Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969
Шрифт:
Из нас троих последним бежал пять тысяч метров Коля Мелюхнов. Он свой забег выиграл. Я дождался его и уже собирался уходить со стадиона, когда ко мне снова подошёл физорг:
– Надо толкнуть ядро.
– Я даже не знаю, что это такое и с чем его едят!
– Да покажу я тебе, что это такое. Но вот есть его ни с чем не советую – зубы сломаешь.
– Вот этого я и боюсь, – смеясь, сказал я.
– У нас ещё десять минут есть, пойдём.
Мы с физоргом подошли к размеченному месту, где лежали два металлических шара разных размеров. Мне он дал шар поменьше, а себе
– Теперь будем учиться толкать ядро, – сказал физорг. Мы встали почти рядом, я отступил назад на полшага, чтобы видеть все движения «тренера». Я повторил за ним, но в первый раз моё ядро полетело не в нужном направлении. Два других раза уже получилось лучше, я даже толкнул ядрышко на одинаковое с ним расстояние.
– А сейчас бери нормальное ядро. А твоё ядро, кстати, для женщин.
Я успел пару раз толкнуть «мужское» ядро, прежде чем к сектору подошли все участники и судьи. Толкателей оказалось всего-то пять человек, включая нас. Мы по очереди толкнули ядро первый раз, затем пошли по второму и третьему кругу. В зачёт шла лучшая из трёх попыток. Мой учитель-тренер занял второе место, я же – четвёртое, то есть предпоследнее.
Я знать не знал и ведать не ведал, что меня фотографируют. А наш Лопатин, оказывается, не дремал и снял меня в тот момент, когда я толкал ядро. Оно только-только отделилось от моей руки. Выглядел кадр очень эффектно, хотя сам бросок был далеко не эффективен.
О существовании этого снимка я узнал от ребят только через несколько дней после соревнований. Они тоже заметили его достаточно случайно, когда проходили около Дворца Культуры железнодорожников и на стенде увидели наши фотографии. Под ними была выведена тушью надпись: «Школа машинистов на Спартакиаде по лёгкой атлетике заняла третье место».
Но на этом мои спартакиадные выступления не закончились. Нам нужна была волейбольная команда, которая должна была сразиться с командой Свердловского локомотивного депо. На третьем курсе у нас была сильная волейбольная команда. Ребята тренировались и играли круглый год в спортзале ДК. Мы с ними на волейбольных площадках никогда не пересекались. Так или иначе, но третьекурсники сейчас были на поездной практике. Однако наш физорг был человеком деятельным и стал собирать команду «с миру по нитке». В Свердловском депо проходили практику более десяти учащихся нашей школы, но из них волейболистами были лишь четверо. Пришлось ему ехать в Нижний Тагил, где он нашёл ещё двоих. Таким образом, основной состав был подобран, но нужно было иметь ещё несколько запасных игроков.
Оказывается, физорг несколько раз негласно наблюдал за нашей игрой. По результатам этих просмотров он пригласил в свою команду троих: Андрея, которому принадлежала площадка, меня и Николая Черемных.
Мы приехали на спортплощадку вовремя. Игроки уже готовились к выходу. «Деповчане» выглядели внешне более внушительными и по росту, и по натренированности. Но и наши тоже не казались мальчиками для битья. Игра началась, и скоро стало заметно преимущество команды депо, хотя наши ребята упорно сопротивлялись и даже выиграли один сет.
В последнем сете из запасных игроков на замену вышел
22 июня у нас закончились теоретические занятия, и наш курс должен был сдавать госэкзамены за два года обучения по восьми предметам. Почти по всем дисциплинам нам заранее выдали вопросы, которые будут на экзаменах. Я готовился самостоятельно и получал свои честно заработанные четвёрки вплоть до предпоследнего экзамена – электротехники, нашего профилирующего предмета. По нему нам выдали билеты с тремя вопросами. Билетов было аж тридцать один.
Ввиду такого большого объёма мы с Коковиным решили скооперироваться: он пишет шпаргалки на первые пятнадцать билетов, а я на пятнадцать последних. Билет №31 мы решили проигнорировать, и даже по нему не готовились. Ну в самом-то деле, не попадёт же он нам!
Для того чтобы помочь друг другу (и в случае необходимости передать «вспомогательный материал») мы сели на соседних партах. Я пошёл брать билет первым. Брал смело, будучи уверен, что отвечу по любому из трёх десятков билету. Я посмотрел на номер билета и обомлел – 31! Прочитал вопросы – нет, не знаю ответов. Вот невезуха! Я стоял у стола, обратив взор на преподавателя Дёминова. Он спокойно ждал, когда я отойду от стола и сяду готовиться к ответу. Я обратился к преподавателю:
– А можно, я возьму другой билет?
– Бери, только оценка будет на балл ниже. – Он взял мой билет, посмотрел на его номер и улыбнулся.
– Согласен, – вздохнул я. Взял другой билет под номером 21. Он меня более чем устраивал. Я сел готовиться.
Следом за мной пошёл брать билет Володя. У него всё прошло без эксцессов. Я не стал долго сидеть, пошёл и ответил на билет и на пару дополнительных вопросов. Дёминов поставил мне четвёрку. Я подождал Володю, который тоже сдал на четыре, и мы с чувством выполненного долга пошли в общежитие.
Оставался ещё один экзамен – история СССР. Он не представлял для нас никакой сложности. На следующий день мы полистали учебники и съездили искупаться на Исеть. Экзамен сдали все без проблем. Так и закончился наш учебный год.
Глава 100. В МОСКВУ С ТАМАРОЙ
У нас у всех уже были выписаны проездные билеты. Я второй год подряд выписал билет до Ленинграда, решив, что если встречу армейских друзей, то задержусь в Москве. Одновременно закончили учёбу и связисты.
Отметить окончание учебного года нас пригласил к себе домой Андрей, живший в соседнем доме, где у него была своя волейбольная площадка. Нас, постоянно игравших в одной с ним команде, было четверо. Мы скинулись по пятёрке и передали деньги Андрею, поскольку он обещал приготовить застолье. В назначенное время мы пришли к нему и увидели там двух девушек-связисток, накрывавших на стол. Одна из них была нашей знакомой, жившей в общежитии – это та, которая вычурно одевалась и про которую я уже упоминал. Никто не выказал удивления её присутствием.