Рена и таинственный чародей
Шрифт:
— Сегодня утром мне… я получила стишок, написанный тем же почерком и подписанный Коннором, — тихо сказала Рена.
— Стишок? — Брови мэтра Галфрида поползли вверх. — А можно увидеть это послание?
— Да. Я взяла его с собой на экзамен. На всякий случай… для поддержки. — Рена вынула из кармана письмо Коннора и протянула его чародею.
Мэтр с едва заметной улыбкой долго читал стихи, но когда возвращал письмо Рене, был снова серьезен.
— Может быть, взглянешь на это? — Он развернул принесенный листок бумаги.
Рена
«Пришло время, когда вы, глупцы, узнаете, что может творить настоящее колдовство. Вам вместе с вашей драгоценной Школой не устоять перед этой силой».
Рена остолбенела. Она оторвалась от записки и вопросительно взглянула на мэтра Галфрида.
— Я нашел это на своем столе сразу после того, как ты и мэтр Фальстан исчезли, — продолжал чародей. — Как раз в то же время схватили Коннора, обвинив его в том, что он избил своего кузена.
Рена уронила листок бумаги на пол.
— Я просто не верю этому! — воскликнула она.
Галфрид поднял вверх палец.
— Погоди, — остановил он Рену. — Пока никаких выводов. Только наблюдения. Тайрон, что ты скажешь?
Тайрон наклонился и поднял листок бумаги, потом попросил записку Коннора со стихами. Он долго и сосредоточенно заглядывал и сравнивал написанное.
— Не могу сказать точно, — смущенно произнес он, — но здесь явно что-то не так. Может быть, я слишком расстроен, чтобы понять…
— Но ты верно почувствовал, — мягко улыбнулся мэтр Галфрид. — Не зря мы вколачивали в вас правило, что спокойный и ясный ум необходим как раз в минуту опасности и растерянности. — Он дотронулся до клочка бумаги с написанными на ней угрожающими строчками. — Прислушайся к себе.
Тайрон, нахмурясь, вглядывался в листок. Он словно ушел в себя. Вдруг глаза его испуганно расширились. Он молча протянул бумагу Рене. Девочка недоуменно взглянула на листок, понюхала, потерла его пальцами.
— Не так… почувствуй, — сказал Тайрон.
Она закрыла глаза, замерла и мысленно сосредоточилась на ровных строчках и ощутила слабые, едва уловимые токи волшебства. Это ощущение тотчас же пропадало, стоило Рене убрать руку от листка бумаги.
Она открыла глаза.
— Что это значит? Неужто в написанных строчках всегда остается живой трепет писавшей руки?
— Нет, — покачал головой Тайрон. — Такого не бывает. Просто этот листок бумаги все еще напитан волшебством. А это значит, что кто-то использовал почерк Коннора. Эти строки держатся колдовским заклинанием. Ты когда-нибудь видела, чтобы человеческая рука выводила такие ровные и словно бы мертвые буквы?
Рена опять посмотрела на строки стихов, сравнила оба листка бумаги. Теперь она заметила в первом листке неровности строк и живые толщинки от нажима пера в написании букв.
— Коннор, конечно, старался писать как можно красивее и аккуратнее. Но это… так аккуратно не может писать даже учительница Лейла. — В глазах
— Верно, — сказал Галфрид.
Тайрон мрачно посмотрел на чародея и сжал кулаки.
— Я выясню, кто это сделал, можете быть уверены!
Галфрид поднял руку.
— Спокойней, спокойней, — проговорил он. — Помни, что неизвестный чародей не ведает о нашей догадке. Давайте до поры до времени сохраним наше открытие в секрете.
Рена промолчала. Но Тайрон согласно кивнул.
— А ты что думаешь? — спросил он девочку.
— Тебе, кажется, предстоит недельное дежурство во дворце?
Тайрон застонал.
— Стоять на приемах, услужать, изучать придворный этикет! Целую неделю торчать при дворе, когда тут…
— Тут надо вести неспешное и подробное расследование. И этим уже занимаются, — спокойно возразил мэтр Галфрид. В его глазах снова светилась добрая улыбка. — Что же касается твоего визита ко двору, то это чудесная возможность разузнать что-нибудь важное и полезное.
— И правда! — прищелкнул пальцами Тайрон. — Пойду надену парадную тунику! — обрадованно воскликнул он, убегая.
Мэтр Галфрид улыбнулся Рене.
— Рад тебе сообщить, что Фальстан уже чувствует себя хорошо, — сказал он.
— А что с ним произошло? — спросила Рена. — Почему он вдруг упал бездыханным?
— Это было усыпляющее заклинание. Фальстан так увлекся созданием иллюзий, что ничего не успел заметить. Но ты молодец! Это было первое, что вымолвил Фальстан, придя в себя.
Мэтр Галфрид одобрительно улыбнулся, и Рена вздохнула с облегчением.
— Придется отложить проверку остальных учеников, пока во всем не разберемся, — задумчиво проговорил Галфрид. — А сейчас разберемся с тобой.
Рена встревожилась, но добродушная улыбка чародея ее успокоила.
— Учительница Лейла сказала мне, что ты намереваешься на время каникул заняться какими-то своими, личными поисками.
Рена кивнула.
— Я хочу выяснить… откуда я. Если сумею, — запинаясь, проговорила она и вытащила из сумки потертый лист бумаги. — Сразу после Нового года я написала в сиротский приют, куда меня принесли еще малышкой. В ответ мне прислали вот это. Выписка из Книги сирот. — Она протянула Галфриду листок.
Он долго вглядывался в написанные неразборчивым почерком строки.
— Здесь написано как раз то, о чем мне всегда и говорили, — продолжала Рена. — Ничего нового. И совсем немного. Меня нашли совсем еще младенцем. Я даже говорить не умела. Они придумали мне имя — Рена. Вот и все, что я знаю.
Мэтр Галфрид похлопал ладонью по листку бумаги.
— Судя по всему, ты прежде всего должна навестить пограничную стражу сирадов и взглянуть на записи, сделанные патрулем, который тебя нашел. Я правильно понял?