Ресивер
Шрифт:
Всего за одну ночь Нил Роджерс стал моим наваждением. Вопреки распространенным представлениям о глупости спортсменов, Нил был чертовски интеллектуально развитым и интересным собеседником. Он знал столько всего интересного, разбирался в разных областях и с удовольствием делился своим мнением. Мне было невероятно интересно слушать его рассказы о теории заговоров, звездах, развитии цивилизации. Он знал немало увлекательного о тамплиерах и развитии разных вероисповеданий.
Тогда, сидя на подоконнике в комнате друга Нила, будучи студенткой, которая впервые провела ночь с таким невероятным парнем,
И тогда я поняла. Чтобы завоевать Нила – который, к слову, уже двинулся дальше и проводил время с другими девушками, – нужно сделать так, чтобы он ревновал.
План родился в моей голове довольно быстро. Построить отношения на глазах Нила оказалось проще простого, учитывая наличие у него старшего брата. Я просто нашла способ оказаться в одной компании с Лейтоном, а завоевать его симпатию оставалось только делом техники . Через два дня мы были на первом свидании, через неделю поцеловались, а через две оказались в одной постели.
Лейтон отличный парень, правда. Немного замороченный, слегка странноват, но в целом хороший. Он заботливый, внимательный и очаровательный. Но секс с ним пресноват, а разговоры скучны. В нем нет огня, которым пылает Нил. Или пылал. Я ведь не видела его целый год.
Да, стоило Лейтону познакомить меня с семьей, как Нил сбежал на другой край страны. От меня ли, непонятно. Но после драфта он принял предложение команды «Майами Шутерс», и укатил во Флориду, не оглядываясь.
Тогда я не понимала, что делать дальше. Стоит ли расстаться с Лейтоном, или продолжить наши отношения? Стоит ли полететь за Нилом, чтобы признаться ему в своих чувствах? Большинство моих знакомых покрутило бы пальцем у виска. Мол, какие чувства после единственной ночи? Потрахались и разбежались, все так делают. Но для меня все было серьезно. Поэтому я молчала и никому не рассказывала о том, что творилось со мной от одного воспоминания о той ночи и упоминании Нила Роджерса.
Ничего не изменилось. Год прошел, а я все так же покрываюсь мурашками при упоминании его имени. И могу точно сказать, что Нил тоже ко мне неравнодушен. Когда мы ужинали с его семьей еще до отъезда Нила, он постоянно бросал на меня злые взгляды. Я же чувствовала, что он злится из-за того, что я не с ним, а с Лейтоном. И мне до одурения хотелось бросить ему в лицо обвинение за то, что он сам допустил эту ситуацию. Это ведь он не перезвонил и не пришел! Он позволил своему брату держать меня за руку и гладить по щеке на глазах всей семьи! А мог бы встать и заявить на меня права.
Тогда мне снова стало обидно. Несмотря на то, что на этот ужин потащилась только ради возможности поговорить с ним, я так и не сделала это из-за своей обиды. А потом стало поздно.
Горевала я недолго, решив, что бездействие – хуже действий. И я начала писать ему. Нечасто, чтобы не привыкал. Электронные
У меня перед глазами имелся положительный пример: мама простила папу, и они снова были счастливы. Значит, прием с ревностью работает, и я решила, что он и должен непременно стать моим оружием.
Нил не отвечал на мои письма. Я даже не уверена, что он читал их полностью. Может, только просматривал уведомление на главном экране телефона, знакомясь с моими мыслями, а до главного не доходил? Решив, что ситуация обстоит именно так, я начала писать о чувствах не в конце, а в начале письма. Чтобы, открывая его, Нил сразу видел, почему я до сих пор шлю ему что-то.
А в один из дней я получила от него ответ. Короткий, болезненный. В теме письма ничего не было, а тело содержало короткое послание: «Хлоя, просто прекрати».
О, как я тогда страдала! Как плакала!
Я даже ненадолго рассталась с Лейтоном, потому что не могла видеть никого из Роджерсов. Братья слишком похожи между собой и, глядя на Лейтона, я видела глаза Нила и его улыбку. Это была настоящая пытка.
Оттаяла я через неделю, когда Лейтон все же настоял на свидании. С тех пор мы снова вместе, а я решила, что моя тактика не сработала. Что в таких ситуациях делают умные люди? Правильно, отпускают того, кого не смогли влюбить себя. Мне даже удалось убедить себя, что я уже ничего не чувствую к Нилу.
Только вот то, что я все же пытаюсь выискать его взглядом сейчас, вызывает тревогу. И это ощущение в груди… Тру ее незаметно для всех, как будто поправляю куртку, на самом деле желая унять это ощущение, чтобы начать снова свободно дышать.
– Привет, дети, – здоровается мистер Роджерс.
Мы приветствуем в ответ. Лейтон пожимает отцу руку, и они похлопывают друг друга по плечу, а потом мистер Роджерс приобнимает меня.
– Приехали? – в дверном проеме показывается Саманта – мама парней, – и тоже обнимает нас.
Я стараюсь улыбаться и кивать, пока родители Лейтона заводят нас в дом и болтают без умолку, рассказывая о том, как мы отлично отдохнем всей семьей.
– Поднимитесь наверх освежитесь с дороги, – предлагает Саманта, – а потом можем пойти в ресторан пообедать. Вечером семейный ужин здесь, в шале.
– Ты будешь готовить? – спрашивает Лейтон.
– Ну конечно! Впервые за последний год вся семья в сборе, так что я намерена накормить вас домашней едой.
– М-м-м, отлично, – Лейтон расплывается в улыбке и, сбросив ботинки, обнимает маму за плечи. – А где Нил?
– О, он познакомился с девушкой, сегодня катаются на сноуборде.
Эта информация показывает, что я вообще ни черта не готова ни к встрече с младшим Роджерсом, ни к осознанию, что у него может быть своя жизнь. Без меня! В один миг все мои старания кажутся бессмысленными. Словно я провела последний год впустую.
– И в этом весь Нил, – смеется Лейтон, а мне хочется развернуться и сбежать. – Если он не находит девушку, то она сама находит его. И как вам его новая пассия? – спрашивает он, подмигнув. – Или это снова одноразовая акция?