Реставратор Галактики
Шрифт:
— Адвоката, — проворчал Джо, все еще кипя от возмущения. — Черт возьми, ведь речь идет о нашей жизни! Это же не политические дебаты. И не собрание налогоплательщиков.
По залу, как внезапно налетевший ветер, пронесся гул голосов. Все заговорили одновременно. Мастера пытались переспорить друг друга.
— Я настаиваю на том, — кричал Харпер Болдуин, — что мы должны действовать сообща. Надо создать постоянную организацию, вроде профсоюза, который будет отстаивать наши интересы в споре с Глиммунгом. Но прежде всего, уважаемые друзья и коллеги, сидящие или летающие, следует
Он не успел договорить. Зал заполнил оглушительный грохот, в котором утонули все прочие звуки.
Это был Глиммунг.
«Должно быть, это его настоящее обличье, — решил Джо, когда увидел и услышал Глиммунга. — Без сомненья, это настоящий Глиммунг. И…»
Со страшным шумом, будто кто-то перемешивал в гигантской железной бочке десять тысяч старых автомобилей, Глиммунг взгромоздился на помост в конце конференц-зала. Его тело содрогнулось, затряслось, и из самых его недр раздался глухой стон. Он нарастал и нарастал, переходя в хриплый рев.
«Зверь, — подумал Джо, — попавший лапой в капкан и тщетно пытающийся выбраться».
Неведомо откуда ударили фонтаны морской воды, — весь зал мгновенно заполнился резким запахом йода и рокочущим гулом моря. На присутствующих посыпались мелкие рыбешки и водоросли. И посреди этого смерча металась огромная туша Глиммунга.
— Да, вряд ли он им понравится, — вполголоса произнес Джо. Господи боже — тысячи извивающихся щупалец, покрытых бурой слизью… Огромная туша поднялась под потолок, затем с утробным ревом рухнула на пол, расшвыривая во все стороны раковины и обломки кораллов. Из зияющего провала в полу вырывались струи пара. Но Глиммунга уже не было видно. Как и предсказывала Мали, его вес был слишком велик. Теперь Глиммунг — внизу, десятью этажами ниже.
— На-на-наверное, мы должны спуститься и переговорить с ним, — произнес в микрофон потрясенный Харпер Болдуин. Он нагнулся, словно к чему-то прислушиваясь, затем выпрямился. — По-моему, он угодил прямо в подвал… Он… — Болдуин отчаянно взмахнул рукой. — По-моему, он, проломил насквозь все этажи.
— Я знала, что это случится, — заметила Мали. — Что ж, придется вести переговоры в подвале.
Мали и Джо поднялись, чтобы присоединиться к толпе любопытных, уже скопившейся возле лифтов.
— Лучше бы он явился в виде альбатроса, — заметил Джо.
Глава 9
Когда они добрались до подвала, Глиммунг приветствовал их громким ревом.
— Переводчики не понадобятся, — объявил он. — Я буду общаться с каждым из вас телепатически.
Его туловище заполняло практически весь подвал: мастерам пришлось остаться у лифтов.
Джо глубоко вдохнул, чтобы унять дрожь, и выпалил:
— Глиммунг, вы сможете расплатиться с отелем за нанесенный ущерб?
— Завтра утром мой чек будет среди прочей почты, — ответил Глиммунг.
— Мистер Фернрайт пошутил, — занервничал Болдуин, — насчет компенсации отелю.
— Ничего
— Нет-нет, — заверил его Глиммунг. — Никто не пострадал. Но вопрос справедливый, мистер Фернрайт. — Джо внезапно почувствовал, как Глиммунг рыщет в самых отдаленных уголках его сознания в поисках ответа на какой-то вопрос. Ответ пришел мгновенно: «Меня интересует ваша реакция на Книгу Календ».
Однако не успел Джо ответить, как Глиммунг обратился ко всем остальным:
— Из прибывших мастеров только мисс Йохез знала о Книге. Остальных мне сейчас придется проверить.
Это займет всего лишь минуту.
И в то же мгновение Джо почувствовал, как прервался мысленный контакт.
Глиммунг общался с другими.
Повернувшись к Джо, Мали шепнула:
— Я хочу задать ему вопрос.
Она сделала глубокий вдох и произнесла:
— Глиммунг, — резко сказала она, — ответьте мне. Скоро ли вы умрете?
По огромному туловищу прошла судорога, щупальца, похожие на хлысты, вздыбились, потом бессильно обвисли.
— Разве об этом сказано в Книге Календ? — отозвался Глиммунг. — Нет. Я бы сказал, если бы это было так.
— Книга Календ непогрешима.
— У вас нет причин считать, что я при смерти, — заявил Глиммунг.
— Конечно, нет, — ответила Мали. — Я задала этот вопрос, чтобы кое-что выяснить. И я выяснила.
— Когда у меня приступ меланхолии, — проговорил Глиммунг, — я вспоминаю Книгу и предсказание Календ о том, что я не смогу ничего осуществить, и храм навсегда останется на дне Маре Нострум. В такие минуты я действительно верю в могущество Книги.
— Но только когда у вас приступ меланхолии, — заметил Джо.
— Любое живое существо, — сказал Глиммунг, — переживает периоды подъема и упадка. Я такое же существо из плоти и крови, как и вы. Я больше и старше вас, я могу делать многое, что вам недоступно. Но бывает время, когда солнце клонится к закату, наступают сумерки, и близка настоящая ночь. До меня то и дело доходят лучики света, но его источник слишком далек. А там, где я обитаю, очень, очень темно. Конечно, я могу сам создать жизнь и свет вокруг себя, но они будут лишь продолжением меня самого. Правда, теперь кое-что изменилось, сюда стали прибывать мастера. Те, кто прилетел вместе с мисс Йохез, мистером Фернрайтом и мистером Болдуином, — последнее пополнение.
«Интересно, покинем ли мы эту планету», — подумал Джо. Он вспомнил Землю; вспомнил Игру и свой жилой модуль с мертвым черным окном; вспомнил о грошовом государственном пособии. Он вспомнил Кит.
«Больше я ей не позвоню, — мелькнула у Джо мысль. — Я почему-то в этом уверен. Наверное, из-за Мали. А может, из-за всей этой истории — с Глиммунгом и его Предприятием».
А это падение Глиммунга сквозь пол? Пролететь через десять этажей, чтобы потом скрючиться в подвале.
За этим явно что-то кроется… И тут Джо осенило. Ведь Глиммунг прекрасно знает собственный вес. Как и говорила Мали, ни одно здание не выдержало бы его. Он проделал все это умышленно.