Ремейк Нового года

Литвиновы Анна и Сергей

— Вот как? — Полковник поднял на полдюйма левую бровь.

— Но Илья на вечеринке не присутствовал. Он пребывал в командировке в Петербурге.

Валерий Петрович закурил — окутал себя и меня ядовитыми клубами дыма. Он признавал только ядреный болгарский «Опал» и все мои попытки перевести его на «буржуйские» сигареты отметал. Закашлялся и спросил:

— Говорят, покойный был богат?

— Говорят. Миллиона три-четыре у него точно имелось. Долларов, конечно.

— Нам бы такие деньжищи, а, Пашуня?

— Не

помешали бы.

— А кто наследник?

— Завещания, насколько я знаю, он не оставил. Жена его давно умерла. Значит, деньги пойдут детям. Плюс им же отпишут особняк. И квартиру на Большой Дмитровке… А вот его фирма… Номинально-то, конечно, его доля в компании тоже принадлежит детям… А вот фактически, как показывает практика, она, скорей всего, отойдет к его партнеру.

— Партнеру… — протянул полковник Ходасевич. — Партнеру… Он ведь, кажется, тоже присутствовал в особняке?

— Да, — вздохнул я. — И он тоже. Иван Баргузинов. Брутальный мужчина. Такой, знаете ли, крепыш-боровичок. Нос перебит в трех местах, уши приплюснуты, рожа уголовничья. Посмотришь на него — бандит бандитом. А начнет говорить — слушаешь и понимаешь: а ведь умно! Умный, черт возьми, мужик!

— Так. Значит, Баргузинов тоже был заинтересован в смерти хозяина, этот твой умник с рожей бандита… Итого подозреваемых трое?

— Трое. Плюс я.

— Тебя, Паша Синичкин, мы отметаем. У тебя нет мотива.

— Мы-то с вами, Валерий Петрович, отметаем. А вот милиция пока не отметает.

— А как ты вообще на той даче оказался? Вроде бы «новые русские» — совсем не компания для частного детектива?

— Хозяин квартиру купил в нашем подъезде. И джип свой парковал во дворе рядом с моей «восьмерочкой». Так, слово за слово, и познакомились. Потом выпили. Ну, а потом он пригласил меня в свой охотничий домик. Я и не думал, что «домик» окажется трехэтажным домом, а в нем в тот вечер вдобавок соберутся его детки плюс партнер…

— Кроме них, больше в особняке никого не было? Слуги? Садовники, гувернантки, экономки?

— Нет, — твердо сказал я, а потом поправился: — Я, во всяком случае, никого не видел. И ничьего присутствия не слышал.

Полковник загасил сигарету. Мы сидели на его кухне и накурили уже изрядно.

— Расскажи мне теперь, Пашенька, — продолжил Валерий Петрович, — по возможности очень детально, что вы делали после того, как прозвучал выстрел… Первое: все ли гости в момент выстрела находились в поле твоего зрения?

— Да. Жорик, Баргузинов и я сидели в гостиной за столом. Говорили об автомобилях… Жорик еще, помнится, сказал, что у него принцип: никогда не садиться за руль выпивши… Лора стояла у камина. Тоже прихлебывала из бокала, ворошила кочергой угли…

— И отсвет огня падал на ее прекрасное лицо… — усмешливо продолжил Валерий Петрович. — Ну, хорошо… Итак, хозяин находился наверху, в своем кабинете…

— Он

сказал, что оставит нас ненадолго, ему надо просмотреть счета. А Лора, когда тот вышел, добавила, что для отца это привычка, почти обряд: каждый вечер он хотя бы полчаса работает у себя в кабинете над документами…

— Далее сверху раздался выстрел. И?..

— Лора вздрогнула, подняла голову. Спросила: «Папа?» Жорик побледнел. Чуть не выронил стакан с виски. Баргузинов вскочил.

— И вы бросились на второй этаж…

— Да. Я бежал впереди.

— Это хорошо.

— Дверь в кабинет хозяина оказалась запертой. Я спросил: «Где ключ?» Жорик сказал: «Ключа нет. Она закрыта изнутри. Там задвижка…» Мы стали стучать в дверь. Лора кричала: «Папа, папа!» Никто не отзывался…

— Вы все четверо находились вместе? У двери?

— Да.

— Хорошо. Дальше.

— Хозяин не открывал. Тогда мы решили ломать дверь. Мы с Баргузиновым — раз, два, взяли! — в несколько приемов вышибли задвижку…

— Дверь действительно была закрыта изнутри? Ты убедился?

— Да. Абсолютно точно.

— А окна?

— Тоже. Я проверил. Все окна в комнате были заперты изнутри…

— Продолжай: вы ворвались в кабинет — и что ты увидел?

— Опрокинутое кресло. Хозяина. Он лежал на полу в луже крови. В руке он сжимал пистолет. «Папа застрелился», — пробормотал Жорик… Лора закричала…

— Но беда в том, — перебил меня полковник, — что экспертиза показала: это не самоубийство. Пуля вошла в голову со стороны затылка. Вошла под таким углом, что хозяин просто физически не мог сам себя застрелить…

— Поэтому и я, и милиция в тупике. Комната-то была заперта изнутри…

— Ох уж мне эти убийства в закрытой комнате! — воскликнул Валерий Петрович. — Много же их было!.. Да вся история детектива — как литературного жанра, я имею в виду, — с них началась… Помнишь «Убийство на улице Морг» Эдгара По?.. Сколько лет прошло, а авторы до сих пор нет-нет да подбрасывают нам эту запертую комнату… Внутри труп, и никто не входил, не выходил…

Валерий Петрович, бывший полковник КГБ, уже почти десять лет пребывал на пенсии: он ушел из конторы в знак протеста против реформ в девяносто первом году. Однако связей с родным ведомством не порывал и временами помогал мне с наиболее трудными расследованиями. Правда, ради этого из квартиры толстяк не выходил. Он вообще выбирался из нее только на рынок и по магазинам. Сидел дома, готовил пищу для себя, любимого, и редких (вроде меня) гостей. Читал детективы и смотрел видеофильмы-боевики. Кое-кто из наших общих знакомых поговоривал, что экс-полковник составляет для коллег с Лубянки книжные и киношные обзоры преступлений и шпионских методов, которые, как известно, прежде чем появиться в жизни, обязательно бывают описаны в детективах и боевиках.