Рельсовая война в Полесье
Шрифт:
— Отходите! — крикнул Федорович.
Партизаны начали отползать, вскоре тронулась и тачанка. В этот момент воздух разрезал неистовый свист и около Федоровича разорвалась мина. С воем взметнулись в воздух комья земли. Аня как-то странно взмахнула руками и упала. Янковца отбросило в сторону и сильно оглушило. Когда он пришел в себя, то увидел Аню: лицо ее было в крови. Николай с трудом подполз к ней, осторожно взвалил на плечи и понес к опушке леса.
В кювете остался один Федорович. Раненный в ногу и руку, он пытался встать, но невыносимая боль притянула его к земле.
Через несколько минут он очнулся. Голова ныла и от боли казалась тяжелой. Он оглянулся и увидел следы крови. «Это моя кровь, — подумал Федорович. — Я, я еще… Один я тут». И снова уткнулся лицом в мокрый мох.
Прохлада немного освежила. Федорович взял автомат, вдавил локтями мягкую, как тесто, болотную землю и тяжело пополз к воронке. Вдруг он услышал, что по болоту кто-то идет. Свои?.. Спасенье?.. Раненый напряженно прислушивался. Хлюпающие звуки слышались все ближе. И тут он увидел гитлеровца с автоматом на шее.
Еще тяжелее стало на сердце: добьет фашист сейчас. Все равно умирать… Нет, не все равно. Гитлеровец уже рядом. Федорович затаил дыхание. Фашист остановился, переступил с ноги на ногу, видимо, задумался.
Федорович приподнялся. Автомат лежал рядом. «Сейчас я тебе… — еле слышно проговорил он. — Еще посмотрим». Потом взял автомат, с трудом прижал к щеке приклад.
Целился долго. Мушка дрожала, и установить ее было трудно. Очередь оглушила партизана. Он увидел, как гитлеровец качнулся и повалился на спину.
Федорович подполз к воронке, опустил голову в воду. Напился. Почувствовав себя крепче, пополз дальше.
Полз он очень долго. Не раз терял сознание, но как только приходил в себя, одна мысль овладевала им: «Жить… жить…» Федоровича нашли партизаны у самой кромки болота.
После выздоровления он снова встал в боевые ряды народных мстителей. Жаль, что этому прекрасному, храброму человеку, который много сделал в подготовке к «рельсовой войне» и в ходе самой «рельсовой войны», не довелось увидеть полный разгром гитлеровцев. В 1944 году в одном из боев он погиб.
…Отряд остановился на привал около деревушки Могильное. В бою под Скрыгаловом многих ранило. На подводах лежали убитые. Вырыли братскую могилу и с почестями похоронили Аню Шилюк, Сергея Ермака и других. Нельзя не рассказать об Ане и Сергее — славных партизанах, проявивших себя в период становления отряда, в его первых операциях и в подготовке к «рельсовой войне».
Ане Шилюк было около тридцати лет. Она не отличалась красотой, но в ее серых задумчивых глазах чувствовалась сила, уверенность, придававшие ее лицу необыкновенную привлекательность. За что ни бралась Аня, все делала обстоятельно. Умела она и с людьми ладить, сердцем
За несколько дней до войны Аня с мужем Петром собрались ехать к родным в гости в Минскую область. Но неожиданно грянула война. Вскоре немецко-фашистские войска оккупировали район. Гитлеровцы жестоко расправлялись с советским мирным населением: вешали и убивали ни в чем не повинных людей, не щадили детей, женщин и стариков.
Пепел, смерть, кровь и слезы — вот что принесли фашистские изверги. Это ожесточало людей, заставляло их искать пути борьбы с врагом.
Петр и Аня, как и многие советские патриоты, не один раз говорили о создавшейся обстановке. Ходили слухи, что неизвестные люди из леса нападают на отдельных солдат и небольшие группы врага. Петр и Аня решили искать этих неизвестных людей, чтобы вместе с ними бороться с оккупантами, чтобы мстить им за горе и муки, причиненные советским людям, за поругание родного края.
В первые дни войны небольшой тогда партизанский отряд попал в трудное положение. Вскоре Петр был тяжело ранен, и его вместе с другими партизанами решили оставить в глухом селе под присмотром верных людей, а отряд отправился в глубину Полесья. Пришлось Ане разлучиться с мужем.
Весной 1942 года отряд снова вернулся в то село, где оставались раненые. Радостное волнение охватило Аню в ожидании встречи с Петром. Неожиданно показались черные силуэты хат, послышались голоса. Это были партизаны.
— Где Петр? — спросила она.
— В хате напротив, — указали ей.
Вмиг спрыгнула с повозки, вбежала в хату. В углу, на топчане, лежал Петр.
— Жив, мой родной, — обнимая мужа, говорила Аня.
— Жив, жив, Аннушка. Месяц назад мы пошли навстречу вам и нарвались на засаду. Перебили немало фрицев, но опять, видишь, пришлось вернуться в село.
Аня посмотрела на ноги Петра, обвязанные холстом, нагрела воды в печи и перевязала мужу раны чистыми полотенцами.
Заскрипела дверь, вошел командир отряда Лишефаев, поздоровался с Петром и сказал Ане:
— Оставайтесь сегодня здесь, я пришлю вам троих партизан. Мы будем в соседнем селе, завтра встретимся.
Когда трое партизан и Аня с мужем крепко заснули, в ночной тишине вдруг раздались выстрелы, зазвенело и посыпалось на пол стекло. Пулеметные очереди прошили хату. Все, кто были в горнице, вскочили и открыли огонь. К дому приближались каратели.
Аня схватила Петра под руки, хотела оттащить от окна, но Петр поднялся на локтях и попросил жену подать автомат.
— Будем обороняться, не сдадимся гадам!
До последнего патрона отстреливались партизаны. Вот уже упал один из них, стукнув винтовкой об пол. За ним другой. Петр, расстреляв все патроны, пополз в сени, послышался его тяжелый стон.
Едкий дым заполнил хату.
— Петр, Петр, подожгли нас! — крикнула Аня и бросилась к мужу, но он не откликнулся. Когда Аня зажгла спичку, она заметила на груди Петра темное пятно.
Возле умирающего мужа и застали ее ворвавшиеся в избу гитлеровцы. Среди них было несколько полицейских.
Один из них грубо схватил Аню и отшвырнул ее в сторону. Потом сказал: