Реннет Лассель
Шрифт:
– Знаешь, парень, это чистая правда, что раньше меня интересовали лишь исследования. Я жила ими, сделала эксперименты и изучение магии смыслом своей жизни. А также мечтала стать богом собственного мира. Уверена, в тебе… то есть в Реннете, тоже есть похожие стремления…
Понять, на что намекает ведьма, оказалось нелегко, потому он предпочел просто слушать. Трисса же продолжила:
– Так было раньше, вот что я хочу сказать. До того, как я потеряла память.
«Но она к вам вернулась».
– Частично – да, – кивнула женщина. – Воспоминания посыпались на меня фрагментами. Порой я даже не могла
Другого слова ведьмы совершенно не убедили. Разве такое может быть, чтобы человек так легко перестал быть самим собой? Да, потеря воспоминаний наверняка способна повлиять на некоторые черты личности…
– Вижу, тебя мои слова не убедили? – спросила Трисса.
Он промолчал.
– Хорошо. В таком случае, перейдем к той просьбе, с которой ты ко мне явился. Заключим сделку?
«Сделку?» – с трудом сформировал мысль Другой. Неожиданное предложение несколько сбило его с толку.
– Со своей стороны я помогаю тебе и твоим товарищам выбраться из иллюзии, а вы гарантируете, что Королева Ведьм и все связанное с ней канут в лету. Гончие уничтожат любую информацию, любое упоминание и даже саму мысль о том, что такая ведьма существует. Понимаешь, только в этой тихой и уютной Долине я смогла постичь то, за чем гонялась все сорок девять лет до потери памяти.
Слышать подобное от сильнейшей ведьмы всех времен было странно. Ведь по сути женщина отказывалась от самой себя. Отвергала себя. Мог ли он дать ей обещание, будучи неуверенным?..
Трисса внимательно посмотрела на него через теневой облик.
– Надеюсь, ты сейчас не думаешь, что мне было легко такое попросить? Отречься от собственного прошлого всегда тяжело. Выбор всегда мучителен. Более того, страх никуда не уходит. Но неспособные отбросить свои воспоминания, сделать выбор, в итоге обязательно уткнуться лбами в стену. Прямо как ты сейчас.
Он сделал вид, что не расслышал последних слов. Время стоило потратить на обсуждение плана, а не бесполезные рассуждения о человеческой судьбе.
Шок и бескрайний ужас – вот что испытали пленники иллюзий Ладан, Альмер, Тишина и Бертси. Прямо на их глазах Реннет исторг изо рта свое собственное сердце. И это вовсе не фигура речи. Парень в буквальном смысле выплюнул пульсирующий орган в лужу крови под собой.
Настолько мучительной смерти никому из присутствующих наблюдать не приходилось. Кошмар длился минут двадцать. И ничто не могло облегчить его страдания.
После того как казнь закончилась, Гончие еще долго приходили в себя. Бертси так и вовсе рвало.
Сам же Реннет, чудесно воскреснув, выдержал некоторую
– Простите, что пришлось на такое смотреть, – были его первые слова.
– Ты… ты еще извиняться пытаешься? – возмутился священник Альмер. – Это…
– Это моя вина! – вклинился в разговор сереброволосый чародей. – Прошу у вас прощения за случившееся, а также за свое лицемерие. Я не имел права разглагольствовать о чести и достоинстве, после всего, что было совершено. Кроме прочего, именно я постоянно жаловался и ворчал на твои действия, Реннет, хотя сам поступил в десятки раз хуже.
– Можешь быть уверен, лично я никогда не прощу того, кто сотворил нечто подобное! – резко отозвался юноша. Он тут же поймал на себе недовольный взгляд Тишины, однако останавливаться не собирался. – …Вот только извинения твои должны быть адресованы не нам – нелюдям, у которых на счету десятки и сотни загубленных душ. И я не настолько прогнил, чтобы обвинить тебя в безумствах ведьмы, заключившей нас сюда.
Это все прозвучало немного самодовольно, но все, кто хотя бы поверхностно знаком с характером Реннета, увидели в произошедшем добрый знак. По крайней мере парень не бросился на Ладана с намерение убить, как то было в случае с Армелем.
Дальнейшие попытки лекаря оправдаться он зарубил на корню, заявив о том, что сейчас не самое подходящее время для самобичевания и жалости к себе.
– Пора двигаться дальше. Советую готовиться к худшему кошмару, какой только способно придумать ваше воображение. Нетрудно догадаться, что следующая тайна принадлежит мне, – добавил он после.
Вряд ли кто-то понял, что подразумевал ренегат. Гончие и Бертси продолжили восхождение на следующий этаж иллюзорной Магической Башни. Игра все меньше походила на игру.
Искать долго дверь, откуда они могли выбраться на лестницу, им не пришлось. Копия Ладана вышла оттуда. Наверное это изначально было продиктовано правилами. Путь открывается только после того как они убьют копию и узнают его секрет.
Даже Реннету казалось, что игру чересчур извратили. Может ли такое быть, что в нее вложили какой-то иной смысл?
«Дорогие мои пленники! Я поражена стойкостью и силой вашего духа! Потому хочу объявить, что в конце пути вас ожидает бесценная награда. Необходимо всего-то забраться на самую вершину одного из этих двух башен, в основании которых вы сейчас находитесь. По какой из башен подниматься, вам предстоит решить самим. Выбор предлагается сразу после следующего испытания! Желаю удачи в игре!»
Слова, произнесенные уже знакомым голосом Хозяйки иллюзий звучали как очередная насмешка. Однако был среди них один, который разглядел в ее речи подсказку…
– Сказала, две башни? – переспросил ренегат.
– Да, и что же?
– Наводит на определенные мысли, – отозвался он задумчиво.
Его догадку быстро перехватил священник.
– Намекаешь на Башни Близнецы, что возвышаются над Штормовым Морем, не так ли? Хочешь сказать, нас повязали и удерживают подручные Гильдии Теней? В нынешнем положении никто из нас для них угрозы не представляет. Никто кроме тебя, конечно, – поправился он быстро. – Но если бы они охотились за тобой, вряд ли оставили бы в живых, дабы понаблюдать.