Реквием
Шрифт:
А мировые события действительно уже наступили. Открылся второй фронт, которого ждали чуть не три года. Англичане высадили десант во Франции. Может, скоро конец войне?
Лето в разгаре. Кончились последние экзамены в школе. Это была первая в моей жизни «школьная» весна. Оказывается, это очень интересное, хотя и трудное время. Сколько волнений за каждого из учеников. И как торжественно проходили первые дни экзаменов. Масса цветов, торжественные лозунги, все девочки и учительницы в лучших своих платьях.
Дети меня очень любили и совсем не слушались. Каждый день я уходила
Жизнь здесь в степи весной и летом очень приятна. Заводской дом стоит в степи. Степной ветер обдувает нас даже в самые жаркие дни. А ночью, когда над степью встает луна, то огромная, низкая и оранжевая, то высокая, спокойная и лучистая, — степь полна голубых волн особенного легкого воздуха. В нашем жилгородке оба дома ярко освещены, между домами горят фонари, и жилгородок кажется каким-то островком. Зимой это было похоже на застывший во льдах «Челюскин». Снежная пустыня, которой не видно конца, и среди огромных, нанесенных метелями сугробов высятся наши два серых каменных двухэтажных дома. Живут здесь все ленинградцы, все знают друг друга, живут дружно и мечтают о возвращении в Ленинград. Дети целыми днями носятся в степи, загорели, как цыганята. Сегодня наш «Челюскин» опустел: детей отправили в пионерлагерь. Его устроили от завода в нашей школе, предварительно все отремонтировав. У нас в этом году большие огороды. Надеемся на урожай. Сажали картофель, огурцы, свеклу, тыкву, арбузы, дыни, только работать трудно, очень далеко. Через два дня уезжаю со школьниками на целый месяц в совхоз.
Олёнка моя совсем изменилась — у нее после тифа опять отросли волосы, такая шапка кудрей красивого пепельного цвета, а на солнце в них зажигаются бесчисленные огненные искры. Сама загорелая, похожа на негритенка. (…)
Вчера и сегодня никуда не могу уйти от тоски. Все вспоминаю эти два дня 12 лет назад. Твой приезд 6 ноября 1932 года на рассвете, наш с тобой вечер 7-го, когда мы все решили ("первый день нашей эры"). 8 ноября мы пошли с тобой вечером на Невский и принесли домой бутылку «Карданахи», и все дома выпили за наше счастье. А 9-го днем ты уже уехал. Сколько всего было пережито за эти три дня. Как во сне — следующие за этим дни, до отъезда в Москву, к тебе. И сколько там…
Вот еще один год жизни канул в вечность. Он был много лучше, чем прежний, но все равно не было в нем ни одного счастливого часа. Да их у меня теперь и не будет, конечно. Какая страшная неизвестность ждет впереди. Но сколько я ни думаю о будущем, не могу себе представить, как же мы будем с Олёнкой жить…
29 декабря был день твоего рождения, далекий мой. Тоска, тоска, тоска. Не могу от нее избавиться. 31-го встречали Новый год. Что даст он? Самое большое — окончание войны. Но мне лично даже и окончание войны принесет невероятные трудности, так как переезд в Ленинград мне не осилить.
Я теперь стала свободнее вечерами (у нас теперь нет старших классов, и мне не приходится много готовиться к урокам), но я ничего не могу делать, ничем не хочется заниматься, даже читать не хочу. Если бы можно было, я бы спала непробудно, чтобы не приходить в себя. Забываюсь я во время работы. У меня большая нагрузка сверх уроков. Драмкружок в школе. Он отнимает у меня много времени. Отмечали литературным вечером юбилей Лермонтова, драматическими интерпретациями басен — юбилей Крылова, готовили самодеятельность к 7-му ноября, а сегодня на елке ставили под моим руководством написанную пьесу по сказке «Морозко». Кое-как осилили довольно трудную постановку, и ребята хорошо играли.
Сегодня я целый день одна. Школьные каникулы. Мама с девочками ушла в театр. Я так люблю оставаться
Апрель. Твой последний месяц. Темноглазый мальчик. Весна. Сегодня так тепло. Лужи. Солнце. Передают концерт Глазунова для скрипки с оркестром. Так хорошо. Похоже на весну. Звуки радостные, вздымающиеся, обгоняющие друг друга. Наслаждение искусством, красотой везде, во всем, жизнь моей крошки — это осталось для меня, и это много, очень много. Если бы можно было на минуту предположить, что все это ты еще разделишь со мной. Как трудно живому человеку осознать смерть.
Первое мая. Все утро передают по радио репортаж с Красной площади. Там сияет солнце и великолепие парада сливается с великолепием весны. А у нас, в «нашем» Чкалове — ураган со снегом и дождем, холод, озера и реки мутной воды, невылазная грязь. Наши дома в степи, как острова среди разбушевавшихся стихий. Как всегда в праздники, мучает тоска, щемит сердце, безнадежно серым кажется мне мое будущее.
А события в мире идут своим чередом. 23 апреля наши войска ворвались в Берлин. Путь, стоивший стольких жертв, подходит к концу. Не даром проливалась кровь наших людей, твоя кровь, мой мальчик. В дни таких славных побед, такой славы нашего оружия думаю о тебе, горюю о тебе, о том, что ты не можешь слышать и чувствовать, не можешь разделить с нами настоящих и будущих, таких уже близких торжеств нашего народа, нашей армии. 25 апреля наши войска встретились с войсками союзников. Какая это была минута, какое волнующее событие. Наш Мика, вероятно, уже в Берлине. Андрей или там, или в том месте, где произошла встреча союзных войск. Как много они видели. И ты мог бы, и ты, мой ушедший мальчик.
В школе был митинг после сообщения о вступлении наших войск в Берлин. Как горько плакали девочки, потерявшие отцов. Как много таких!
Победа, победа! Родной мой, победа! Вот он, тот день, ради которого ты отдал жизнь, ради которого вся наша многострадальная земля залита кровью и слезами.
8 мая в 23.00 Германия подписала безоговорочную капитуляцию. Как же это, любимый мой, кончится война, а тебя нет. Я по старой привычке написала «кончится», а она кончилась. Чувство такое, как после долгой и быстрой езды, когда вдруг внезапно остановишься. С непривычки все еще движется вперед, и немножко кружится голова, и ноги и руки не слушаются. Первый, о ком я подумала, как только мы узнали об этом, — ты, мой мальчик. Но сегодня мысль о тебе как-то особенно горька и в то же время горда. Ведь это вашей смертью, смертью миллионов таких, как ты, куплена победа. Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!
В душе моей какая-то оглушительная растерянность. Никогда ничем не заполнить мне пустоты без тебя. Но мир остался, жизнь победила, кровь больше не льется. Кто еще жив, те будут жить.
9 мая. 12 часов ночи. Вот и кончился этот день. Первый день без войны. Странное чувство нереальности все не проходит. 30-ю залпами из 1000 орудий приветствовала Москва эту победу. В репродуктор доносились залпы салютов и несмолкаемые крики ликования с Красной площади. Счастливые москвичи. Когда же я буду в Ленинграде!