Рекрут
Шрифт:
Беглец слегка застонал: обожженная правая рука жутко горела и чесалась, щека была не лучше. Волосы слегка подпалило, и они стояли дыбом. Все тело ныло, словно он попал под асфальтный каток, двигаться было больно, сильно было ушиблено левое плечо.
Сашка приостановился возле магазина, перевел дыхание и, делая вид, что разглядывает витрину, сунул правую руку под джинсовую куртку и ощутил липкую теплую кровь. Сомнений не было, это было пулевое ранение.
Парень, бросив настороженный взгляд по сторонам и не заметив ничего подозрительного,
Буров старался быть спокойным, однако сердце учащенно билось, голова гудела, слегка подташнивало и жутко хотелось спать. Однако беглец не мог позволить себе такой роскоши: у него оставались считанные минуты и он был почти у цели, а потом… потом можно будет и поспать.
Буров вошел в стеклянную дверь здания почты и мгновенно оценил обстановку: здесь не было никого, кто мог бы расстроить его планы. Парочка пожилых пенсионеров топталась у окошка для выдачи пенсий, молодая девица разговаривала по межгороду в кабинке да женщина с ребенком заполняла бланк, сидя за столом.
Давненько Сашка Буров не посещал 107-е отделение связи, а раньше бывало забегал не один раз на день… Парень чуть было не ударился в воспоминания о лихой молодости, но вовремя спохватился и, еще раз убедившись, что не привлекает к себе внимания, бросил пристальный настороженный взгляд на номера абонентных ящиков. «Все как прежде», – подумал он, стараясь как можно более твердой и уверенной походкой дойти до окошка с надписью «Телеграммы».
Идти с каждым шагом Сашке становилось все труднее и, проходя мимо стенки с абонементными ящиками, он снова остановился, перевел дыхание и медленно пошел к намеченной цели.
«Да, – размышлял Сашка, – к Иришке я опоздал, но она как была моим ангелом хранителем, так и останется им до последних минут моей жизни». При воспоминании о своей первой любви у него поднялось настроение, правда, настолько, насколько это было возможно в его состоянии. Он вспомнил, какие любовные письма частенько писал ей.
За окошком сидела молоденькая связистка. Это была совсем еще девочка, и Буров понял: «Практикантка…». Он недовольно поморщился. А вдруг это юное существо допустит какую-нибудь ошибку, и тогда все, ради чего он рисковал своей жизнью, рухнет в считанные секунды, а эти мерзкие рожи станут хохотать прямо ему в глаза и продолжать свои сатанинские преступления.
Смазливенькая девчушка словно почувствовала беспокойство молодого красивого мужчины с волевым взглядом зеленых усталых глаз.
– Вам что, гражданин? – первой нарушила она молчание. – Телеграмму желаете дать?
Александр растерянно кивнул головой, еще не решив, что делать, но тут же взял себя в руки.
– Да, – тихо ответил он, – а постарше
Девушка норовисто тряхнула светлыми косичками и обиженно закусила пухлую детскую губку.
– А зачем вам постарше?
Буров глупо развел руками, не желая обидеть девушку, и в то же время он должен был быть уверен на все сто процентов, что никакой оплошности не произойдет и телеграмма будет доставлена вовремя и по назначению. Времени на разговоры не было, он слегка повысил голос, который предательски дрогнул.
– Ну, понимаете, – произнес Буров, – это очень важная телеграмма…
– Прекрасно, – ни капельки не смутившись, ответила девушка, – значит, нужно поскорее посылать.
– А вдруг вы что-нибудь перепутаете, – сомневался клиент, – или забудете…
Девушка подняла свои красивые большие глазенки на непутевого гражданина, и в них блеснул враждебный огонек.
– Склероз обычно у тех, кто постарше, – заметила связистка, – а у меня феноменальная память! Так что если вам нужны склероз или еще что-нибудь в этом роде, то я сейчас позову…
– Нет, нет, – вдруг испуганно замотал головой Буров, – для меня это вопрос жизни!
– Тогда пишите! – отрезала девчушка и протянула через окошко бланк.
Саша взял ручку, привязанную у окошка, и стал строчить размашистым мелким почерком адрес и текст телеграммы.
Молодая связистка с интересом наблюдала за странным клиентом. Он напоминал ей романтического героя из крутого детектива: сильный, красивый и, несомненно, с какой-нибудь страшной тайной, раскрыв которую он спасет не только все человечество, но и…
Ей было приятно просто смотреть на этого красивого измученного человека и даже захотелось помочь ему.
– Вы бы присели за стол, – участливо посоветовала она, – намного удобнее.
Сашка ничего не ответил, только отрицательно махнул здоровой рукой.
– Ну и зря!
– Некогда, милая!
Девчушка сконфуженно хмыкнула и повела худеньким плечиком, явно выражая свое несогласие.
– Спешите жить? – съязвила она и тут же осеклась, почувствовав, что сморозила страшную глупость.
– Нет, дорогая, – устало прошептал Буров, – спешу дать телеграмму другу.
Он протянул исписанный бланк в окошко.
– Пожалуйста, – сказал Буров и, сразу достав деньги, протянул связистке, – и непременно срочная!
Девушка внимательно просмотрела текст телеграммы.
– В Москву?
– Да, в златоглавую, престольную…
Связистка недовольно покачала светловолосой головкой и тяжело вздохнула.
– Все в порядке? – забеспокоился Буров.
– Странная телеграмма.
Сашка скорчил невинную рожицу и пожал широкими плечами, при этом слегка застонав от боли в левом плече.
– А что в ней странного?
– Иероглифы какие-то, – равнодушно произнесла смышленая девчонка.
– Да, у меня друг славист, – произнес в ответ первое, что пришло в голову, Буров и добродушно улыбнулся симпатичной связистке.