Религия и политика
Шрифт:
Католическая церковь провозглашает принцип «равноудаленности от политических систем». Признавая капиталистический строй далеко не совершенным общественным строем, католическая церковь вместе с тем решительно выступила против марксистского учения о насильственной ликвидации этого строя. Оценивая реализацию марксистских идей в практике «реального социализма» папа Римский Иоанн Павел II писал: «Лечение болезни оказалось хуже, чем сама болезнь». [42]
Вместе с тем о «самой болезни» Ватикан предпочитает высказываться как можно осторожнее. В энциклике Иоанна Павла II «Центезимус Аннус» («Сотый год») (1991), в связи с событиями в Восточной Европе в конце 80 – начале 90-х годов, говорится: «Можно ли сказать, что после падения коммунизма капитализм является социальной системой, которая его заменит, и что
42
Иоанн Павел П. Мысли о земном. М., 1992. – С. 117.
Серьезной проблемой для руководства Римско-католической церкви, всегда решительно выступавшего против марксизма и революционных путей преобразования общественной жизни, стала «теология освобождения», особенно ее латиноамериканская, радикальная версия, захватившая умы многих богословов, в том числе и в Африке. Богословы, посвятившие свои усилия разработке «теологии освобождения», исходят из того, что она должна не только объяснять мир и роль человека в нем, но и «преобразовывать действительность», как писал Э. Карденаль. Или как подчеркивал Г. Гутьерес, это теология «преобразующая настоящее». [43]
43
Карденаль. Культура нового Никарагуа // Латинская Америка. – 1980, № 11. – С. 7.
Один из главных теоретиков «теологии освобождения», профессор систематической теологии католического университета г. Петрополиса (Бразилия) Л. Бофф. Уже по названию его книг можно догадаться о том, какую позицию занимает автор: «Иисус Христос – освободитель» (1972), «Теология неволи и освобождения» (1976), «Иисус Христос и освобождение человека» (1981, «Троица, общество и освобождение» и др.
Тема освобождения униженных и угнетенных – одна из ведущих во многих его произведениях. По мнению бразильского богослова, «теология освобождения» призвана показать Иисуса Христа освободителем, вселяющим надежду верующим в успех их справедливой борьбы. Обобщая опыт низовых христианских общин Латинской Америки, он разработал концепцию о народной церкви, которая является «Церковью политической святости». Она находится в постоянной конфронтации по отношению к обществу, нищете, несправедливости и насилию. В поисках освобождения от социального неравенства христиане, наряду со своими личными достоинствами, должны усиленно развивать политическую святость: любовь внутри классовых конфликтов, солидарность с угнетенными, строгое подчинение общепринятым решениям, и даже готовность отдать свою собственную жизнь во имя преданности Евангелию и своим угнетенным братьям.
Л. Бофф заявляет о том, что традиционная церковь заинтересована в сохранении старого порядка, новая же, народная церковь, проявляя свой демократизм и стремление к освобождению, свойственные бедным трудящимся массам, составляющим основу низовых христианских общин, (сотни тысяч которых действуют в Латинской Америке) заинтересована в преобразовании старого общества в новое, исключающее социальное неравенство и социальную несправедливость. Поскольку сила сопротивления движения за освобождение народа от угнетения пропорциональна силе объединения между собой христианских низовых общин и их совместной деятельности в союзе с другими народными движениями, то политизация сознания является необходимой чертой христианских общин, считает бразильский теолог. В общинах вера включает в себя ясное политическое видение, «ибо вера здесь означает, главным образом практику… Здесь религия предстает не как препятствие в деле преобразования мира, а как фактор мобилизации народа во имя освобождения».
Бофф призывает церкви богатых стран «преодолеть чрезмерное подозрение в отношении политизации веры и основательнее изучить опыт Латинской Америки.» Латиноамериканская освободительная церковь четко осознает что бедность не является фатальной и любимой Богом. Она – продукт определенной экономической, политической и социальной
Поиск в священных текстах ответа на проблемы, волнующие латиноамериканцев в наши дни привел многих теологов к разработке «теологии освобождения». И несмотря на то, что стимулы к ее разработке многие теологи обнаружили в обновленческих идеях, выдвинутых в документах II Ватиканского собора, папа Павел VI в 1968 году весьма критично отозвался о ней. В том же духе в 1979 году высказался папа Иоанн Павел II. В 1984 и 1986 годах «теология освобождения» была осуждена папской конгрегацией по делам веры.
В ответ на главный довод противников «теологии освобождения», что она вносит марксизм в христианское учение, совероамериканский теолог Роберт Макэйфи писал, что в христианском анализе современной общественной жизни вполне можно использовать некоторые подходы марксизма по следующим соображениям:
а) марксизм – это социальная реальность сегодняшнего дня, в которой живут миллионы людей;
б) поскольку уже однажды Фома Аквинский создал средневековую теологию, используя труды язычника (Аристотеля), постольку нет никаких оснований, по которым современная «политическая теология» не могла бы обратиться к трудам не христианина (Маркса);
в) поскольку марксистский анализ помогает понять и объяснить многие факторы современной общественной жизни, постольку скорее следует быть ему благодарным, нежели негодовать по поводу его существования;
г) поскольку библейские откровения и отдельные положения марксизма сходны, тем более нет оснований отказываться от последних. Так, например, Библия уделяет большое внимание освобождению угнетаемых от угнетателей, и тот факт, что Маркс приходит к аналогичному выводу, отнюдь не является достаточным основанием для исключения этого положения из теологической концепции, хотя «оно и звучит по-марксистски». [44]
44
Broown R.M. Theeology in a New key: Respinnding to Liberation themes. – Philadelphia: Westminnster press. – 1978. – P. 65–66.
Как бы верхи католической церкви не пытались «очистить» «теологию освобождения» от «крамольных революционных идей», она была поддержана католическими массами и в огромной мере содействовала проявлению того процесса, который был назван «четвертой волной демократизации». Она привела ко многим позитивным процессам на латиноамериканском континенте.
Не случайно поэтому католическая церковь постаралась интегрировать «теологию освобождения» в свою традиционную социальную доктрину, а известный американский исследователь С.Хантингтон назвал среди важнейших факторов, обусловивших новую волну демократизации в мире серьезные изменения в социальной доктрине католической церкви в 60-е годы. [45]
45
Huntington Samuel. The Twird Wave. Democratization in the Late Twentietth Century – Norman and London / 1991. P. 24.
Много внимания в социальной доктрине католической церкви уделяется вопросам войны и мира. В их трактовке, по сравнению с мнениями авторитетов прошлого произошли коренные изменения. Это особенно характерным стало во времена понтификата Иоанна XXIII (1958-1963), выступившего с широкой антивоенной проповедью. “Мир – это самое ценное, самое великое, самое святое из всех благ” – говорил он.
Как известно, создателем католического учения о войнах, в том числе о войнах в защиту религии и церкви, является Блаженный Августин (354-430 гг.). продолжая начатое им дело, “всеобщий наставник” Фома Аквинский (1225-1274 гг.) основательно разработал учение о “справедливой войне”. Он определил три критерия допустимости войны: а) войну ведет компетентная государственная власть; б) для ее ведения имеются веские причны; в) ее целью является достижение мира через предполагаемую победу над противником. На основании таких критериев можно оправдать любую войну, что и делалось успешно из поколения в поколение. Красноречивым свидетельством тому является оправдание на протяжении веков многочисленных «крестовых походов».