Рестарт
Шрифт:
– ДВОЕ МОИ, ЭРНСТ!
– заорал Лаос.
Он кинулся к двоим не ожидавшим нападения капитанам (все мечники и зверолюды просто стояли вокруг них и смотрели на битву Киры) и долбанул по ним своим мечом.
Первый капитан в синем жилете просто отрубился, когда меч прошил его голову. Но прошло лезвие всего лишь на несколько сантиметров - второй капитан, в капюшоне и маске, сдержал удар.
Лаосу было на это глубоко плевать. Даже не посмотрев на потуги капитана, он схватил его за шею левой рукой и с силой
– УРА!
– закричала толпа.
Но я заметил неладное. По руке Лаоса скользила странная фиолетовая жилка.
– ЛАОС!
– заорал я.
Вождь услышал это и ухмыльнулся мне, но, заметив моё обеспокоенное лицо, наконец обратил внимание на руку. На размышления было предоставлено несколько секунд - и вождь принял решение. Он перехватил меч правой рукой и с силой опустил его, отрубив левую конечность начисто.
Все мечники и зверолюди, смотревшие на это, ахнули. Отрубленная рука вождя становилась всё более фиолетовой, пока не растаяла, став едкой сиреневой жижей.
То же самое произошло бы с его телом - подумал я. И сам Лаос подумал также.
Он подошёл к отравившему его капитану и поставил ногу тому на грудь.
– Есть много способов убить врага, - произнёс Лаос басом, - победить в честной схватке, зайти со спины, сжечь заклинанием... все средства хороши для воина, который уверен в своей цели. Но яд - это то, чем брезгует любой уважающий себя воитель. Ты поступил хитро, работорговец, но в этой хитрости не было ни изворотливости ума, ни доказательства твоего превосходства. Я не желал твоей смерти до этой секунды...
Лаос надавил ногой на грудь капитана. Рёбра затрещали, и тот зашипел.
– Но сейчас желаю. СДО...
– НЕТ! Стой!
Я выбежал на поле, смотря прямо на вождя.
– Прошу тебя, вождь... Нет, Лаос! Дай мне задать один-единственный вопрос ему перед смертью!
Лаос фыркнул.
– Хорошо, задавай - хотя я и не знаю, чего ты ожидаешь услышать от этого урода!
Я подошёл к капитану в маске и нагнулся над ним.
– Ты отравил вождя тогда, когда он схватил тебя рукой?
– Да, - просто произнёс работорговец.
Понятно. Говорить может.
– Я могу помочь тебе выжить, - серьёзно произнёс я, - Только скажи, где этот ваш Айнцберг, предводитель Гильдии?
Капитан неверяще посмотрел на меня. Что, не веришь в спасительную соломинку?
– Зуб за зуб, глаз за глаз. Ты поклянёшься мне, что никогда больше не будешь заниматься работорговлей, договорились?
Конечно, это был блеф - но информация была мне нужна позарез.
– Так где ваш предводитель - отвечай на вопрос!
Капитан поморщился, выплюнув на маску ещё немного крови.
– Он... В Академии...
ГДЕ?!
– Ты что несёшь, сумасшедший?
– Он... Декан факультета Рун и Невербальной магии... Там ещё его дочь учится...
– Ага, так и поверил! Раз уж не хочешь говорить, так...
СТОП! Дочь учится на факультет Рун и Невербальной магии? Где-то я это уж слышал - кажется, ещё в начале моей жизни в этом мире, в родной деревне...
Я тупо сел на траву, не в силах даже говорить. В голове пронеслась картинка - тёмно-фиолетовые волосы, жёлтые глаза, большая шляпа для компенсации мелкого размера груди...
– Приветствую вас! Меня зовут Элеонора Айнцберг, я ученица факультета Рун и Невербальной магии...
ТВОЮ МАТЬ!
То-то я думаю, фамилия до жути знакомая! Так это моя наставница...
Я резко вскочил, взяв капитана в маске за грудки.
– Лаос! Делай с ним, что хочешь!
– жестоко произнёс я, кинув израненного ему прямо в лапы.
Вождь взял меч правой рукой и занёс его над трясущимся от страха капитаном.
– Прощайся с жизнью, жалкий червь!
Тот прикрыл глаза и сжал кулаки... но клинок остановился в сантиметре от него. Вождь ухмыльнулся.
– Штаны сухие. Можешь идти, куда хочешь. Ты свободен.
Лаос долбанул капитана в живот, и тот отлетел на несколько метров.
– Если выживешь с такими ранами - значит сами Духи приказали тебе долго жить! Ступай на все четыре стороны, и только попробуй ещё раз попасться мне на глаза!
Качок внезапно посерьёзнел.
– Прошу вас простить меня, мои дорогие подданные. И я обращаюсь не только к своим воинам, но и тем, кто были освобождены Комитетом. Вы все - мои подданные, вы все мой народ. Эта рука...
Лаос приподнял повыше всё, что осталось от его конечности.
– Это была плата за глупость. У меня не было права поступать так глупо, отвергая вас. Зато теперь сами Духи подсказали мне правду. Пойдём же за мной, на наш общий пир, в нашу общую деревню! Отныне и навеки, мы не будем делиться и отвергать от себя своих собратьев, бывших рабами - ибо в этот день, Лаос наконец-то прозрел!
Народ вокруг закричал, а многие бывшие рабы даже зарыдали. Вождь подошёл к одной из упавших на колени девушек и положил ладонь ей на голову.
– Простите меня, друзья мои...
Большая, под стать вождю слеза скатилась с его правой щеки.
– Простите, что так долго был слеп...
***
Кира, Лаос и я сидели на крыше дома вождя. Было уже тёмное время суток, и костры, где сжигали павших воинов, были хорошо видны.
В одну кучу были положены все, кто воевали за свободу деревни - их предполагалось закопать в священном лесу, где жили Духи. А в другой - попавшиеся под горячую руку работорговцы, останки которых просто выкинут на свалку вместе со всеми отходами.