Ректор, держи штаны крепче!
Шрифт:
– Я к вечеру подготовлю бумаги, – это он уже мне сказал, показывая рукой, чтобы выметалась из его кабинета.
– Хорошо, – склонил голову перед ректором пушистик. – Следуйте за мной, нахалка… – проворчал уже мне и пошел к двери.
Я вскочила с места и быстрым шагом направилась за ним.
Вот она, моя маленькая победа! Я справилась. Ну теперь извините, ректор. Будем думать, как от вас избавиться…
Артур
Раз, два, три, четыре, пять… Я иду искать!
Узнав
Первое чему учат адептов – ставить магические щиты, любая, даже маломальская защита спасет при падении. И это не единственная странность в его смерти. Мэтр был трезв, с полным резервом, и магический фон идеально чист. Ни за что не поверю, что Мак Тауэр не пользовался ни одним заклинанием в течении дня.
А официальная версия – несчастный случай. Я был не согласен. Но доказать что-либо, можно только предоставив неоспоримые факты. Не найденные городскими ищейками. Именно поэтому я и стремился получить эту должность. И теперь увяз в делах Академии.
Сперва мне всюду чудились враги, я подозревал каждого из преподавателей, но постепенно магистры перестали меня интересовать. Кто-то оказался слишком стар, кто-то – слишком влюблен в свой предмет…
А с бывшим замом Мака я даже подружился. Довольно интересный мужчина, он очень много знал и был готов делиться этими знаниями. Рэйн, так его звали, первый и единственный, кто согласился со мной, что наставник не мог так нелепо погибнуть. Он же помог найти, пусть и косвенные, но доказательства моей правоты.
Только и это ни к чему не привело, Рэйн тоже не мог помочь с мотивом и подозреваемыми. Бывший ректор со всеми ладил. Его любили студиозы, обожали преподаватели, уважали родители непутевых адептов, и даже простые горожане, с которыми ему так или иначе доводилось сталкиваться, учтиво кланялись при встрече.
С градоправителем он тоже был в прекрасных отношениях, но… Кто-то убил этого замечательного человека. Правда, я пытаюсь проверить всех, кому Мак отказал в приеме в академию. Будь то на работу или на учебу. И это может затянуться не на один месяц…
И пока идет проверка, я займусь студиозами.
– Так, Маршалл! – позвал я енота.
– Чего? – Он оторвался от почесывания собственного брюшка и посмотрел на меня, скорчив недовольную мордочку.
Дурацкую шапочку, кстати, он снял. И где только выцепил ее? Да еще и с таким отвратительным пером пестрой кутяпки.
– Ну что, пошли убивать твоих мучителей?! – спросил, ожидая реакции, и рассмеялся, наблюдая, как он забавно таращит глаза и потирает лапки, враз теряя всю леность.
– О, это легко! – Маршалл спрыгнул с кресла и заковылял к двери.
Шагая по переходам в крыло общежития адептов, почувствовал волнения магического фона. Какой идиот нарушил правила и решил воспользоваться силой в жилых комнатах? Ускоряя шаг, пытался разобраться, что именно творят эти смертники.
Раз.
Два.
Три. Есть попадание.
Одна из адепток лежала в центре ритуального круга, а вокруг нее столпились соседки по комнате. Обряд призыва духов прошел успешно, только вот уходить душа не пожелала, захватив тело.
Дуры! Просто идиотки!
Подбежав к девушке, легким пассом замкнул круг призыва, небрежно нарисованный прямо на дощатом полу. Что это: соль, мука? Бездари! Смекалки им не занимать, но опыта и мозгов тут явный недостаток, никакой защиты нет!
Маршалл, понимая меня без слов, встал в дверном проеме и заблокировал как вход для любопытных, так и выход для перепуганных девиц. Только знания и опыт помогли мне изгнать чужую душу из захваченного тела. И девчонке повезло, что я вовремя подоспел. Заместитель разогнал студиозов и принес молока для пострадавшей.
Как это ни странно, но именно свежее молоко было лучшим лекарством после замещения. К моменту, когда девушка открыла глаза, я уже сидел на подоконнике и сверлил хмурым взглядом ее подруг.
– Ой, – прошептала пострадавшая слегка охрипшим голосом.
– Ай, – передразнил, скрещивая руки на груди. – Собирайте вещи, дамы. Утром вы пройдете обряд лишения дара и отправитесь по домам.
Да, это было самым строгим наказанием, но и самым правильным в данном случае. Такой обряд только кажется безобидным. Казалось бы, что такого? Поговорить с покойной соседкой, мужем или погибшим другом. Вот только на призыв может явиться любая душа. И хорошо, если это будет невинный дух, никому не желающий зла, а если какого-нибудь разбойника и убийцы? Вот он обрадуется возможности вернутся в мир живых, да еще и в молодое тело.
– Пожалуйста, магистр Браэнс, только не лишение сил! – разрыдались они на все пять голосов.
– Вы понимаете, что натворили?! – Никогда не трогали женские слезы, да и жаль девчонок не было.
– С кем хотели пообщаться?! – закричал на них Рэйн. – Отвечайте немедленно! – Заместитель покраснел весь от возмущения, аж пятнами пошел, бедолага.
– Мы покойного ректора призвать пытались! Понимаете, узнать хотели, кто его так! Мы не верим в несчастный случай! – выкрикивала, захлебываясь в рыданиях, пострадавшая. Надо же, как ее пробрало, да и с чего такие слезы и жертвы?
Я вздохнул и покачал головой. И как поступить в такой ситуации? С одной стороны, ничто не оправдывает нарушения правил, с другой… Я ведь и сам подпись подделал, чтобы попасть сюда. Да и причины у нас одинаковые, девчонки тоже оказались неравнодушны к смерти Мака Тауэра и решили провести свое расследование.
– Это не оправдание! – взбеленился Рэйн, пока я колебался с решением.
От возмущения заместитель надул щеки и покраснел еще сильнее, приобретя сходство с закипающим чайником. При этом залысины на его седой макушке стали намного заметнее, отчего мне невольно стало смешно, но я честно сдержал улыбку.