Ремесло Теней. Призма тишины
Шрифт:
Она, кажется, собиралась что-то сказать, но тут потревоженная птица отчаянно метнулась через гущу листвы, и загадочный блеск в глазах Эйтн угас.
Я, сообразив, что момент упущен, спросил:
– Как будем выбираться?
Эйтн помолчала. Подняв взгляд к лиственному куполу, низко нависавшему над нами, она жестко сказала:
– В доках появиться – все равно, что самим прыгнуть в руки Беоссара. Наше появление здесь, очевидно, привлекло к себе слишком много внимания, и если кто-то, вроде Двуствора или его напарницы, не попытается на этом заработать, я буду сильно удивлена.
– Так ты думаешь, это они нас сдали?
Эйтн
Я отвернулся, прошелся немного вперед и, приметив за фонтаном пустующую скамейку, поманил Эйтн за собой. Расположившись на жестком сидении под пышно цветущей гроздью, вокруг которой заботливо порхали роботы-садовники, я вертел в руках сумку с головой Кукольницы.
– По-твоему, местные силы могут подключиться к поискам? Мы вне закона?
Эйтн присела на краешек скамьи и несколько мгновений рассеяно наблюдала за тем, с какой аккуратностью ножницы садовников отсекают лишние или поврежденные побеги: чик-чик, чик-чик.
– Я в этом сомневаюсь, – сказала она, спустя несколько мгновений. – Прелесть всего, что творит Беоссар в том, что он, похоже, действует по собственному почину. Едва ли судьба Иво и Синны Томеи всерьез его беспокоит. В Лабиринты Крадосса его привел не долг. Вернее, не тот долг, которым он так самодовольно кичился.
– Ты о чем? – спросил я и тут же вспомнил момент, когда Беоссар показал что-то на своей руке Эйтн. – Так он?..
– Из куатов, – кивнула она, заставив меня припомнить недавние приключения в вертикальном городе и неприятное знакомство с тамошней сектой. В тот день я едва не стал орудием, которое должно было положить конец жизни Эйтн и ее влиянию на сиятельный род Томеи, но вместо этого избавил Орден от его главы – сомнительное достижение, хвастать которым не следует.
– Стало быть, они здесь все-таки из-за нас, – проговорил я, сопоставив очевидные факты. – Но почему? Разве мы не избавили Тиропль от брата и сестры, которых они и без того мечтали сжить со свету?
Эйтн не ответила. Будто завороженная, она снова принялась наблюдать за монотонной работой садовников: чик-чик, чик-чик, что в свою очередь позволило мне безнаказанно наблюдать за ней самой. Безукоризненный профиль, чуть приоткрытые губы, золотистые искры в волосах, вспыхивавшие всякий раз, как кто-то из роботов касался ветки и преломлял фонарный свет. Желание хотя бы кончиками пальцев дотронуться до ее белой кожи затмило любые попытки поразмышлять над загадкой Беоссара. Мне было плевать, кто он, откуда и зачем преследует нас, а все, что заботило – каков на вкус ее поцелуй…
– Ах, ты ж!.. – Жжение оказалось до того внезапным и сильным, что его просто невозможно было стерпеть молча. Парочка на соседней скамейке, на секунду оторвавшись друг от друга, неодобрительно покосилась в мою сторону.
Эйтн, возвратившись в реальность, встревоженно спросила:
– Сет, что с тобой?
Я не хотел выставлять себя идиотом, но все же вскочил на ноги и бешено затряс ладонью, в нелепой надежде хотя бы чуть-чуть унять боль. Глянув в сторону фонтана, я прикинул, будет ли толк, если погрузить руку в прохладную воду, но поскольку жжение к физической стороне жизни отношения не имело, откинул эту мысль.
Парочка, видно, посчитав меня неадекватным, быстренько ретировалась с глаз долой.
– Сет?
Я снова взглянул на Эйтн, которая, как мне думалось, все еще ждала ответа на свой первый вопрос, как вдруг понял, что она смотрит вглубь рощицы,
– Не шевелись, – сказал я и резко развернулся лицом к смутившему меня темному участку. Краем глаза я заметил, как рука леди Аверре потянулась к медальону, поблескивавшему на ее тонкой шее.
– Это не может быть Беоссар, – тихо, но уверенно проговорила она.
Я чуть качнул головой, призывая ее к молчанию, а сам прислушался. Среди журчания фонтана, шелеста паатовой листвы и чиканья садовничьих ножниц почти на границе слышимости различалась чья-то осторожная поступь. Я тут же отмел идею, что это мог быть кто-то из шайки Беоссара, поскольку понимал, что эти товарищи не стали бы скрываться среди теней и подглядывать. В голове лампой вспыхнуло предположение, что нас нарочно предупреждают. Стало быть, дела наши плохи. Впервые в жизни я пожалел, что не держал при себе бластера.
Впрочем, от бластера тут толку особо не было бы.
Я громко сказал:
– Выходи.
Ничего, однако, не случилось. И это при том, что, даже не касаясь Теней, я чувствовал признаки чужого присутствия. Боль в обожженной ладони вернулась с прежней остротой. Сжав кулаки, я прорычал в темноту:
– Выходи!
Логика подсказывала, что враг, если это действительно он, давно бы напал. Мы с Эйтн столько времени находились как на ладони, что лучшего момента для атаки и не представить. Тем не менее, густые тени, сотканные лианами и паатом, по-прежнему оставались без движения. На короткий миг среди непроглядной тьмы как будто почудился мелькнувший силуэт – болезненно худая фигурка, но с подчеркнуто женскими очертаниями, – однако стоило лишь моргнуть и видение испарилось.
Этот внезапный мираж заставил меня отступить на шаг.
– Что ты увидел? – встревоженно спросила Эйтн, тщетно вглядываясь в темноту.
Я не ответил – голова была занята не тем. Мысли закружились диким вихрем, свиваясь в такие безумные фигуры, что стало по-настоящему страшно.
– Нам надо убираться отсюда, – сказал я, не отрывая взгляда от бесформенной и липкой тьмы, клубящейся меж веток.
– Что ты увидел? – повторила Эйтн, но в разы тверже.
Я мог бы сказать ей. Почему нет? Только вот рациональная часть сознания настойчиво подсказывала, какая это будет глупость. Леди Аверре много знает о Тенях и временами даже сама способна прикасаться к их неустанному течению. И все же, обладать талантом слышать шепот Теней совсем не то же самое, что быть лейром. Это как общаться языком жестов со слепым – как ни старайся, а друг друга вы понять не сумеете. А потому я даже не пытался.
– Просто померещилось. Пройдет.
Выражение лица Эйтн говорило, что она не поверила, но я не стал терять время не уговоры и просто сказал:
– Чем быстрее мы отсюда уберемся, те лучше.
– Согласна. – И подхватив меня под руку, буквально поволокла к противоположному выходу из проклятой аллеи.
Я даже не думал сопротивляться. Боль в руке утихла, а прикосновение теплой девичьей ладони отогнало любые воспоминания о недавнем мираже. Голова Кукольницы ритмично билась о мое бедро при каждом шаге, но это меня не отвлекало. Каждая мысль сосредоточилась на том, как иногда приятно быть ведомым. Я даже не беспокоился, что мы так и не придумали, как выбраться со станции. Все, что имело значение – лишь присутствие Эйтн и ее рука, крепко сжимавшая мою.