Республиканские коммандос 3. Истинное лицо
Шрифт:
– Ты говоришь так, как будто это хорошо...
Это было еще одно преимущество клона - легко занять место брата. Немногие бы заметили это, кроме тех, кто действительно тебя знает. Дарман оделся в одежду Сулла, заметив, что она ему велика - неужели он так сильно похудел?
– и поехал на спидере в Эйат.
По дороге он размышлял о сущности материнства, и о том, на что это похоже - когда у тебя есть мать, решив, наконец, что это должно быть похоже на то, как заботился о них сержант Кэл. Кэл'буир говорил, что они все были лишены необходимой родительской заботы, когда были детьми и больше всего в ней нуждались. Дарман часто думал, был бы он другим человеком, если
На самом деле, он много потерял. И он узнал, чем было лишь немногое из потерянного, когда впервые прикоснулся к Этейн. А Фай, кажется, видел гораздо больше из того, что они потеряли, чем Дарман.
"Нельзя изменить прошлое. Так говорил сержант Кэл. Только будущее зависит от вашего выбора"
Дарман не чувствовал злости на решение Сулла сбежать и самому определять свое будущее. Только смутную зависть и неопределенность, смог бы он сделать то же самое.
"Я бы не оставил моих братьев в беде. Они готовы пожертвовать жизнью за меня, и я сделаю то же для них".
Он выбросил эти мысли из головы и сосредоточился на дороге, зная, что если он будет думать об этом дальше, это собьет его с толку и причинит боль. Вместо этого он отвлекся поиском дороги к дому Сулла, восстанавливая в памяти путь, которым они пришли сюда в первый раз.
Почти не думая, Дарман остановил спидер недалеко от дома, обошел здание, чтобы проверить, не следят ли за ним, и поднялся по лестнице в дом. Человек, проходивший по лестнице мимо Дармана, кивнул, приветствуя, словно знал его.
– Твой босс был здесь, стучал в дверь, - сказал он, не останавливаясь. Он продолжал говорить и идти, оглядываясь на Дармана.
– Тебя не было дома?
Дарман был куда более уверен в своих актерских способностях после операции на Корусканте.
– Да... Думаю, я потом сам с ним поговорю.
Человек пожал плечами и пошел дальше. Пока все было нормально. Внутри квартиры все осталось так, как было после их драки со Суллом: Дарман не убирал здесь ничего, пока ждал возвращения Атина с транспортом, потому что не знал, не понадобится ли им использовать это место как убежище в ближайшем будущем. На его руке все еще оставались багровые следы от укуса Сулла.
Дарман подумал, что это не то место, в котором он хотел бы жить. Здесь не было запасного выхода, а окна были плохо приспособлены для наблюдения за окрестностями. Сулл, должно быть, чувствовал себя в полной безопасности, если рискнул жить в таком непригодном для обороны месте, и это само по себе было неожиданно для ЭРКа.
За пару месяцев жизни здесь Сулл не собрал много вещей. У него было две смены одежды в шкафу, обычный гигиенический набор в душе и холодильник, полный еды, словно он тратил на еду всю свою зарплату. " В этом мы все похожи, не так ли? Не представляем, что делать с богатством, но всегда голодны" Дарман обыскивал квартиру в поисках чего-то, что могло выдать в Сулле офицера Великой Армии, и нашел пакет с рассыпчатыми и очень сладкими печеньями, которые были неотразимо посыпаны какими-то зернами. Он радостно жевал эти печенья, обыскивая квартиру. Квартира была по-военному чистой и безликой, только аккуратная стопка голожурналов и такая же аккуратная стопка чипов с голофильмами указывали на то, что Сулл по ночам оставался дома.
Нуна в клетке. Да, даже ЭРКу оказалось трудно выйти из клетки, когда кто-то открыл ее. Наверное, Сулл изучал внешний мир на расстоянии, с помощью развлечений, которые обычные люди рассматривали как что-то само собой разумеющееся.
На экране комлинка в квартире светились сообщения, оставшиеся без ответа. Когда Дарман прослушал их, там оказался - как и ожидалось - поток злобных ругательств, произнесенных мужским голосом, желавшим знать, почему Кувил - не Сулл для его новых знакомых - опять не пришел на работу. Была также пара молчаливых вызовов - только короткие щелчки перед тем, как кто-то разорвал связь. Дарман удивленно подумал, почему Сулл взял имя Кувил, и продолжил искать в мусорной корзине и других укромных местах все, что могло выдать принадлежность Сулла к Великой Армии.
Он не из-за гафтикарцев пытался замести следы Сулла. Он старался ради себя самого. Его очень тревожило, что они все сейчас замешаны в помощи дезертиру, а это куда серьезнее, чем нарушение правил на "Тройном Нуле" при борьбе с террористами. Это уже ни на что не спишешь.
Дарман все еще проверял голофильмы, чтобы убедиться, что на них нет прокатного кода, который мог бы вывести на Сулла, когда инстинкт подсказал ему, что что-то не так.
Тишина снаружи казалась... тяжелой.
Сначала это была обычная ничем не нарушаемая тишина. Но потом он почувствовал в ней напряженность, словно некое усилие сохранить тишину. Именно это он чувствовал сейчас. Где-то в подсознании его мозг отметил что-то, что он даже не почувствовал слухом, и включился внутренний сигнал тревоги.
Снаружи кто-то был.
Шторы были все еще опущены. Дарман присел на пол и поместил на плитки пола сенсор, чтобы уловить едва заметную вибрацию. Красные полоски на индикаторе показывали периодические всплески, что обычно означало шаги, хотя Дарман не слышал никакого движения, даже когда прислушался. Он достал бластер, проверил заряд и спрятался за креслом, затаив дыхание, чтобы увидеть, что случится дальше.
Когда двери открылись - очень тихо - он не осмелился выглянуть из-за кресла и выдать свою позицию. Кто бы ни вошел, они придержали двери, не позволив им захлопнуться с характерным стуком, и медленно и осторожно закрыли их. Потом Дарман почувствовал что-то очень знакомое - слабый запах смазочного масла, используемого для бластеров и виброклинков.
Дарман на секунду подумал, что Сулл мог дать код замка своей подружке и не упомянул об этом, но он знал, как пахнут женщины, и это не была женщина. Он подумал, у кого работал Сулл, и не мог ли его босс окончательно потерять терпение и послать кого-нибудь показать, что случается с плохими работниками.
Но Эйат не был похож на место, где происходят подобные вещи. Народ здесь был... почти дружелюбный.
Дарман увидел тень, упавшую на ковер в слабом свете, пробивающемся из-за штор. Потом к ней присоединилась еще одна, и послышался слабый скрип.
Они знали, что он здесь.
Но может быть, это была местная полиция, и сосед понял, что он совсем не Сулл, и поднял тревогу.
– Альфа-30, так ты решил начать новую карьеру, да?
Ему показалось, что он знает этот голос.
Нет, о таком полицейские Эйата говорить не будут. Слабый шелест ткани и прерывистое дыхание приближались. Дарман ждал с бластерами-пистолетами в обеих руках. На него упала тень.
Он взглянул на лицо, закрытое маской, глаза под солнцезащитным визором, ствол бластера - и выстрелил. Он нажал спуск даже до того, как сознание отметило нацеленный на него бластер, потому что тренировка, здравый смысл и простой инстинкт говорили, что крадущийся к нему человек в маске - очень плохой знак. Он выстрелил ему в лицо. Это был просто рефлекс.