Решайся! Заряд на создание великого от основателя Twitter
Шрифт:
Но главную ошибку мы допустили, когда решили, что квартира 1А будет на 1-м этаже – на земле. Здание было построено на склоне скалы, так что номера шли в обратном порядке: вы заходили в дом на девятом и оттуда спускались вниз на первый. Каждый день для нас начинался с подъема на девятый этаж по высокой металлической лестнице с длинными пробелами.
Я тратил очень много времени на то, чтобы добраться до Маунтин-Вью – уютного города с магазинами, кафе и еженедельным фермерским рынком. Он подходил нам идеально. Плата здесь была бы даже ниже, и я мог бы ездить по городу на велосипеде. Как бы то ни было, мы так и не переехали туда.
У нас с Ливией полтора года
Когда в Google прошел слух, что я сплю на полу, некоторые коллеги пустили по кругу кофейную банку и собрали мне на кровать восемьсот долларов. Это был невероятно широкий жест, я был растроган и благодарен. Как бы то ни было, я вынужден был использовать деньги не по назначению и пустить их на безумные выплаты за машину, которые уже были просрочены на несколько месяцев. Мне удалось принести домой из Google два аляповатых, разноцветных кресла-мешка. Мы сидели в этих креслах и спали на ковре почти год, пока я наконец не получил от Google немного денег.
Я присоединился к Blogger в сентябре 2003 года. 19 августа 2004 года случилось долгожданное размещение акций Google. По условиям договора о приеме на работу у меня был четырехлетний план инвестирования. Я имел право покупать акции по десять центов за штуку. К тому времени, как Google стал публичным, я пользовался этим правом уже год, а цена за акцию быстро выросла до тысячи долларов. Еще через год ее цена почти утроилась. Каждый месяц я имел возможность реализовывать часть своего опциона, так что я мог просто позвонить и сказать человеку на том конце провода: «Продавайте, пожалуйста», – а потом положить трубку и сказать: «Ливия, я только что заработал десять тысяч долларов». Мало-помалу нам удалось выкарабкаться из своих долгов по кредиткам.
Но чего-то мне не хватало. Чего-то, благодаря чему я научился любить свою первую работу, ту, ради которой я бросил колледж, работу с арт-директором в Little, Brown, and Company.
В первый день моей официальной работы в Little, Brown, and Company в качестве дизайнера я вошел в кабинет директора, и он молча, кивком головы указал мне на свой стол. По-прежнему не говоря ни слова и не поворачиваясь, он потянулся левой рукой через правое плечо и выдернул с полки книжку. Как мастер-джедай, директор ни разу не отвел от меня взгляда. Книга, которую он выбрал, была книгой цветовой модели «Пантон» для стандартизированного подбора цветов, и, кажется, именно ее он и хотел достать, поскольку начал просматривать. Я тихо стоял и смотрел, как он переворачивает и переворачивает страницы с цветами. Наконец он остановился на гамме коричневых и желтых. Найдя то, что хотел, он вырвал один из перфорированных образцов. Затем положил его на стол, придавил пальцем и молча подвинул образец шоколадного цвета в мою сторону. После чего сухо произнес: «Кофе я пью вот таким».
Боже мой. Ради этого я бросил колледж. Я отказался от прекрасной стипендии, а теперь должен идти
В три секунды в моей голове пронеслись все эти мысли. И когда я уже обдумывал, как повторить в местном кафе этот цвет, добавив правильное количество сливок, арт-директор расхохотался.
«Я шучу! Неужели ты считаешь меня таким козлом?» Так началось мое обучение графическому дизайну и моя подготовка к новому образу мышления. Стив Снайдер, директор, и я проработали бок о бок почти два года.
Дизайн книжных обложек учит вас тому, что к любому проекту может быть бесконечное количество подходов. Важную роль здесь играют несколько факторов. Обложка должна устраивать нас, дизайнеров, с художественной точки зрения. Она также должна нравиться автору и редакторскому отделу с точки зрения совпадения формы и содержания. Она должна устраивать отдел маркетинга и продаж с точки зрения способности привлечь внимание, должна подходить для позиционирования и продвижения книги. Дизайнеры часто были недовольны, когда их работу заворачивал тот или иной отдел. «Идиоты, дураки, – ворчали они, мечась по офису. – Это блестящий дизайн». Может, таким он и был. Однако у наших коллег из продаж и из редакции был свой опыт, и у Стива я научился принимать тот факт, что их точки зрения тоже имеют право на существование.
Стив рассказал мне, что однажды у него была блестящая идея для биографии Ральфа Лорена. Он хотел поместить на обложку шесть разных жакетов и пиджаков плотного, консервативного цвета и логотип поло в левом верхнем углу на контрастном фоне. И все. Фото Ральфа Лорена могло бы быть и на обратной стороне книги. Это было очень стильно и современно. Но редакция идею отклонила. Он решил, что так тому и быть. Стив до сих пор гордился своей идеей, но понимал, что его мнение не может быть единственным и окончательным.
Для книги Томаса Хайна «Всеобъемлющая упаковка» (The Total Package Thomas Hine), в которой была проанализирована сфера продуктовой упаковки, я взял маленькую коробку от посыпанного пудрой пудинга. Я открыл ее, расклеил швы и разгладил. И сделал обложку, повторявшую развернутую коробку со всеми техническими линиями и радугой для проверки цвета. Я очень гордился результатом. Но вместо этого коллеги из других отделов использовали элегантную черно-белую обложку с изображенными на ней очертаниями продуктов. Мою обложку не использовали, однако работа не пропала зря. Я вложил ее в свое портфолио и все равно считал ее классной.
Стив учил меня, что отвергнутая обложка – это не проблема, это возможность. На работе я должен был быть не только художником и делать то, что мне нравится. Задача заключалась в том, чтобы предложить дизайн, который бы нравился мне и который также казался бы идеальным продажникам и редакторскому отделу. Это и была цель моей работы. «А твои цели должны быть выше твоего эго», – говорил мне Стив. Только если моя работа удовлетворяла все отделы, можно было считать, что я действительно отлично справился с обложкой.