Реликварий

Престон Дуглас

Она не ответила, но Пендергаст, проследив за ее взглядом, вновь обращенным на Резервуар, окаменел. Когда он снова посмотрел на Марго, девушка прочла в его глазах ту же мысль, которая осенила и ее.

– Пожалуй, стоит пойти и взглянуть, – негромко сказал он.

От беговой дорожки Резервуар Центрального парка отделяло высокое цепное ограждение. Д’Агоста захватил его основание и, рванув изо всех сил, оторвал цепь от земли. Марго проползла по служебной, засыпанной гравием дорожке к поверхности воды. Следом за ней ползли Пендергаст и д’Агоста. Она приблизилась к самому краю и, войдя в воду, подошла к группе растений, таких необычных и таких ужасающе знакомых. Марго выдернула одно и подняла его из воды, с узловатых корней стекала вода.

– Liliceae mbwunensis , –

сказала она. – Итак, ее выращивали в Резервуаре. Так вот, значит, каким способом Кавакита рассчитывал решить проблему снабжения наркотиком. Возможности аквариумов ограниченны. Он не только синтезировал препарат, но и сумел вывести гибрид, способный произрастать в умеренном климате.

– Вот вам и альтернативный источник, – сказал д’Агоста, попыхивая сигарой.

Пендергаст подошел к Марго, разгреб руками темную воду, выдернул пучок растений и принялся изучать их в вечерних сумерках. Несколько бегунов, остановившись на окружающей Резервуар дорожке, изумленно взирали на девицу в лабораторном халате, грузного мужчину с сигарой в зубах и высокого, стройного, на удивление светловолосого человека в дорогом черном костюме, стоящих по грудь в источнике свежей воды для острова Манхэттен. Пендергаст выдернул еще одно растение, с его стебля свисали крупные коричневые стручки. Один из них свернулся спиралью и лопнул.

– Они начинают плодоносить, – негромко сказал Пендергаст. – Сброс Резервуара отправит растение в Гудзон, а оттуда в океан.

Повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь отдаленной какофонией автомобильных клаксонов.

– Но ведь эта штука не может произрастать в соленой воде, – продолжал Пендергаст. – Не так ли, доктор Грин?

– Нет. Конечно, не может. Соленость… – И тут Марго осенила мысль поистине ужасающая. – О Боже! Какая же я дура!

Пендергаст вопросительно вскинул брови.

– Соленость, – повторила она.

– Боюсь, я не совсем вас понял, – сказал Пендергаст.

– Одноклеточным организмом, на который оказывал действие зараженный вирусами препарат, оказался только b. meresgrii , – очень медленно начала Марго. – Междуb. meresgrii и другими одноклеточными, на которых мы испытывали препарат, было только одно различие. Агар для b. meresgrii был помещен на соляную пластину. B. meresgrii – морской организм и для него требуется соляная среда.

– И?.. – спросил д’Агоста.

– Это обычный метод активизации вирусов. Просто надо добавить немного соляного раствора в вирусную культуру. Когда семена попадут в океан, вирус активизируется и выбросит продукт своей жизнедеятельности в экосистему.

– Приливная волна поднимается по Гудзону вдоль всего Манхэттена, – заметил Пендергаст.

Марго бросила лилию в воду и шагнула к берегу.

– Мы видели, что наркотик делает с единственным микроскопическим организмом. Одному Богу известно, что может случиться, если он попадет в океан. Экологический баланс в океане будет существенно нарушен. А вся пищевая цепочка в мире в первую очередь зависит от океана.

– Позвольте, – вмешался д’Агоста, – океан – место довольно обширное.

– Океан разносит семена не только пресноводных растений, но и многих видов, произрастающих на суше, – сказала Марго. – И кто может сказать, какие растения и животные колонизирует вирус, и каковы могут быть последствия этой колонизации? А размножится ли вирус в океане, или семена достигнут эстуария рек или переувлажненных районов, никакого значения не имеет.

Пендергаст выбрался из воды и повесил растение через плечо. Капли с узловатых корней оставили на пиджаке заметный след.

– В нашем распоряжении три часа, – сказал он.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ХИЖИНА ИЗ ЧЕРЕПОВ

Для наглядности рассмотрим стратификацию подземного сообщества Нью-Йорка как геологический разрез или же как пищевую цепочку, показывающие развитие особи от жертвы до хищника. Самое высокое положение в цепи занимают те, кто обитает в сумеречном мире – переходном мире между подземельем и поверхностью. Эти люди днем посещают суповые кухни,

конторы социальной помощи – некоторые даже имеют работу – и возвращаются в тоннели ночью, чтобы там пить или спать. Следующее место в иерархии занимают те, кто прожил под землей длительное время и привык к бродячему образу жизни, возможно, в силу каких-либо патологических отклонений. Не исключено, что эти люди просто предпочитают темную, но теплую подземную помойку помойке светлой, но холодной и враждебной, которую являют собой многие улицы нашего города. Еще ниже (часто в буквальном смысле) обитают нарушители закона и преступники. Эти люди используют тоннели в качестве укрытия. И последними на этой иерархической лестнице стоят люди с нарушениями психики, для которых нормальная жизнь наверху стала слишком сложной и болезненной. Они избегают ночлежек и отыскивают собственный «темный уголок». Само собой разумеется, что имеются и другие, не столь четко очерченные группы, существующие на границах главных страт. Это убийцы-хищники, лжепророки и просто безумцы. Численность последней категории постоянно возрастает в результате поспешного судебного решения в конце семидесятых и начале восьмидесятых годов закрыть многие психиатрические лечебницы штата.

Все человеческие особи имеют склонность объединяться в сообщества для обороны, взаимопомощи и социального общения. Бездомные – в том числе самые отчужденные от общества «кроты» – не являются исключением. Те, кто избрал жизнь в полной тьме под землей, образуют свои общности и создают группы. Впрочем, термин «общность» в данном случае может ввести в заблуждение, так как общность или общество подразумевают стабильность, регулярность и порядок. Подземная же жизнь, по определению, является неорганизованной и беспорядочной. Союзы, группы и сообщества сливаются и рассыпаются с такой же легкостью, как ртуть. В местах, где жизнь коротка и часто жестока, где отсутствует естественное освещение, все проявления цивилизованного общества разлетаются, как зола на ветру».

Л. Хейворд. «Подземный Манхэттен: его обитатели и касты».(Готовится к выпуску.)

46

Х ейворд вглядывалась в глубину заброшенного тоннеля, туда, где по стенам и потолку спасительными маяками плясали лучи фонарей. Щит из плексигласа, тяжелый и неуклюжий, давил на ее плечо. Справа от себя она ощущала в темноте присутствие сержанта Карлина – настороженного, но спокойного. Похоже, он свое дело знает. Понимает, что под землей нет ничего хуже зазнайства. Подземные жители хотят одного: чтобы их оставили в покое, и приходят в ярость при появлении полицейского. В большее возбуждение кротов может привести лишь отряд копов, спустившихся под землю с намерением изгнать их из нор.

Из первых рядов, в которых шел и Миллер, доносились обрывки хвастливых разговоров и смех. Пятый взвод уже изгнал на поверхность две группы обитателей пограничной области. Бездомные в ужасе ринулись наверх, едва завидев фалангу синих мундиров численностью в тридцать человек. Копы чувствовали себя победителями. Хейворд только покачала головой: встреча с самыми крутыми еще впереди. Ее удивляло небольшое число встреченных до сих пор кротов. Под «Коламбус-сёркл» их должно быть значительно больше. Она заметила несколько тлеющих – видимо, совсем недавно оставленных – костров. Значит, кроты ушли глубже. И неудивительно. Полицейские двигались со страшным шумом.

Взвод продолжал шагать по тоннелю, изредка ненадолго останавливаясь, когда Миллер отправлял группу осмотреть ниши и боковые проходы. Хейворд видела, как копы, пиная на ходу мусор, возвращаются с пустыми руками. В тоннеле стоял тяжелый аммиачный дух. Хотя отряд уже спустился ниже, чем при обычных «очистках», атмосфера пикника сохранялась по-прежнему. «Что ж, подождем, когда парни начнут задыхаться», – подумала она.

Тоннель неожиданно закончился, и взвод, выстроившись в линию, двинулся по одному по металлической лестнице на следующий уровень. Никто не знал, ни где болтается Мефисто, ни какова численность сообщества «Шестьсот шестьдесят шестая дорога», которое, собственно, и было их главной целью. Впрочем, отсутствие информации никого не беспокоило.