Реквием Прометея (Prometheus Requiem)
Шрифт:
Претор не отвечал. Он слушал комм-линк.
— Ну'меан в беде, — сказал он, закончив. — Предателям придется подождать…
Тсу'ган ощетинился.
— Месть за Храйдора!
— Придется подождать, — твердо повторил Претор. — Мы нужны нашим братьям, тем, что еще живут и дышат, чтобы пробиться к энергетическому центру.
Они уже собирались вернуться по своим следам, когда коридор сотрясло взрывом, настолько громким, что он срезонировал в броне Тсу'гана. Посыпались крупные обломки металлического мусора. Впереди взвился
Претор пристально вгляделся в дым и завалы, отсеивая помехи, возникшие в результате взрыва, и что-то пробормотал.
Остальные члены отряда заняли боевые позиции, ожидая очередного нападения. Сержант считал показания сканера на ретинальном дисплее. Сделав это несколько раз, он выругался, изрыгнув старое ноктюрнское проклятье.
— Брат-сержант? — спросил Во'кар.
— Путь назад закрыт.
— Господин?
Претор закричал на Во'кара, и от ярости горящие угли его глаз вспыхнули ярким пламенем.
— Мы не можем идти дальше, брат! Предатели обрушили коридор. И если мы не найдем другого пути к энергетическому центру, то Ну'меан и его отделение погибнут!
Передышка не могла длиться долго. Очистительное пламя тяжелого огнемета брата Колоха хорошо выполняло свою работу.
Испепеленные тела генокрадов усыпали коридор впереди, но их наступало больше, гораздо больше.
Через наушник комм-связи Ну'меан слушал мрачный доклад Претора. Разговор происходил в несколько коротких фраз с одной стороны.
— Понимаю, брат.
— И не пытайся. Попытка пробиться займет слишком много времени.
— Другой маршрут? Такого, чтоб ты добрался сюда достаточно быстро, здесь нет.
— Ты должен. Я могу эвакуировать брата Эмека со скитальца.
Его жизнь — единственная, которую ты сейчас можешь спасти.
— Во имя Вулкана, — эхом прошептал Ну'меан последнюю передачу, уже оборвав связь.
Он проверил биосканер на ретинальном дисплее, посмотрел на смертоносный сосуд с ядом, прикрепленный магнитом к его броне. Враг был в считанных метрах. Он должен убить его. В любых других обстоятельствах сержант Огненных Драконов должен быть в состоянии его убить.
Шум во мраке впереди становился все громче.
Скоро все закончится.
Действуй!
Ну'меан сказал брату Ве'киту:
— Доставь апотекария к спасительным капсулам. Убедись, что он на верном пути, и возвращайся обратно в строй. Перед тем, как все закончится, мне понадобишься ты и брат Колох.
Это было рискованно. Поместить Эмека в одну из капсул, возможно, не функционирующую, при том, что нельзя было гарантировать его спасение, когда он окажется дрейфующим в пустоте. И с такими ранениями… Это был единственный вариант.
Ну'меан знал, что шансов у него немного.
Ве'кит ушел, забрав с собой ослабевшего, почти впавшего в кому апотекария.
Ну'меан положил руку в латной перчатке на наплечник Колоха.
— Ничто не должно пройти, брат.
Колох
Ну'меан повернулся и приблизился к двери-переборке, готовый вот-вот произнести коды активации.
— Закройте ее за мной, — тихо сказал он. — И не открывайте.
Что бы ни случилось.
— Во имя Вулкана, — нараспев произнес Колох.
— Всегда за Вулкана… — ответил Ну'меан. Стрекотание приближающихся тварей бурно нарастало. Он открыл дверь и вошел в криокамеру.
Как только он переступил порог, и дверь наглухо закрылась за ним, ударила дуговая молния. Поначалу боль была притупленной, затем усилилась, став куда более настойчивой и жгучей, и каждый шаг давался Ну'меану с мучительным трудом.
Крест Терминатора наделял его некоторой защитой, но лишь благодаря твердой воле, присущей Саламандрам, он продолжал двигаться по окутанному туманом полу.
По его броне как будто пробежали добела раскаленные пальцы — психическая молния выискивала открытую плоть и уязвимые места. Сочленения некогда непробиваемого доспеха Ну'меана начали постепенно давать слабину.
Через треск энергии он расслышал доносящийся снаружи шум битвы. Выстрелы болтеров и залпы огнемета сливались с боевыми кличами его братьев и визгом ксеносов. Подходящий реквием для их последней битвы в этом адском месте. Это не был корабль, который он помнил. Эта мерзость более не была «Протеем». Здесь продолжали жить лишь призраки, которых лучше было забыть. Ну'меан понял это слишком поздно, но теперь он, по крайней мере, должен был завершить свою миссию.
В считанных шагах от криокамеры он увидел оцепенелого и, как всегда, безмятежного провидца. При взгляде на чужака никто бы не догадался, что за хаос царит в его разуме, сражающемся с пришельцем, явившимся его убить.
«И все же я убью тебя», — поклялся Ну'меан.
Когда психическая молния ослабела, на смену ей вернулись кошмары и ментальные муки. Лица, прогнившие и иссушенные разложением, пристально воззрились на него обвиняющими глазами. Внезапно появились сотни их, заградивших путь к криокамере, вонзающих мертвецкие когти в сержанта Огненных Драконов. Сервы, члены команды, жрецы-клеймители и даже товарищи-космодесантники удерживали Ну'меана на расстоянии своим гневом и его чувством вины.
Ну'меан заскрипел зубами. Тело невыносимо болело, как будто кто-то обнажил его нервные окончания и испепелял их одно за другим. Он не мог видеть консоль сквозь толпу призраков, однако чувствовал ее. Она все еще была готова принять в себя смертоносную сыворотку.
Провидец удвоил старания, посылая в Саламандру все новые трещащие дуговые молнии. Ну'меан кричал при каждом новом ударе, и плоть его слезала с костей. Перчатки окутало пламя, но сквозь кровавую дымку он достаточно хорошо видел свою цель.