он самый, - согласилась Демиург.
– Вот здесь, - один из сегментов кокона замерцал синим, - расположены основные контактные зоны нейроинтерфейса. Как раз на уровне отделов спинного
– Би, - нетерпеливо перебил Палек, - пропусти вводную часть. Я в курсе, Майя, надеюсь, тоже. К делу переходи.
– Хорошо. Суть в следующем. У меня никак не идет из ума та весенняя телепередача. Ну, когда профессор Сай рассказал про постепенное развитие эффектора у всех людей, включая взрослых. Я пока что плохо управляюсь с объемным сканером, но я все-таки попытался построить модель нынешнего состояния эффектора. Я случайно выбрал десять людей - с троллями и орками пока что не рискнул связываться - из разных частей света и обследовал их, после чего потратил полтора периода, чтобы по сканам научиться делать модели. И получил загадочную картину, которую не понимаю. Вот…
Светящийся кокон резко уменьшился в размерах, а рядом с ним возник второй, очень похожий - по крайней мере, в нижней золотой части. Однако новая амеба отличалась наличием дополнительного кокона - небольшого синего комка, колышущегося над большим и связанного с ним пучками толстых прожилок. В целом конструкция очень напоминала кеглю - или перетянутый в верхней части ниткой воздушный шарик.
– Нифига себе… - присвистнул Палек.
– И что у него за хрень вверху?
– Понятия не имею. Знаю только, что она полностью обволакивает головной мозг. Не цепляется к некоторым его отделам, как раньше, а включает в себя полностью. И по своим электромагнитным характеристикам она такова, что не может быть обнаружена современными текирскими сканерами типа тех, что используются педиатрами для просмотра детей опасного возраста. А еще зона основного нейроинтерфейса - она просто другая. Совершенно иная, чем в оригинальной версии.
– Мой оригинальный проект не включал ничего подобного, - школьница-Майя склонила голову на бок и задумчиво посмотрела на "кеглю".
– То есть в первоначальных набросках я что-то похожее в уме держала, но потом решила сосредоточиться на спинном мозге. Сама по себе добавка тоже появиться не могла. Би, окажи любезность, дай мне доступ и к результатам сканирования, и к твоей модели.
– Сейчас дам, но сначала дослушай. История на самом деле еще любопытнее. Видите ли, я сказал, что просканировал десятерых. Так вот, такая "гантель" выявилась только у четверых. Остальные шестеро обладали стандартным эффектором. Я сглупил и не запомнил, кого именно обрабатывал, так что просто просканировал еще тысячу человек в Оканаке. Модифицированная версия выявилась у примерно четверти - у двухсот шестидесяти трех человек, если точнее. Достоверной статистический зависимости от пола и возраста я не выявил. В том числе новая версия нашлась у восемнадцати детей опасного возраста, одна девочка оказалась активным девиантом третьей категории без выраженных дополнительных способностей.
– Интересная картина, - Палек сунул в объемную картинку синего комка руку и сделал вид, что зажимает его в кулак.
– Интересно, а у нас какие были, до того как Джа нам пересадку
– Да кто его теперь знает… Ты дальше слушай. Я на всякий случай результаты перепроверить решил выборочным сканированием контрольной группы. Проверил десятерых - и оказалось, что у одного эффектор изменился со старой разновидности на новую. Тогда я зарядил полное повторное сканирование - и выяснилось, что за неделю эффектор изменился у восьмерых из тысячи. Еще неделю спустя - еще у шестерых. Коллеги, не побоюсь этого слова, вы понимаете, что происходит? Майя? Возможно самопроизвольное изменение эффектора, причем одинаково у всех?
– Нет, разумеется, - школьница огладила юбку и принялась наматывать локон на палец.
– Это всего лишь машина с минимальным уровнем интеллекта. Встроенных в нее искинов - сорок восемь, активно от тридцати и более в зависимости от вариации. Но все они без исключения - узкоспециализированные, без малейшего проблеска самосознания и возможности развития. Тупые как пробки сервис-компоненты, проще говоря. И потом, эффектор не сможет модифицировать себя, даже если сумеет захотеть. Банально нет технической возможности, в нем программатор отсутствует. Зато он поддерживает версионность. Я так и не реализовала ее до конца, но поле версии в публичных свойствах эффектора присутствует. И механизм замещающего заражения при обнаружении устаревшей версии в нем тоже есть. Би, так ты дашь мне доступ к данным? Или они - большой секрет?
– Дам, разумеется. Рабочая область "Биката - публичное", проект "Энко".
– Э-э… нашла. Мальчики, я немного подумаю, не беспокойте меня, - школьница выпрямилась в своем кресле и неподвижно замерла.
– Тихо, королева думает!
– легкомысленно хмыкнул Палек. Он уселся на пол, скрестив ноги, и потянулся.
– Би, так вот, значит, чем ты занимаешься? Эффектором?
– Я много чем занимаюсь, Лика, - серьезно ответил чоки-инженер.
– Но когда я еще был человеком, я уже интересовался фантоматикой. Сейчас я решил, что эту область нужно осваивать как можно быстрее, так что сейчас в нее с головой закопался. Фантоматика и теория искин-программирования. Голова пухнет, но многое уже понимаю. Я твердо намерен разобраться с эффектором и довести его до ума, раз уж Майя к нему охладела.
– А чего мне не говорил?
– обиженно спросил Лика.
– Так… э-э, у тебя же специализация совсем иная. Ты же строитель, не робототехник, как я.
– Как передатчики ваять, так вперед и с песней, а как эффектор, так сразу строитель? Между прочим, я в универе на робототехническом пять вводных курсов прослушал, правда, без баллов, - Палек нравоучительно поднял палец.
– Так что я, конечно, не профи, как ты, но в предмете ориентируюсь. Во-вторых, я всегда в компьютерах неплохо разбирался, пусть и с сисадминской точки зрения, а не программистской.
– А в чем разница?
– недоуменно глянул Биката.
– В том, что программист - худший враг сисадмина, - саркастически хмыкнул Палек.
– У меня знакомые сетевые инженеры есть, так они от одного слова "программист" плеваться начинают. Типа, программист научился в коде копаться и думает, что знает, как все в мире работает. А на самом деле системного подхода у него нет, тонкости взаимодействия программ и доступа к данным он не понимает и пытается на гетерогенные системы переносить подход, который только для гомогенных и годится. В результате программист даже резервное копирование настроить толком не может, зато воображает из себя… Эй, не заводись! Я только пересказываю, что мне говорили. Если хочешь, познакомлю, спорь с ними сколько влезет.