Нет, не Фассбиндер. Фассбиндер мой сверстник. Он умер тоже.
11 часов 20 минут. Полковники несут венки, генералы, адмиралы – награды. Много.
Идут. Двое (?) отходят в сторону. Военный распорядитель велел им отойти в сторону, хотя он, возможно, в 100 раз ниже их чином.
Военные подняли гроб. Реквием.
Начальство. Гроб устанавливают на орудийный лафет.
Где Новый Вождь? Толпа мелькает. Обнажены сабли.
Загудела автомашина, но оказалось, что на улице. (Близ дома Д.А.Пригова, а не в телевизоре.)
Заглядывают, машут руками. На заднем плане. Надевают шапки, снимают.
Военные и музыка действуют четко. Штатские суетятся.
11 часов 30 минут. Поехали!
Начальство. Родственники впереди, человек 30. Жена, дочь, молодой человек с челкой. Офицер.
Что это? Два катафалка? Нет, помехи ТВ-монтажа. Чуть-чуть непонятно. Получилось, что процессия идет перпендикулярно метро
«Площадь Свердлова».
ВВС. Странный у них флаг. Моряки.
Диктор:
«Его огорчал резкий поворот в политике США». «Бодрость... оптимизм... с редким остроумием...»
Крутятся корреспонденты фото и кино.
Поднимаются вверх по брусчатке мимо Исторического музея.
Громадная труба духового оркестра во весь цветной экран.
Журналист К. (он вскоре тоже умер, возвратившись из Афганистана):
«Он оставляет нам драгоценное наследие – 15-миллионную партию... При любом повороте событий...»
Цоканье. Сменился начальник караула.
Венки к Мавзолею.
Кто поднимается на Мавзолей?
Быстрее заиграл оркестр. Чуть ли не вальс. Траурный марш Шопена? Барабан сильнее забухал. Плохо разбираюсь в музыке.
Налево часть венков. Портрет несут дальше.
Черные птицы бродят по брусчатке Красной площади.
Крупным планом его портрет за стеклом Исторического музея.
Шаг родственников отяжелел. Справа – Дама. Она – дочь.
Взяли гроб на руки. Пустой бронетранспортер быстро уехал.
Начальство. Гроб на руки. Тумба.
Один из них хлопочет около родственников.
Начальство. Трибуна.
Уложились. Ровно 12 часов 00 минут. Новый Вождь начинает митинг.
12 часов 00 минут. Звук. Кашель. Речь. (См. газеты от 16.11.82.)
Расположение на Мавзолее слева направо. (См. газеты от 16.11.82.)
В толпе у Мавзолея коллеги покойного из других стран.
Плачущая Индира Ганди.
«Дело твое останется...» Военный говорит голосом покойного. (Их голоса схожи по тембру.)
Щ. стоял без шапки. А может, это Ш., а не Щ.?
Президент Академии. Говорит «совремЁнность».
Слесарь-расточник, бывшее доверенное лицо покойного на выборах. Оратор! Красивый голос, мхатовские модуляции...
Южанин-земляк, фамилию, должность не запомнил. Говорит о внимании покойного к землякам.
Митинг закончен. Один почему-то взял под козырек, но тут же отдернул руку.
Несут гроб. Несут военные. Начальство поддерживает. Впереди двое. Один из них Новый Вождь.
Другой – за спиной Нового Вождя. Печален.
Я выглянул на улицу. Пусто. Все у телевизоров. Лишь дети играют, да старуха собирает пустые бутылки.
Постелен ковер. Начальство отошло. Военные несут гроб на стол с малиновой скатертью.
Подводят под руки жену. Жена и дочь.
Дочь целует покойного. Жена оправляет его одежду.
Сын. Лысоватый, похожий.
Стоят, неотрывно глядят на того, кто был. Жена, дочь, сын, родственники.
Панорама Москвы.
Жест Нового Вождя.
Венки во всю Кремлевскую стену.
Трогательное высказывание Д.А.Пригова радует душу патриота.
Нежную, ранимую душу патриота...
Патриота.
Не показали прощания (?). И уже берут крышку.
Рабочие в черной форме устанавливают. Могильщики?
Женщины в черных манто с черными вуалевыми сетками. С черными сумками. Родственницы?
Дочь держит военный.
Залп. Загудели гудки.
Гимн. Бросают землю. Новый Вождь отходит. Он быстр в движениях.
Треск. (Позднее утверждали, что уронили и не вынули рушники. По народной примете означает забвение. Я с этим решительно не согласен. Треск совпал с салютом. Могильщиков было двое, гроб тяжелый, рушники шелковые. Всюду жизнь.)
Парад войск под мужественную музыку. Стоят со штыками. Символика продолжения дела?
– Слава, слава, слава!..
– Сила, сила, мощь!..
В сапогах воинство – красивое. А вот летчики идут в ботинках, и это некрасиво.
Моряки очень бодрые. С карабинами.
Пограничники.
Дирижер. Сильно дирижирует военным оркестром. Энергично размахивает руками.
Опять журналист К. «Знай, дорогой, знамя Октября в надежных руках...»
Опять черная птица пролетела над Красной площадью. Крупным планом. Узнать, что означает в народных поверьях. Уж не душа ли?
Птица пролетела, и все!
13 часов 00 минут.
ВСЕ...
...Все, Ферфичкин, теперь ни слова, их и так было больше, чем нужно. Ровно через 9 часов 15 минут наступит Новый год, и начнется новая светлая жизнь, так что – прочь все печали, заботы, тревоги! Новая неуемная жизнь осветит наши крутые берега, часть печали канет в далекое ли, близкое ль прошлое, заботы, тревоги наконец-то оставят нас. Хорошо! Дома хорошо. Дома пахнет печеным тестом. В духовке зреют пироги. Новый год мы встречаем вдвоем с женой. Я люблю пироги,
я люблю свою жену, я люблю свою Родину. Я рад, что печаль миновала, что снова пришла зима и наконец-то закончилась декабрьская оттепель, как об этом только что сообщила дикторша первой программы Центрального телевидения. С Новым годом, друзья, с новым счастьем, Ферфичкин... Выпьем за здравие и за упокой всех персонажей моих посланий к тебе, выпьем за Гаригозова, Канкрина, Шенопина, Галибутаева, Ревебцева, Кодзоева, Телелясова, Попова, Горича, Шолохова, Разина, Наталью Евгеньевну, дядю Колю Первого и дядю Коля Второго, тетю Машу, Блантера, Мокроусова, Соловьева-Седого, бабу Таню, деду Ваню, Соньку и Вальку, полярника Папанина, Ива Монтана, деду Пашу, Марка Бернеса, Каледина, Ш.Андерсона, племянницу Маню, Тараса Бульбу и его сыновей, Карамзина, Мандельштама, Вертинского, деду Сашу, Евгению, царя Александра II Освободителя, А.П.Чехова и его отца и братьев, того, кто был, моего двоюродного брата Сашу, бабу Маришу Первую и бабу Маришу Степановну, учителя Канашенкова, Р. , ныне известного советского писателя, тетю Иру, мою сестру Наташу и племянницу Ксению, Кузьмовну, Федора, который шьет ондатровые шапки, дяду Гошу и его сына Петра, Нинку-хапугу, честного Котю, дядю Ваню из Енисейска, власовца Никульчинского, пьяницу Николая и его жену по прозвищу Демьян, жиличку Анну Константиновну, Достоевского, Лескова, Толстого, Мусоргского, Куприна, Горького, Бунина, Мережковского, художника ML, дедушку Евгения и его детей – Анатолия, Всеволода, Конкордию, за фотографа Упаткина, 69-летнего поэта Л., уроженца Одессы, его жену, прекрасную Л., поэта тоже, но женского пола, и его гимназического учителя, за моего двоюродного дедушку, уехавшего на коне в Харбин, редактора, пахнущего французскими духами и русскими туманами, кухарку Дусю, Татьяну Герасимовну из журнала, царевичей Кана и Илитена, Ермака, Кучюма, царя Бориса, формалиста Швиттерса, друга Ромашу, режиссера Ф., моего товарища Ю. из города Вены, майора из милиции и майора, всю войну ведшего контрпропаганду на немецком языке, за товарища Н., юбилей которого я справлял, лысого новеллиста Пластронова (так и быть, помилуем ради праздника), князей Трубецкого и Гагарина, Д.А.Пригова, А.Блока, бабушку Фелицату Степановну, Надсона, Василия Анисимовича, Анисима Севостьяновича, всех Краснопеевых, Корейшу начальника и Корейшу юродивого, Шота Руставели, клоуна Мамалыгу, Пушкина, Некрасова, Фета, за Анфюшку-монашенку и нищего Деду, за М.В.Ломоносова, В.И.Ульянова, за дядю Волю, Андрюшу-кладовщика, корейца Цоя, официальную народную сказительницу Феклу Чичаеву, Нефед Нефедыча, сценографа Бройгеля, М.Булгакова, шестидесятников У. и Ю., сказочника С., классика Ж., литбрата Е. с женой и ребенком, фарцовщика Фирса, Д.Минаева, актера Урбанского, Евгения Анатольевича, Светлану Анатольевну, Феликса Феодосьевича, бывшего философа К., за ту даму, девушку 60-х годов и ту даму, которая мне всегда все доносит, за Ю.В.Трифонова, Фрейда, Стерна, Бабеля, Зощенко, Набокова, Катаева, Вивальди, Моцарта, Баха, за А., великого поэта современного (женского пола), за К.Леонтьева, Ф.Кафку, Б.Сучкова, Андрея Белого, Гоголя, Огарева, Герцена, Искандера, за Пантюшева, Филатова и Трындина – владельцев доходных домов на Арбате, за М. X. – Героя Социалистического Труда, за Арк. Гайдара, Евг. Харитонова, Сергея П. и его бывшую жену, косую красавицу Гальку, за Б.Е.Троша, моего милого товарища, за Василия Аксенова, Окуджаву, Евтушенко, Вознесенского, за комсорга С.Иванова, за официального человека из ВААПа, за архитекторов Иктина, Калликрата, Д.И.Жилярди, Л.А.Теплицкого, С.Б.Залесского, Е.Л.Иохелиса, С.Карина, Р.С.Егерева, Д.Н.Чечулина, М.В.Посохина, А.А.Мндоянца, Калугина, В.И.Долганова, за скульпторов Н.А.Андреева, А.П.Кибальникова, П.A.Клодта, Фидия, за режиссеров Дунаева и Эфроса, за И.Кальмана, Г.Отса, Г.Ярона, Н.Белохвостикову, А.Пугачеву, за Владимира Спиридоновича Гигаури, Вадика Репина, П.Г.Смидовича, Н.С.Хрущева, К.А.Тимирязева, В.Маяковского, Елену Козлову, Хаксли, Джойса, Дос-Пассоса, Замятина, Ремизова, Эренбурга, П.Романова, Богданову-Честнокову, Добычина, Селина, Глухого Витасика и Саню Морозова Первого, поэта Андрона Воскресенского и Зину Магранж из издательства «Красная гвардия», за учителя Б. и весь русский алфавит, за Сытина И.Д. и Сытина П.В., за художника, автора плаката, знаменитого настолько, и его сына Гаврика, за интеллектуалку Римму, за театроведа по призванию и профессии и литературного критика Ш., за приятеля из Театра миниатюр, за Станиславского и Немировича-Данченко, за Таирова, за арендатора Я.В.Щукина, за гениев Е. и Т. , за Леонида Губанова, Цветаевых – А.И. и М.И., за А.Володина, Гришу Струкова, за тех молодцов, что грузили посуду в ларьке, и буфетчиц всех московских «Рюмочных», за О.Табакова, художника Теодора и его соседа по коммуналке, за мальчика Федю, которого я хочу познакомить со своей племянницей Маней, и за саму Маню, за В.Высоцкого, Брейгеля Старшего, Д.П.Татищева, знаменитого советского драматурга П. (женского пола), за редактора товарища Ч., за начальство, журналиста К., за Нового Вождя, за А.Лещева, Э.Прусонова и многих-многих других, за тебя, за меня, за мою жену, за мою маму, за нашу общую Родину.