Религер. Последний довод
Шрифт:
Чтобы сделать, нужно решиться. Чтобы решиться, нужно верить. Иного в его положении уже не дано.
– Нужно верить, – донесся до него знакомый голос.
– Верю, – прохрипел Егор.
Тучи распахала жирная молния, похожая на ветку гигантского дерева. Ноябрьский ливень с новой силой хлынул вниз, заполняя собой маленький мирок между небом и землей.
Эпилог
Мягкий пуховый ковер декабрьского снега бросал нестерпимо яркие солнечные зайчики, с приятным хрустом проминался под фигурными
Рыжеволосая девушка в узких, облегающих стройные ноги брюках, в короткой приталенной куртке с меховым воротником и в больших солнечных очках неуверенно остановилась у края тропинки, задумчиво рассматривая заснеженные елки и черно-белые росчерки берез.
– Ольга, – окликнул ее мужчина, – Пора ехать.
Девушка встрепенулась, бросила через плечо:
– Сейчас, милый. Мне очень нужно завершить одно дело. Подожди меня здесь минут десять, ладно?
– Конечно, солнышко, – мужчина улыбнулся. – Я тебя готов всю жизнь ждать.
Девушка ответила на улыбку, но когда ступила на тропинку, ее лицо вновь сделалось серьезным, если не сказать грустным.
Тропинка уводила прочь от шелестящего шоссе, за снежные валы укрытых кочек и кустов, мимо тяжело держащих свою холодную ношу елок. Потом поднималась не небольшую горку, туда, где вокруг небольшого озера располагались широкие прогулочные дорожки, приземистые деревянные домики с горячими напитками, а также уютные беседки, в которых отдыхали пришедшие подышать морозным воздухом горожане.
Его она увидела сразу. Высокая, немного сгорбленная фигура, сразу бросалась в глаза, вызывая образ какого-то угрюмого, но доброго чудовища из старого мультфильма. Он сидел один, засунув руки в карманы пальто и спрятав подбородок в лохматый двуцветный шарф. Рядом, прислоненная к деревянному поручню беседки, стояла металлическая трость.
Она почти подошла к шатру из покрашенного дерева, когда он обернулся на звук шагов, улыбнувшись, поприветствовал:
– Добрый день, Снежана.
– Добрый день, Егор, – улыбнулась девушка, ловя себя на мысли, что ей все еще неловко смотреть в собственное отражение в его зеркальных очках и знать, что он ее не видит.
– Как ты понял, что это именно я?
– По шагам. По запаху, – продолжал улыбаться Волков. – У тебя очень хорошие духи, запоминающиеся.
– Это «Рабле», французские, – машинально ответила Снежана, но тут же одернула себя, поспешно сказала:
– Я выхожу замуж, Егор.
Мужчина кивнул в знак согласия, оптимистично произнес:
– Молодец! Кто счастливый избранник?
– Ты не знаешь. В банке работает.
– Не Емельяном кличут? – усмехнулся Волков.
– Нет, Костей, – рассмеялась девушка, но смех вышел грустный.
– Что ж, ему очень повезло, – продолжая улыбаться, Егор отвернулся и уставился перед
И замолчал. Молчала и Снежана, переминаясь с ноги на ногу. Потом робко сказала:
– Знаешь, я всегда буду любить тебя. Где бы ни была.
Волков опустил голову. Боясь, что он возразит или скажет что-то неподходящее, Снежана поспешно выдохнула:
– Костик очень хороший, но он – не ты. И никогда таким не станет. Он – обычный.
– Я тоже, – прошептал Волков. – Тоже теперь обычный.
– Я понимаю, что мы не можем быть вместе. Я смирилась. И я буду любить Костика, – закончила свою фразу Снежана, нервно вздохнув. И застыла, отвернувшись в сторону озера, где по льду скользили фигуры.
Егор тоже вздохнул, выпустив облако пара. Улыбнулся, сказал со всей возможной теплотой:
– Ступай, Снежана. Я тоже тебя никогда не забуду. Будь счастлива. Со временем поймешь, что я – не лучший вариант.
Он повернул лицо в сторону девушки. Та, промешкав лишь мгновенье, подалась вперед и поцеловала его. В последний момент сдержалась – всего лишь в щеку. Нежно и предано.
– До свидания, Егор, – голос ее все-таки предательски дрогнул, и она была благодарна, что Волков не видит, как она утирает пальцем слезу. – Будь счастлив.
– Буду, Снежана. До свидания, – Волков еще раз улыбнулся.
Девушка несколько раз кивнула, отступая вперед спиной и не сводя взгляда с лица мужчины. Но, наконец, решительно повернулась и пошагала обратно в сторону машины. Не оглядываясь.
Когда шаги Снежаны слились с остальными звуками, раздающимися в парке, Волков закурил. Пальцами пересчитал сигареты в пачке, убрал в карман. И принялся ждать, вслушиваясь в далекие голоса с озера, в шум птиц в ветках, в падение снега с веток.
Худой нескладный человек появился в конце дорожки спустя пятнадцать минут. Прошагал мимо катающейся на качелях ребятни, приветливо кивнул сидящим на лавочке старушкам. Оббил снег с ботинок и поднялся в беседку к Егору, без приглашения сел.
– Здорово, слепой Пью, – толкнул он Волкова.
– Здорово, мой наверное румяный друг, – усмехнулся Егор.
– «Наверное друг» или «наверное румяный»?
– И так и так. Я ж слепой! – Волков ткнул пальцем в очки.
– И то верно, – Ильин откинулся на резную спинку, вытянул ноги и довольно развел руки в стороны, похрустывая позвонками. – Не переживай, это действительно я и я действительно румяный. Отличная погодка, да? На лыжах что ли махнуть завтра?
– Махни, – согласился Волков. – Тебе сейчас поломанные кости не страшны.
– А то! – поддакнул Ильин. – Таисия за тобой когда придет?
– Как позвоню.
– Как она?
– Уже хорошо. На работу устроилась, в медицинский центр. Заходит постоянно, помогает по дому. Вот, на прогулки водит. Я пока не очень хорошо ориентируюсь.
– Ну да, ну да, – задумчиво протянул Ильин, бросив взгляд на трость. – Но за тебя не переживаю. Новости хочешь? – сменил тему разговора Роман.
– Валяй.