Ремесло древней Руси

Рыбаков Борис Александрович

Покровский прямо противопоставлял русские города, вроде Новгорода, ремесленным городам Запада, считая первые только торговыми, а не промышленными центрами [52] .

В 1922 г. М.И. Кулишер издал книгу, которая, судя по названию, должна была заменить устаревшую работу Аристова [53] . Значительно уступая Аристову в полноте сообщаемых фактов, работа Кулишера продолжает повторять его выводы о слабости местного производства и о значительной роли иностранцев. Основной вывод Кулишера в отношении русского ремесла до XV в. сводится к противопоставлению Руси и Запада [54] . По сравнению с книгой Довнар-Запольского, работа Кулишера является шагом назад.

52

Его

же. Русская история с древнейших времен, т. I, цит. изд., стр. 110.

53

М.И. Кулишер. Очерк истории русской промышленности, П., 1922.

54

Там же, стр. 21.

В 1923 1925 гг. вопросы истории русского ремесла получили новую разработку на страницах «Архива истории труда в России». В этом издании появился ряд статей Гессена, Рожкова, Введенского, Пажитнова и др.

Прямо к нашей теме относится статья В.Ю. Гессена о ремесленном труде в древней Руси в X–XV вв. [55] Основываясь на старых материалах, собранных Забелиным, Аристовым и Хмыровым, Гессен пытается дать социологический анализ истории ремесла, но при этом обнаруживает странную неосведомленность в русских терминах. Так, например, слово «уклад» в договоре Олега с греками 911 г., переводимое обычно как «контрибуция», он переводит как «сталь» и делает вывод о снабжении русских греческим оружием [56] .

55

В.Ю. Гессен. К истории ремесленного труда в древней Руси (10–15 вв.). — «Архив истории труда в России», П., 1922–1923, кн. 4, 5, 8.

56

Там же, кн. 5, стр. 89.

При просмотре грамот XV в. внимание Гессена привлекла одна фраза, повторявшаяся довольно часто. По мнению исследователя, речь там шла о вновь открываемой кузнице («новоженая кузница»), налог с которой шел в пользу князя. На этом основании он делает вывод о размахе промышленности, о росте числа кузниц и т. д. На самом же деле в грамотах говорилось об обычной свадебной пошлине — «новоженой кунице» [57] .

Естественно, что социологические выводы, основанные на таком фундаменте, не имеют цены. Работа Гессена ничего нового в изучение истории русского ремесла не внесла.

57

Там же, кн. 5, стр. 93.

После книги Аристова второй солидной работой по древнерусскому ремеслу является специальный раздел в многотомном труде известного чешского слависта Л.Г. Нидерле [58] . Хронологически работа Нидерле охватывает только домонгольский период, а территориально — все славянские земли. Но нужно сказать, что русский материал составляет примерно 4/5 всего изложения.

Прекрасный знаток русской археологической литературы, Нидерле построил свою работу на комплексном изучении письменных и вещественных источников. Глава, посвященная ремеслам у славян, распадается на следующие части:

58

Lubor Niederle. Slovanske Starozitnosti. Zivot slovanu, т. III, вып. I, Oddil «Zamestnani remeslna» (ремесленные занятия), Praha, 1921, стр. 204–342.

1. Добыча металлов.

2. Обработка металлов (железо, медь, серебро, олово).

3. Ювелирное дело (скань, зернь, работы по золоту).

4. Техника инкрустации из стекла и камня.

5. Эмаль.

6. Керамика.

7. Обработка дерева.

8. Прядение и ткачество.

Каждый раздел начинается с разбора лингвистического материала по данному виду производства на основании работ Миклошича, Срезневского, Будиловича и Бернекера. Широко привлечены письменные источники: для Руси — по сводке Аристова, а для западных славян — по самым различным материалам. Значительно слабее освещено ремесло южных славян. Русский археологический материал привлечен Нидерле лишь в меру его публикации в литературе. В этом отношении «Славянские древности» представляют чрезвычайно ценную сводку материалов, существенно дополняющих работу Аристова. Все русские археологические издания до 1914 г. нашли отражение на страницах этого замечательного труда. Музейные коллекции русских музеев, к сожалению, остались совершенно не использованными Нидерле.

Согласно принятому Нидерле

плану, славянские древности рассматриваются суммарно, без выделения отдельных областей и без хронологических подразделений внутри широкого периода VII–XIII вв. Иногда это обстоятельство затрудняет историческое понимание развития ремесла. Отсутствует также различие городского и деревенского ремесла. Важной положительной стороной работы Нидерле являются широта построения, привлечение обширного сравнительного материала из истории римской и средневековой техники и комплексное изучение всех видов источников.

Можно только пожалеть, что раздел «Ремесла» в книге Нидерле, появившейся в свет в 1921 г., прошел совершенно не замеченным русской исторической литературой и не оказал на нее никакого воздействия, не отразился на общеисторических построениях.

Археологические исследования 1923–1940 гг. внесли очень много нового в дело изучения русских древностей и, в частности, в дело изучения ремесла. Раскопки курганов продолжались в меньших масштабах, но велись с большей тщательностью. В эти годы впервые было обращено внимание на места поселений — селища, городища. Начались раскопки важнейших центров древней Руси — Киева, Чернигова, Вышгорода, Галича, Старой Рязани, Новгорода, Пскова, Старой Ладоги, Смоленска, Москвы, Дмитрова и ряда других городов. Одновременно велись раскопки небольших безымянных городищ.

Большую работу по обследованию и изучению городищ проделали Украинская и Белорусская Академии Наук [59] .

В результате всех этих работ были открыты десятки ремесленных мастерских, множество орудий производства ремесленников, полуфабрикаты, заготовки, сырье, готовая продукция местных мастеров. Доводы сторонников преобладания торговли были, таким образом, поколеблены обилием свежих фактов о ремесле. Первой работой, обобщившей в известной мере новый материал по русскому ремеслу IX–XII вв., является статья А.В. Арциховского [60] , в которой, наряду с очень решительными возражениями Рожкову и Довнар-Запольскому, указывались конкретные пути отделения ремесла от земледелия и его дальнейшего развития в пределах Владимиро-Суздальской и Смоленской земли.

59

Подробнее см. об этом в главе «Городское ремесло IX–XIII вв.» настоящей работы.

60

А.В. Арциховский. Археологические данные о возникновении феодализма в Суздальской и Смоленской землях. — ПИДО, 1934, № 11–12.

В 1936 г., через 40 лет после напечатания I тома «Русских кладов» Н.П. Кондакова, вышли в свет подготовленные им для II тома цветные таблицы, воспроизводящие ряд древнерусских ювелирных изделий. Текст к ним был написан А.С. Гущиным [61] .

Зависимость от напечатанных ранее таблиц ограничила привлечение материала. Многие неизданные клады и отдельные памятники художественного ремесла не были включены в издание Гущина. Теоретическая часть работы Гущина носит слишком искусствоведческий характер; он занят почти исключительно стилем вещей, совершенно игнорирует технику их изготовления [62] . Отсюда происходят грубые ошибки в датировке, приводящие автора к неверному изображению эволюции ремесла. Но многие из утверждений Гущина (напр., о социальном положении ремесленников, о высоком развитии русского ремесла) верны и интересны.

61

А.С. Гущин. Памятники художественного ремесла древней Руси X–XIII вв., Л., 1936.

62

Технике ремесла во всей книге уделено только 8 страниц (стр. 19–27).

Некоторые интересные мысли о древнерусской технике имеются и в книге Т.И. Райнова [63] .

Заканчивая обзор историографии русского ремесла X–XV вв., можно наметить несколько этапов в развитии взглядов на этот важнейший раздел древнего хозяйства.

1 этап — первичное накопление более или менее случайных материалов. Данный этап заканчивается выходом в свет книги Аристова, использовавшего почти весь письменный материал X–XV вв.

2 этап — постепенное накопление вещественных источников (курганы и клады) и разработка отдельных тем (напр., ювелирное дело); изучалось преимущественно ремесло домонгольской Руси. Итоги этого этапа подведены в работе Нидерле.

63

Т. Райнов. Наука в России в XI–XVII вв., М.-Л., 1940.