Ремонт на всю голову

Литвин Светла

Вот почти дошла до дверного проёма, а мне снова в спину;

— Куда пошла? Ну-ка села за стол! — приказом, словно он не штукатурит, красит, плитку кладёт, а командир-начальник.

— Ч…чего? — переспросила заикаясь от смеси удивления и ещё не разошедшегося возмущения.

— На ужин пригласила? — Петенька уже достал вторую тарелку и принялся накладывать еду и для меня.

— Ну? — буркнула я, уже во мне родилось желание полить Петеньку соком.

Улучшить настроение жёлтеньким цветом, так сказать.

— Вот

и ужинай со мной, чё я один буду есть? — возмутился Петенька.

— И ничего, кашу ты утром отлично слопал в одну каску. — весело припомнила я, облокотившись о холодильник таким образом, чтобы платье и без того коротковатое задралось ещё немного.

Может Петенька не понял, не успел, не смог разглядеть чулки и лямки от пояса?

— Так и на завтрак ты меня не приглашала. Садись! — велел, поставив тарелку на стол, оставив без внимания мои демонстрации.

Это был полный провал.

Не пробиваемый Петенька всё же сдал свои позиции во время ужина. Посмотрел на меня похотливо с мимолётной улыбкой, когда я словно случайно задела его ногой под столом.

Не устоял значит пухнорыленький, а то выпендривался, подумала я и провела ступнёй по его ноге более отчётливо. Взгляд глаза в глаза. Понимающий и жадный.

— Так ты не художница? — внезапно спросил Пётр, переводя взгляд в тарелку, но моя ласка ножкой ему не мешала, он даже поддался чуть вперёд, чтобы мне было проще дотянуться.

— Это хобби. Я переводчица. Книги, техническая документация, статьи, брошюры и всё в таком духе.

— А язык какой? — с интересом уточнил Петенька.

На секунду мне показалось, что он пытается таким образом сбросить возбуждение, но пальчиками ноги я коснулась его эрекции. Стоит же колом, чего он в беседу-то ударился?!

Бросай тарелку гад! Тащи меня в спальню сволочь! Но, мои мысленные возгласы ничего не дали, Петенька сидел на месте как истукан, пришлось отвечать.

— Английский ещё был немецкий, но переключаться сложно с одного языка на другой, поэтому оставила только один язык. Работы и так хватает. — с трудом говорила ровно, творя под столом разврат своей ножкой.

Пётр хоть и улыбался, отводя горящий взгляд, другого вида он не подавал. Решилась на более серьёзные действия, всё равно уже на случайность не списать, а вывести Петеньку ох как хотелось.

— А ты кто? Профессия же есть какая-то? — спросила, проводя ступнёй с нажимом по члену, не сводя с Петеньки глаз.

Он перестал жевать и громко сглотнул кусок мяса.

Бедный.

Даже не прожевал его.

Хорошо, что не подавился!

Но на этом вся реакция.

— Есть профессия. Электрогазосварщик я. — ровно отозвался Петенька, словно мы здесь просто болтаем ни о чём.

Не успела не удивиться, ни что-то вразумительное сказать, он отодвинул тарелку и

подался чуть вперёд. Так что мне пришлось прекратить своё соблазнение ножкой, но она осталась на месте.

Петенька её придержал, накрыв ладонью. У меня буквально загорелись глаза, я готова была уже снять платье и перейти к более откровенным ласкам.

— У меня тут кое-какая проблема возникла… — произнёс Петенька негромко и взволнованно, — Поможешь? — он так медленно прикрыл глаза и снова открыл, глядя на меня с чувством, так что я не сомневалась в том, что он имеет ввиду проблему в его штанах.

Я тоже подалась вперёд настолько, насколько мне позволяла моя гибкость, спешно облизала губы в надежде на страстный поцелуй и спросила;

— Какая? — с трудом удержалась от действий, и так уже чуть ли не прямо говорю чего от него хочу.

Петенька лукаво улыбнулся, и эта его улыбка мне совсем не понравилась. Я ещё может не осознавала до конца, что он что-то задумал, но это что-то витало в воздухе, между нами, в этой его улыбке.

И да!

— Дико голова болит. Таблеткой не угостишь? Цитрамон например? — произнёс с усмешкой, сильно сжав мою ногу и убрал её со своего каменного члена.

Вот же падла!

— Да. Только знаешь, сначала тебе стоит померить давление. — как ни в чём не бывало я поднялась с места, — Сейчас тонометр принесу. Цитрамон от низкого, вдруг у тебя высокое давление или вовсе норма. Хуже только станет. — проговорила это без всяких эмоций и ушла в гостиную.

Пинать диван — это, кстати, отличный способ выпустить пар.

После этой чудной процедуры я отыскала в тумбе под телевизором тонометр и с поразительным для самой себя равнодушием пошла на кухню.

— И что? Ты даже умеешь им пользоваться? — с сомнением спросил Петенька, хмуря при этом брови.

— Что тут уметь? Кнопку нажать, и всё.

Не выказала ровным счётом ничего. Никакой реакции. Даже удивления во мне этот вопрос не вызвал. Я лишь хотела скорей померить давление этому врунишке и убедиться в том, что с его давлением можно не только сексом заняться, но и в космос запускать.

— Я думал, что в этом деле много нюансов. — смеясь сказал Петенька, когда я ему надевала манжету.

— Есть один. Очень важный. — ответила ему так таинственно, радуясь хоть какой-то власти над ним.

— Какой?

Наклонилась к нему таким образом, чтобы было видно мою грудь в вырезе платья, и глядя в чудные светло-серые глаза прошептала;

— Нельзя разговаривать, во время измерений.

Петенька едва не разорвал нашего зрительного контакта, сложно было ему устоять против моего декольте и очень уж хотелось заглянуть. А дразнить его было очень даже забавно, только все забавы закончились после того, как я померила давление Петеньки.