Реквием по завоевателю
Шрифт:
— Ты знаешь, кто я? — сказала она ему прямо, сжав кулаки и с вызовом выставив вперед ногу.
— Да, конечно, — он повернулся к ней лицом, протягивая бокал с шерри.
Она с презрением отдернула голову.
Тибальт поднял правую руку, показывая ей черный браслет.
— Ты знаешь, что это?
Она покачала головой, и волны рыже-коричневой копны закачались в такт движению.
— Это устройство контролирует твой ошейник. — Тибальт поглядел вниз на него и слегка нахмурился. — Хитрое устройство. Компаньоны
Рот Арты Фера открылся, и она согнулась к пышным тканям, покрывающим пол.
Тибальт обошел вокруг нее, наклонился и заглянул в ее испуганные глаза:
— Видишь, моя дорогая Седди. Как бы там тебя ни готовили, но я тебя контролирую. Я знаю сексуальной установке твоего мозга. Эта идея меня даже увлекает. Ты должна убить человека, который завладеет тобой. Но я таки завладею тобой, Арта. И когда ты захочешь меня ударить, я быстро приведу в действие ошейник. Он привел в действие ошейник и наблюдал, как она сникла.
— Но сначала, ты со мной выпьешь, и мы поговорим как цивилизованные люди.
Он ослабил ошейник, и она вновь смогла двигаться, задышав тяжело. Глаза ее прояснились. Она медленно села, растирая руки, голова склонилась, скрыв лицо под массой шелковых волос.
— Я ненавижу тебя, ты знаешь, — прошептала она.
— Конечно. Все это тем более увлекательно для меня. Поднимись. — Он подождал минуту. — Или ты хочешь, чтобы я снова привел в действие ошейник? Я могу, ты знаешь. Так я быстрее сумею тебя убедить… или убить.
Она поднялась на ноги, янтарные глаза сверкали на ее совершенном лице. Желваки ходили под кожей, когда она взяла бокал.
— За любовь.
Она ничего не произнесла, но не отрываясь, гневно смотрела ему в лицо.
— Пей, — приказал Император…
Она медленно поднесла бокал к губам. Ненависть по-прежнему горела в ее глазах. Допив, она поставила бокал на украшенную лепниной полку.
— Я убью тебя, риганец.
— Нет, моя дорогая, по крайней мере, до тех пор, пока на тебе ошейник.
Огонек любопытства заплясал в ее глазах.
— Он снимает все чувства? Так произошло, когда твоя сука Такка впервые использовала его на ЛС.
— Он контролирует все нервные окончания, находящиеся ниже шеи. Поэтому считай, я уже выиграл. Или не могла мне угодить больше, преподнеся тебя в подарок.
Глаза ее вспыхнули, на лбу показалась едва заметная морщина.
Он сделал жест бокалом:
— Подойди поближе, не стоит колебаться. У тебя нет выбора.
Подойди — или опять начнет действовать ошейник.
Она сглотнула, по горлу пробежала судорога. Почти дрожа, она сделала шаг к нему, потом другой; легкая ткань обвивалась вокруг
Тибальт протянул руку и почувствовал, как она содрогнулась от прикосновения его руки.
— Вот видишь, дорогая. Не так уж и страшно. Ну а ошейник поможет нам преодолеть любые другие сложности. Даже психологическую подготовку.
Она напряглась, когда он провел рукой по ее щеке:
— Ты знаешь, Арта, я буду о тебе заботиться. У моих рабов не такая уж плохая жизнь.
Она закрыла глаза, зубы ее стучали за плотно сжатыми губами.
— Или дала мне просмотреть записи твоего допроса. Я знаю, к чему тебя готовили на Этарии. Ты знаешь искусство любви. И только от меня зависит, как и когда высвободить эти приобретенные знания из-под спуда, дорогая Арта. Попроси, и я дам тебе, что пожелаешь.
— Не трогай меня, — выдавила она из себя, пытаясь побороть отвращение.
— Вот этого я не выполню, как и не верну тебе свободу. Нет, моя дорогая, я оставлю тебя лишь для себя одного. — Пальцы его дотронулись до броши на плече. Он отступил назад, любуясь, как ткань соскользнула вниз, мерцая в сумраке.
— Чудо, — произнес он. — Самая исключительная женщина, которую я когда-либо видел.
Она, казалась, сумела побороть дрожь и, широко открыв глаза, смотрела, как он расстегнул одежду и сделал шаг к ней, оставив ее позади. Что-то в ее выражении изменилось, когда он подошел ближе.
— Спокойно, Арта. Расслабься. У нас впереди вся ночь. Не пытайся наброситься на меня. Я контролирую ошейник.
Она лишь сделала попытку наброситься на него, но он одной мыслью заставил ее упасть и отступил в сторону, глядя, как она неподвижно лежала на полу.
Он опять ослабил контроль:
— Нам предстоит долгая ночь. У тебя просто выработан импульс, рефлекс. Но ты можешь научиться владеть собой. — Вставай.
Терпеливо он заставлял ее падать, когда она пыталась бороться с ним или с ошейником. Наконец, утомленная, она уже поборола в себе импульс к нападению и позволила ему коснуться себя и провести рукой по своей коже.
— Ну вот видишь, тренировку можно преодолеть. — Тибальт улыбнулся и попытался поцеловать ее. Он опять привел в действие ошейник, когда ее колено было на полпути к паху.
— Этого делать нельзя, дражайшая, — посмеиваясь, сказал Тибальт.
На этот раз она поднялась с пола быстрее, казалось, внутри у нее появился новый источник силы.
Он прижался губами к ее губам и прильнул к ней, чувствуя, как нарастает в нем страсть. И опять он привел в действие ошейник до того, как она пыталась его ударить.
— Ты невероятно вынослива, — пробормотал Тибальт. — Седди на самом деле мастера в своем деле. Он лег рядом с ней, приведя опять в действие ошейник, чтобы она позволила ему себя ласкать. — Нет, теперь уже пришло время, Арта.