Реквием по Homo Sapiens. Том 2
Шрифт:
Двадцать два… двадцать один… двадцать… девятнадцать…
Подлинная тайна вселенной – это любовь, вспомнил он.
Она связывает мужнину с женщиной и мужчину с мужчиной, она связывает всех – мужчин, женщин и детей. Все люди, даже те, кто стремится преодолеть свое физическое естество и преобразиться в чистые светозарные существа, живут ради этой любви превыше любви.
– Четыре… три… два… один…
Бесконечные возможности. И бесконечная боль.
Он ждал целую вечность, когда свет упадет на него, и наконец дождался. Звезда нараинов пронзила черноту вселенной одинокой серебряной искрой – и взорвалась, стремясь в бесконечность сразу во всех направлениях. Данло, ослепленный светом,
Потом он кое-что вспомнил. Харра никак не могла видеть эту сверхновую – по крайней мере глазами. Солнце Нового Алюмита погибло всего мгновение назад, но понадобится около сорока лет, чтобы его свет пересек пространства Экстра и загорелся в небе Таннахилла. Даже Новый Алюмит отделяет от его звезды сто миллионов миль, и пройдет еще немало мгновений, прежде чем свет, упав на Ивиюнир и другие города, испепелит все живое на планете.
– Пилот, что с вами? Не хотите ли присесть?
Ласковые слова Харры повисли в ночи, как жемчужины.
Данло медленно встал, зажимая рукой левый глаз. Он не знал, говорить ли ей об этой сверхновой и о гибели людей, которые некогда принадлежали к Вечной Церкви. Пожалуй, лучше не надо, решил он. Даже такая великая душа, как у Харры, способна вынести лишь определенное количество боли за один раз. Да и что ему, собственно, известно? Быть может, он всего лишь грезил или скраировал, видя очертания и краски реальности, которая никогда не осуществиться. Скоро он поведет свой корабль в Экстр, чтобы удостовериться или разубедиться в правде этого страшного видения, едва не остановившего его сердце. Но чувствуя, как свет этой звезды пронизывает его сознание и горит в каждом атоме его существа, он вне всяких надежд и сомнений знал: это правда.
Они помогли мне найти Таннахилл, чтобы обрести мир, думал он, а я принес им войну. Хуже того – полное уничтожение. О Агира, Агира, что я сделал?
– Пилот?
Данло понял, что ему или другим пилотам Ордена придется выследить Бертрама Джаспари и обуздать его – возможно, даже уничтожить. Скоро в небесах начнется война, и он наконец-то достигнет конца своего путешествия.
– Пилот, пилот, что вы там видите?
– Я вижу свет, – правдиво ответил Данло и перевел взгляд на Харру. – Только свет. Он везде, ведь верно?
Харра, подумав, наверно, что это слова надежды, с улыбкой коснулась его лица. И надежда, как ни странно, пожалуй, все-таки была. Не для нараинов, чье желание раствориться в световом шаре наконец-то осуществилось, а для других, которые до сих пор обитали в своих человеческих телах, и дышали ночным воздухом, и слышали родные голоса друзей и близких. Возможно, Архитекторы были правы, считая смерть звезд священной: ведь их гибель всегда рождает новые жизненные элементы. Возможно, надежда существовала даже и для него, Данло. Не странно ли, что в момент величайшего отчаяния он обнаружил в себе своего отца – а заодно и лекарство от неизлечимой болезни? Он принес войну двум мирам и, возможно, позволил ей вырваться в космос, но он принес и мир, ибо на Таннахилле он достиг самой главной своей цели: спасти Экстр.
И кое– что еще он принес. Харра Иви эн ли Эде объявила его светоносцем,
Есть много путей нести свет, решил он, и когда-нибудь он узнает, который из них наилучший. Когда-нибудь он снова войдет в мерцающий океан сознанияу внутри себя и останется там, пока весь свет творения не откроется ему. Тогда он наконец станет настоящим человеком – настоящим Светоносцем, который смотрит на раны мира улыбчивыми глазами и держит в своих руках величайшую силу вселенной.
Но пока что он обыкновенный человек, мечтающий вернуться домой. Со странной улыбкой он предложил Харре руку.
Сейчас они вернутся в Мавзолей и, возможно, задержатся там ненадолго, осмысливая трагедию человека, попытавшегося стать Богом. Данло возьмет образник, бамбуковую флейту и сундучок со всеми своими пожитками. Он попрощается с Харрой Иви эн ли Эде, благословенной женщиной, которую полюбил, как мать. Потом он поднимет свой корабль и уйдет в галактику, где звезды всегда прекрасны и свет уходит все дальше и дальше в неизведанное.
ВОЙНА В НЕБЕСАХ
Глава 1
ПАЛАТА ЛОРДОВ
Все есть Бог.
Бог — это белая талло, одинокая в небе;
Бог — это снежный червь в своей ледяной норе;
Бог — тишина и великое одиночество моря;
Бог — крик матери, когда она рожает дитя.
Кто видит мир сияющими очами Бога?
Бог видит все, но не может видеть себя.
Бог, как новорожденный младенец, слепой к своей страшной красе.
Но когда-нибудь Он станет взрослым и научится видеть.
Я мало что знаю о Боге, но слишком много знаю о богоподобной расе, называющей себя человечеством. Нам предназначено быть богами — так учат скраеры и пророки различных религий, новых и старых. Немногие, впрочем, понимают, что значит быть богом, — что уж там говорить о настоящем человеке. Некоторые смотрят на галактических богов — Дегульскую Троицу, Ямме, Кремниевого Бога и других — как на совершенные существа, бессмертные и стоящие выше жизненных треволнений. Но это не так. Боги, хотя и состоят из миллионов кристаллических сфер размером с луну, тоже могут умирать: убийство Бога Эде доказывает, что никто не минует своей судьбы, из чего бы он ни был сделан — из алмазных схем или из плоти и крови. Боги тоже воюют друг с другом. Говорят, что Эльдрия два миллиона лет назад победили Темного Бога и тем спасли Млечный Путь от участи Дихали, Спирали Ауд и других галактик, которые страсть богов к бесконечному загнала в черную дыру.
Говорят также, что Эльдрия поместили свои души в свет, струящийся из ядра нашей галактики, но вместо них в результате божественной эволюции пришли другие: Искинт, Чистый Разум, Апрельский Колониальный Разум и Единственный. И конечно же, величайшая из них — Твердь, бывшая некогда женщиной по имени Калинда Цветочная. В сравнении с ее любовью к звездам и к жизни, зарождающейся в их пышущих водородом чревах, взаимная страсть мужчины и женщины — всего лишь спичка, зажженная при свете солнца. В сравнении с Ее ненавистью к Кремниевому Богу страсти всех когда-либо живших людей — всего лишь капля в бушующем море. Однако человеческая страсть к уничтожению все же не пустяк. Люди способны воевать, как и боги. Они взрывают звезды — но при этом могут говорить “да” новым формам жизни, развивающимся во вселенной. И созидать.