Ресторан мистера Нусича
Шрифт:
Но при этом Судья Бетти не забывала и о своих собственных, уже четвертых по счету, выборах, вовремя выдвинула свою кандидатуру, порадовалась, что опять идет на выборы в гордом одиночестве, но в "Комо" об этом никому не сказала. Так что в один прекрасный день, когда Судья Бетти объявила о своей очередной, четвертой победе, все ее поздравляли на полном серьезе, а Владимир даже сказал, что это хороший знак и для него, теперь, когда его соратница и наставница победила, он уверен, что и он тоже победит.
Судья Бетти решила праздновать свою победу, конечно же, в "Комо". Никого из сослуживцев она, естественно, на празднование не пригласила, чтобы они не рассказали всю правду о ее "победах". Приглашены были Владимир, Валентина, Старина Джон и еще
Около часа ночи от стены, где стояла машина для льда, повалил густой дым, перепуганные пьянчуги бросились бежать, повыскакивали из ресторана и самая шустрая из них, Валентина, чуть не попала под колеса полицейской патрульной машины, в которой сидели хорошо нам знакомые темно-рыжий Дан и блондинистая бодибилдерша с кукольным лицом Дороти. Пока Дороти отпаивала водой несчастных Валентину и Судью Бетти, Дан вызвал пожарных и скорую помощь. И те, и другие приехали в считанные минуты, услуги медиков, слава богу, никому не потребовались, а пожарные залили весь зал пеной, сказали Владимиру, что все дело было в электропроводке, но никакой опасности больше нет, и уехали. Валентина и весь персонал весь выходной день, понедельник отмывали зал от пены (пришлось Владимиру за эту неделю заплатить всем сверхурочные), визит мастера-электрика обошелся в пятьсот долларов, а в четверг они получили от пожарных счет на четырехзначную сумму.
Судья Бетти оправилась от потрясения этой ночи очень быстро, еще месяца полтора она приходила в "Комо" каждый вечер, как на работу, бесплатно ела и пила, руководила всеми действиями Владимира, вдохновляла и подбадривала его. А потом она пропала, как в воду канула. Через пару недель после этого Джейсон сказал Владимиру и Валентине, что он провел небольшое расследование, хорошо так, душевно посидел с клерком из муниципального суда, где служила Судья Бетти, и вот что тот ему рассказал. Судья Бетти в последнее время начала все чаще появляться на работе в состоянии нестояния, председатель суда некоторое время терпел, делал вид, что ничего не замечает, жалел старую дуру, но любому терпению есть предел, а стоило ему один раз сделать ей замечание, как она его обхамила, обматюкала и высказалась в том смысле, что ее должность выборная, а если она, Судья Бетти, ему не нравится, то никто не мешает ЕМУ уйти. Председатель суда вызвал ее дочку, которая жила в другом штате, и предложил ей самой решить, что делать с этой старой алкоголичкой. Дочка и решила: заперла старую дуру в небольшую частную клинику, где алкашей держат до тех пор, пока их родственники платят за их содержание.
Печальный конец Судьи Бетти послужил не иллюзорным, а настоящим знаком, предвестником печального конца предвыборной компании Владимира. К той дате, когда Владимир должен был предоставить три тысячи подписей, он собрал всего восемьдесят семь. В общем, все закончилось именно так, как и предсказывал Николас: Владимир выбросил на ветер больше восьми тысяч долларов, а его даже не допустили к выборам. Журналюги больше в "Комо" не появлялись, Валентина выбросила футболки, листовки и прочий хлам, газета-листовка и сайт прекратили свое существование. Единственное, что осталось от всей предвыборной компании - почетное и гордое прозвище "Наш Губернатор", которым языкастая Сарра продолжала именовать Владимира.
Мгновение седьмое. Мистер Нусич и санитарный инспектор
Сарра здорово поругалась с Владимиром, когда он в баре начал во всеуслышание обсуждать, как евреи контролируют мировую финансовую систему, назвала
На следующий день Владимира в баре не было, он вниз не спускался, страдал с перепоя, очень уж его вчера вывела из себя Сарра, так что с выпивкой он переборщил. Вошел санитарный инспектор, веселый пузатый молодой еврей. Он поздоровался со Стариной Джоном и Валентиной и сразу же пошел на кухню. Валентина встревожилась. С самого открытия "Комо" она каждый первый вторник месяца платила этому инспектору двести долларов, он выпивал в баре пару кружек пива и уходил. Сегодня был четверг в самой середине месяца, совсем не его день, да и зачем он пошел на кухню? Валентина побежала вслед за ним. Увы! Санитарный инспектор не стал останавливаться ни в зале, где Стивен и Эдвард гонялись за каждой пылинкой, ни в баре, который Джейсон разве что только языком не вылизывал, ни на посудомойке, где у Николаса с пола можно было есть, а на столе - проводить хирургические операции. Он прошел сразу на кухню к повару-мексиканцу Луису.
И пол на кухне, и вся кухонная утварь были покрыты толстенным слоем жира, температура в обоих холодильниках была градусов на пять выше положенной, передник Луиса из белого давно уже превратился в темно-серый с красными разводами крови, в засоренной раковине стояла жирная вода двухнедельной давности, а сам Луис в данный момент на доске, предназначенной для морепродуктов, разделывал курятину, что было строжайше запрещено, а разовые перчатки, в которых он должен был работать с сырым мясом, мирно покоились не на его руках, а на загаженном столе. Санитарный инспектор перечислил все эти нарушения и выписал бедной Валентине штраф на полторы тысячи долларов. Напоследок же он сказал: "О, чуть не забыл, моя двоюродная сестра Сарра велела вам привет передать."
К сожалению, это было только началом. Чтобы умилостивить грозного инспектора, Владимир и Валентина немедленно уволили Луиса и наняли сразу трех черных поваров, из расчета, что какое-то время посмотрят на их работу и на их аккуратность, а потом оставят лучшего из них. Увы! В одиночку, возможно, каждый из них и работал бы неплохо, и по мере возможности поддерживал бы порядок. Но из троих черных поваров образовался "Черный камеди-клаб". Инспектор пришел на следующей неделе и выписал Валентине еще один штраф на полторы тысячи долларов.
Владимир и Валентина уволили двоих поваров и оставили одного наиболее, как им показалось, солидного. Увы, этот солидный повар, как выяснилось, выглядел солидно не из-за внутренней основательности, а из-за заторможенности. В первый же вечер, когда он остался на кухне один, он забыл закрыть кран в по-прежнему засоренной раковине, так что когда на следующий день Валентина зашла на кухню, там можно было пускаться вплавь. Часть воды из затопленной кухни потом протекла вниз, в подвал, и, как выяснилось позже, там из-за этого в одном месте даже обвалился потолок. Вместе с Валентиной на кухню зашла и Лора, которая тут же потихоньку позвонила Сарре и рассказала ей о наводнении, а та немедленно прислала своего двоюродного брата. Последовал еще один штраф в полторы тысячи долларов, который был последней соломинкой, сломавшей худую, но крепкую спину Валентины. Она со слезами на глазах умоляла Джейсона договориться с инспектором.
Инспектор объяснил Джейсону, что они, евреи, не любят антисемитов, а за дурость надо платить, поэтому в следующий первый вторник месяца он должен получить не двести, а пятьсот долларов, и столько же в последующие месяцы, до тех пор, пока "Комо" остается открытым. А его двоюродной сестре Владимир и Валентина должны заплатить две тысячи долларов как компенсацию за оскорбление, которое ей публично нанесли. Валентина согласилась. Инспектор сказал, что Сарра за своими деньгами придет завтра к открытию ресторана, выпил свои две кружки пива и ушел.