Рекс
Шрифт:
У Эндрю был запас в пластиковой канистре, и он остановился в дубовой роще, чтобы перелить горючее в бак.
— Можете пока пройтись и размяться, — бросил он пассажиркам, выходя из машины.
— А… А где здесь туалет, Эндрю? — поинтересовалась миссис Юргенсон, приоткрывая дверцу.
— Повсюду, Барбара, за любым кустом.
— А это удобно?
— Не особенно, мама, там нет биде и унитазов! — бодро проговорила Тилли, выходя из машины.
Миссис Юргенсон потопталась, глядя то в одну, то в другую сторону, наконец выбрала подходящее
— Эй, мы уже три часа трясемся по этим твоим кочкам, я бы уже чего-нибудь съела. Скоро будет гостиница? — поинтересовалась Тилли, становясь рядом с Эндрю и с интересом следя за тем, что он делает.
— Не знаю, можем ли мы рассчитывать на гостиницу, ведь у нас совсем нет денег, — сказал Эндрю и отбросил в сторону опустевшую канистру.
Тилли проводила ее взглядом, а затем спросила:
— Как это нет денег? Разве так бывает?
Ни дома, ни в школе ей еще никогда не приходилось слышать подобной чепухи.
— Бывает, Тилли. Мы уходили в спешке, а наличности у вас в доме не водится. Разве что у слуг.
— Но ведь деньги еще бывают на таких карточках… — вспомнила Тилли, начертив в воздухе форму кредитки.
— Даже если бы у нас было время захватить пару маминых кредиток, пользоваться ими опасно, нас сразу вычислят.
— Как это? — не поняла Тилли.
— Долго объяснять. Смотри, вон и мама идет.
Миссис Юргенсон появилась с желтым тюльпаном в руке.
— Вот, решилась сорвать, здесь все так запущено… — Она огляделась. — Видно, что на садовнике они предпочитают экономить.
— Едва ли здесь есть садовник, Барбара, — сказал Эндрю, возвращаясь за руль.
— Что значит едва ли? Кто-то же должен следить за всем этим!
— Ну что, мам, биде нет? — с усмешкой поинтересовалась Тилли.
— А я и не удивилась, это же просто запущенный парк.
— Садитесь! — скомандовал Эндрю, и пассажирки быстро заняли свои места, а миссис Юргенсон даже пристегнулась.
— Мама, Эндрю сказал, что у нас нет с собой денег, а твои карточки не подходят — нас из-за них поймают эти уроды.
— Ну что за уроды, Тилли? Что это за слова?
— Просто я хочу есть, а еду нам без денег не дадут и в гостиницу не пустят.
— Не переживай, детка, нам вовсе не обязательно пользоваться карточками. Достаточно зайти в любой банк и позвать управляющего — они могут выписать даже наличные.
— Это нам тоже не подходит, Барбара, — заметил Эндрю, заводя двигатель и трогаясь.
— Но что же тогда делать? Мужу звонить, вы говорите, нельзя, а на что мы будем кормить ребенка?
— Мистеру Юргенсону мы позвоним обязательно, но для начала нужно найти укромное местечко, где нас не найдут его враги.
— Ну так езжай туда, да скорее, я есть хочу! — потребовала Тилли, глядя на проплывающий мимо пейзаж. Теперь Эндрю не гнал машину, как вначале, но плавное покачивание на проселочной дороге вызывало
— У вас, Барбара, достаточно колец и перстней. Полагаю, мы можем менять их на еду…
— Ну и много ты наменяешь? — снова вмешалась Тилли. — Пять колечек, ну — пять пирожков. А нас трое и ты вон какой здоровой. Хотя нет, ты же на баллонах живешь. На сиропе!
— Теперь мне ясно, кто стащил баллон из ящика! — усмехнулся Эндрю, поглядывая на Тилли в зеркало заднего вида.
— Ну и что? У тебя их вон еще сколько осталось! — возразила та, толкая ногой коробку с баллонами.
Тилли никому не давала скучать в дороге, и таким образом они проехали еще полтора часа, объезжая населенные пункты и сторонясь сельских автозаправок — везде, где были люди, могли оказаться и осведомители Камерона.
Внезапно Эндрю выжал тормоз, и машина резко остановилась, подняв целое облако дорожной пыли.
— Что случилось? — испуганно спросила миссис Юргенсон, оглядываясь по сторонам, но здесь повсюду были только небольшие рощи и пустоши вперемешку с засеянными полями.
— Ничего, просто показалось. Сейчас доедем до деревни, где можно будет сменять еды по более выгодному курсу, чем предлагала Тилли.
— Давай скорее! Я сейчас даже салфетку бы съела! — тотчас отозвалась она.
— Поехали, — кивнул Эндрю и снова тронул машину, а сам тем временем продолжал размышлять о Робине. Эндрю знал этого человека, но определенно не как обслуживающего инженера, теперь это было очевидно. А еще рядом с Робином появлялся какой-то неясный образ, но даже короткие попытки увидеть его отчетливее вызывали у Эндрю почти физическое страдание.
96
Объехав большую позеленевшую лужу, внедорожник остановился напротив одноэтажного строения, считавшегося в этих местах гостиницей и рестораном.
Эндрю вышел из машины и осмотрелся. Под окнами гостиницы торчали несколько чахлых деревьев, которые, казалось, никогда не вырастут. Дверь в заведение была открыта, в проеме колыхалась сетчатая занавеска от мух.
На крыльце с выщербленными ступеньками лежала собака. Приподняв голову, она внимательно посмотрела на прибывших, затем поднялась и затрусила прочь, то и дело оглядываясь.
Вдоль невысокого заборчика, за которым начиналось подобие палисадника, были припаркованы три машины. Старый микроавтобус на спущенных шинах, рыжеватый седан на разных колесах и развозной пикап лет десяти от роду, но на ходу, о чем свидетельствовали сохранявшийся на шинах рисунок и дорожная пыль на его боках.
— Барбара, Тилли, вы можете выходить. Здесь мы поедим и, возможно, купим другую машину.
— А эту куда? — тотчас спросила Тилли.
— Поменяем на пирожки.
— Здесь так грязно, — произнесла миссис Юргенсон, с сомнением глядя на землю перед тем как ступить на нее туфлей. Потом она все-таки вышла, огладила на себе платье и, посмотрев на строение, спросила: