Рекламный агент
Шрифт:
— Да, небо ясным теперь не бывает. Но и это можно исправить. Всё можно исправить.
— Правда? — от услышанного сердце Даниила резко ускорило ритм.
— Правда. Это будет не просто. Очень не просто. И без помощи ледяных нам не обойтись.
— Кого?
— Я так называю собратьев Инги. Нам с ними чертовски повезло. Хотя… Сложно сказать, везение это или промысел божий. Но я хотел поговорить с тобой совсем не об этом.
— Слушаю.
Рогов не спешил. Он долго разминал хрустящие пальцы, напряжённо кусал потрескавшиеся губы. Наконец, собравшись с духом, пробормотал:
— Даниил, я хочу рассказать свою
Молодой человек в очередной раз удивился, но теперь уже принял это спокойно. А его собеседник, всё также с трудом подбирая слова, продолжил:
— Я всегда слишком много работал. Кроме этого ни на что не обращал внимания. Хм… Смешно, но из меня бы вышел практически идеальный клон. Мда… Семья, общество, политика — всё это было для меня лишь сукном, на котором лежали драгоценные камни дел… А когда эти выродки похитили Веронику, вот тогда я и почувствовал, что всё не так. Жизнь устроена не так! Но было поздно, — Антон Владимирович уронил голову, и Даниил заметил, как по щеке сбегают слёзы.
Рогов плакал беззвучно и неподвижно. Казалось, что капли дождя прокатываются по граниту памятника. Но он был человеком. И от понимания этого становилось страшно.
Через пару минут он поднял голову и медленно пробормотал:
— Когда её изуродованную укладывали в бокс, я поклялся, что она никогда не будет одинока, — он обернулся и с непонятной яростью проскрежетал в лицо Даниила: — И ты не в праве меня осуждать! Слышишь? Не в праве!
Молодой человек дёрнулся и испуганно пролепетал:
— Я и не собирался…
— Пока не собирался. Но если через пару минут ты схватишь меня за горло, то я не буду в обиде. Заслужил. Если что, то я даже памятку тебе написал. Она у меня в кармане.
— Да о чём вы?
— Я подозревал, что у дочки будут проблемы с психикой. А потому постарался реализовать специально для неё одну из моих революционных разработок.
— Какую?
— Ты думаешь, что я работал только над криокамерами? В действительности, это далеко не самый важный труд в моей жизни. Я ведь защитил диссертацию по нейробиологии. Но куда больше занимался выращиванием микроскопических нанотрубок, которые впоследствии стали основой структуры синтетического мозга. Это моё главное направление деятельности. И на этом пути я достиг немалых успехов. Мне удалось вырастить искусственный мозг, полностью идентичный человеческому, но имеющий колоссальные способности для интеграции с любыми цифровыми устройствами, — Рогов грустно посмотрел в глаза Даниила, — Вот потому ты и мог проникать в сны нарисованных в твоем домене персонажей.
— Что вы хотите сказать? — запинаясь, выдавил Даниил.
— Да, парень. У тебя не биологический мозг. Тебя не родила мама.
— Что?!
— У тебя не было родителей, не было жизни. Все твои воспоминания придумал я. Потому и криокамера, где ты якобы лежишь, больше напоминает сейф.
Услышать такое было уже выше сил вконец измотанного непрерывными катаклизмами человека. Даниил схватил Рогова за грудки и начал трясти словно тряпичную куклу. Сперва ему страшно захотелось расколоть свою голову, чтобы убедиться в чудовищности услышанной лжи, потом размозжить голову Рогову… Но вид бегущих стариковских слёз незаметно, но очень быстро лишил молодого человека сил. Он сполз
Начал брезжить рассвет. Даниил дико замёрз. Он поднялся, молча принял из рук Рогова тёплую ватную куртку и снова устроился на бетонном валуне.
— И что теперь? — прохрипел Даниил.
— Ты простыл, Даня, — мягко сообщил Антон Владимирович.
— А роботы простывают? Это что-то новенькое.
— Ты не робот. Разве робот человек с искусственным сердцем?
— Сердце — это насос. А у меня пластиковый мозг! Душа тоже? Интересно, сколько она бит?
— Даниил, я ничего не знаю про душу. Прости! Прости, если можешь. Но поскольку ты ощущаешь себя человеком, то значит ты и им и являешься.
— Неужели? Не думаю, что кто-то разделяет вашу точку зрения.
— Некому разделять. И критиковать некому. И сказать тебе обидные слова тоже некому. Даниил, пойми, твоя беда… она теперь ничто по сравнению с вымершим человечеством.
Даниил долго молчал, глядя на проясняющийся горизонт. Смотрел на него и Рогов. Солнца видно не было. Лишь светлеющее размытое пятно добавляло четкости к окружающему пейзажу. Даниилу страшно захотелось вскочить, отдёрнуть эту грязную занавесь и увидеть, как заря наполняет мир жизнью, как щебечут птицы, как улыбаются дети… Но мир по прежнему тонул в серости безысходности. Даниил повернулся к озябшему старику.
— Как вы здесь выжили?
— Тяжко… Сначала упал духом. Не верил, что смогу что-то сделать. Но потом встретил клонов дочери. Им было ещё хуже.
— Почему?
— В отсутствии образца они должны неминуемо погибнуть. Но я взял их на воспитание. Трудно было… — Рогов вздохнул, — Но мне всё же удалось пробудить в них человеческое понимание индивидуальности. И вот теперь у меня два десятка дочек.
— А потом?
— Потом пытался подключиться к домену Вероники. Удалённо это сделать было совсем непросто. По дикой случайности получилось установить связь с Ингой. Это было настолько невероятно, что я и сейчас уверен, что без божественного провидения тут не обошлось. Потом узнал о твоём пробуждении. Очень хотел с тобой познакомиться. Ждал тебя и… боялся.
— Ясно. Это вы переключили интерфейсы доменов Вероники и Кирилла?
— Конечно. Страшно было пробираться в криоцентр, но выхода не было.
Даниил несколько секунд обдумывал следующий вопрос, но неожиданно для самого себя поинтересовался:
— Как я мог проникать в сны нарисованных ботов? Разве они видят сны?
— Нет, конечно, — Рогов аж засветился счастьем, — Ты сам придумывал их сны. Более того! После этого они вели себя так, как будто твоё воздействие было абсолютно реальным. А это говорит, как минимум, о двух твоих способностях. Первое и главное: ты умеешь фантазировать.
— А второе?
— Ты обрёл гораздо более глубокое влияние на машину, обслуживающую твой домен. Оно куда сильнее, чем я даже мог предположить.
— И что будем делать дальше?
— Ты помог избавиться от директора и дал шанс остальным пациентам. Это уже очень многое.
— Разве?
— Да! Теперь можно начать на базе криоцентра разворачивать точку отката человечества к нормальному состоянию.
— Вы в это верите?
— Да. Ледяные помогут, — Рогов сделал большую паузу, несколько раз вздохнул и резюмировал: — К счастью или к горю, но новое человечество будет совершенно иным.