Реквием линкору «Тирпиц»
Шрифт:
Из люка вылезли четверо мужчин, обросших, грязных, едва державшихся на ногах, которые молча прошли по палубе и сели с достоинством в мотобот. Лайне попытался закрепить трос. Один из мужчин повернулся и посмотрел на медленно скрывавшуюся в воде лодку. Обер-лейтенант понял: они открыли кингстон… Двигатель лодки еще работал, и она продолжала медленное движение в сторону «Тирпица», таща за собой бот. Напротив орудийной башни «Б» лодка затонула. Трос оборвался.
— Вы командир лодки? — обратился по-немецки Лайне к одному из четверки, похожему на руководителя группы.
Тот в ответ кивнул головой. Когда мотобот подошел к трапу «Тирпица», он не торопясь
— Видимо, на этом корабле британского офицера не приветствуют?
Этим человеком был старший лейтенант английского флота Дональд Камерон, а сопровождали его Лоример, Кендалл и Годдард, ставшие отныне пленниками.
9.34 утра.
Первый помощник доложил Майеру, что внутри сетевого ящика всплыла подводная лодка, что ее экипаж пленен, а сама лодка затонула около корабля.
Из почти 2000 человек команды большинство находилось на своих боевых постах. В проходах никого не было, и Майер с первым помощником быстро оказались на капитанском мостике. Замешательство с подачей сигнала тревоги длилось не более минуты, но и минута была слишком длинной. Майер осмотрел фьорд. Со всех постов поступали донесения. Он с нетерпением ожидал сообщения о том, кем же были взятые в плен подводники. Может быть, русские? Их база находится не так уж и далеко. Англичане? Вряд ли. Им же надо было пересечь Атлантику, прежде чем попасть в Каа-фьорд. Вопрос этот, однако, имел уже второстепенное значение. Кем бы ни оказались эти люди, они прибыли сюда не для того, чтобы сдаться в плен.
Майер подумал о донных или магнитных минах. Возможно, и сама подводная лодка начинена взрывчаткой. Необходимо было действовать, и незамедлительно.
9.36 утра.
Командир «Тирпица» стал отдавать распоряжения. Водолазы должны были обследовать днище корабля на предмет магнитных мин и при обнаружении обезвредить или по крайней мере удалить их. Водолазного снаряжения, однако, в его распоряжении было мало. Можно было задействовать одного, максимум двоих человек, тогда как требовалось десять, а то и пятнадцать. Бортовому самолету следовало учинить охоту за подводными лодками. Проход в заграждении, хотя и с опозданием, но был закрыт. Надо бы поставить на пары котлы, но пока корабль сможет двигаться, пройдет не менее полутора часов. Задействовать буксир? Поблизости не было ни одного. Майеру было ясно, что необходимо срочно уйти со стоянки.
Пока единственный водолаз одевался, матросы длинными шестами прощупали борта корабля.
Против донных мин существовало только одно средство: хотя бы немного изменить положение корабля за счет использования якорных цепей и швартовов — в сторону правого борта, поскольку у левого затонула подводная лодка.
9.40
Носовую часть корабля удалось несколько развернуть, хотя и не намного. На капитанский мостик поступило и ожидавшееся командиром донесение: подводная лодка оказалась английской.
Внезапно началась стрельба из пулеметов в сторону плавучей мишени: за пределами сетевого ящика обнаружена вторая подводная лодка! Успела ли она установить мины? Ведь если бы она не всплыла, то и не была бы обнаружена, поскольку видимость закрывалась надстройкой корабля. Майер посмотрел в бинокль на лодку, находившуюся в каких-то пятидесяти метрах от корабля. Она снова всплыла и почти тотчас же исчезла, но с нее успел прыгнуть в воду человек.
9.56 утра.
От командиров всех боевых частей поступили донесения: «Тирпиц» к бою готов.
Майер дал радиограмму:
«Командованию группы Северного флота, адмиралу Северного моря, адмиралу Полярного района: в 9.30 внутри сетевого ящика „Тирпица“ уничтожена лодка-малютка. В плен взяты 4 англичанина».
Британские пленные были отведены на ют, а потом в офицерскую кают-компанию. Лоример попытался протестовать, настаивая на том, чтобы его отвели к трапу, где должны были приветствовать, как это положено, как офицера. Он даже сделал несколько шагов к двери. Немцы, их охранявшие и не разобравшиеся, чего он хочет, подумали, что он хотел бежать, и преградили ему дорогу с оружием в руках. Офицера, взявшего их в плен, видно не было.
Камерон и его товарищи, несмотря на положение, в котором оказались, были счастливы, что им удалось выполнить свой долг. Единственно, что им было необходимо, так это выспаться. Для них все было закончено. Теперь их волновал только один вопрос: какая судьба была им уготована? Лагерь для военнопленных или расстрел? Минуты проходили медленно, очень медленно. Все четверо думали о взрывных устройствах, которые скоро должны были сработать. Будет ли линейный корабль в результате мощного взрыва уничтожен? Что станет с ними? Останутся ли они целы? Думали они и о товарищах с других лодок — о Плейсе, Хенти-Крире. Где они могли быть?
Камерон достал трубку из кармана и стал старательно набивать ее табаком. И тут над головами они услышали крики, поспешные шаги, грохот цепей и даже выстрелы.
— Они стреляют, — сказал Кендалл. — Значит, атакует одна из наших лодок!
Огонь усилился. Кендалл сжал кулаки и выругался. Но вот послышался громкий крик. Потоплена ли лодка? И какая именно? Камерон посмотрел на часы. Остается шесть минут.
В этот момент в кают-компанию вошел немецкий лейтенант, произнесший на ломаном английском:
— Вы и вы, следуйте за мной!
При этом он показал на Камерона и Лоримера. Когда они вышли, Кендалл и Годдард остались одни.
— Их будут допрашивать, — произнес Кендалл и пожал плечами. Посмотрев на часы, отметил: остается четыре минуты… Приближается ответственный момент. Что произойдет?
«Если бы я смог открыть дверь, выбежать на палубу и прыгнуть в воду», — подумал он.
Камерон и Лоример были приведены в какое-то помещение, где их стали допрашивать. Сообщив свои фамилии и воинские звания, на другие вопросы отвечать они отказались. Немецкий офицер распорядился принести им кофе и алкоголь, они выпили с явным удовольствием. Глаза Камерона не отрывались от часов. Еще минута… еще несколько секунд…