Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
– Слово чести.
Аптекарь достал из кармана еще один конверт и дрожащими руками вытащил из него письмо.
– Вот. Пришло сегодня утром. Чуйков в Англии.
Не так давно между Российской и Британской империями было подписано соглашение, согласно которому правительства двух стран обязывались по требованию судебных властей оказывать друг другу правовую помощь.
Поскольку дело находилось на личном контроле у министра внутренних дел, все необходимые бумаги были выправлены с волшебной скоростью.
В градоначальстве чиновнику
В день отъезда Мечислав Николаевич обедал дома. Он съел щи, бифштекс с жареной картошкой и, отхлебывая из чашки чай, просматривал «Петербургский листок» – на службе он теперь старался газет не читать. Но и дома ему помешали – из прихожей раздалось треньканье дверного звонка. Через минуту кухарка принесла карточку, на которой было написано: «Андрей Богданович Яременко, коллежский асессор». Мечислав Николаевич поднялся и пошел встречать гостя.
На этот раз охранник был в форменном сюртуке, на петлицах которого отливали серебром эмблемы родного министерства.
– Чем могу служить? – спросил хозяин незваного гостя.
– Здравствуйте, Мечислав Николаевич. Как вы, наверное, изволили вспомнить, зовут меня Яременко, Андрей, Богданов сын. Служу я неподалеку и сегодня, идучи в ресторан обедать, решил к вам заглянуть, так как имею до вас небольшой разговорчик.
– Милости прошу. – Кунцевич жестом показал на гостиную. – Может быть, чайку прикажете?
– Не откажусь.
– Нюра, голубушка, – попросил губернский секретарь прислугу, – принеси еще один прибор.
Выпив чаю, гость откинулся на стуле и скрестил руки на груди:
– Сегодня отправляетесь?
– Что-с? – удивился Кунцевич.
– Я говорю – в Англию сегодня уезжаете?
– Да… А собственно?..
– А собственно у меня к вам будет небольшая просьба, точнее две! Первая: вы должны показать мне письмо, ну или хотя бы подробно пересказать его содержание. Ну и второе: в Лондоне вы будете докладывать все о ходе розысков Чуйкова моему человеку.
– Прямо так и докладывать? – возмутился чиновник для поручений.
– Ну мы же одно дело делаем, Мечислав Николаевич! Вам Чуйков интересен с точки зрения уголовного розыска, нам – с точки зрения политического.
– Ах, вы все-таки им интересуетесь, а почему же тогда на мой запрос ответили, что не располагаете о нем никакими сведениями?
– На то были причины секретного характера-с. Наша служба предполагает наличие таких секретов.
– Хорошо, хорошо, я совершенно не против оказать содействие политической полиции, но для этого вам надобно формально обратиться к моему начальнику, он даст команду и …
– Что мне надобно, я и без вас знаю! – резко сказал Яременко. – И воспринимайте эту мою просьбу как приказ.
Мечислав Николаевич поперхнулся чаем:
– Что? Что вы сказали?
– Вы
Кунцевич вскочил:
– Милостивый государь! Я попрошу…
Гость продолжал сидеть:
– Что вы попросите? Что? Становым в Амурскую область вас отправить? Или вообще в арестный дом? Вы из себя смолянку не стройте, господин губернский секретарь, фамилия Ведерников мне хорошо известна.
Сыщик застыл.
Коллежский асессор ухмыльнулся:
– Что, поубавилось гонору? Да садитесь вы, не стойте столбом!
Губернский секретарь послушно сел.
В столице империи в ту пору велась активная война с азартными играми. И возглавлял наступление на этом фронте сам градоначальник.
Единственным местом, где разрешалась легальная игра в карты, были клубы. Поскольку утверждение устава нового общества было сопряжено с большими трудностями, ушлые ребята, подвизавшиеся на этом поприще, нашли другой выход. Они входили в соглашение с правлениями уже давно существующих, но бездействующих обществ, заключали с ними условия, затем от лица общества арендовали помещение, приобретали мебель, ставили буфет и начинали извлекать прибыль. В устав вносились невинные на первый взгляд изменения – описание целей и задач общества дополнялось пунктом о «разрешенных играх», а в перечислении статей доходов появлялось упоминание о доходах от карточных игр.
По закону играть разрешалось только членам клубов либо их гостям, но только тем, которые заносились в специальные списки. О появлении в клубах дам полусвета не могло быть и речи. Кроме того, в клубах дозволялись только так называемы коммерческие игры, то есть такие, выигрыш в которых зависел не только от слепого случая и везения игрока, но и от его умственных способностей. Азартные же игры, такие как «Макао», «Баккара» и им подобные, в которых при везении мог выиграть и полный идиот, были строжайше запрещены.
Естественно, что чинная игра в преферанс среди нескольких постоянных членов клуба большого дохода антрепренеру дать не могла. Поэтому в клубах играли во что хотели и все, кто хотел. Азарт разжигал аппетит, выигрыш требовал немедленно себя спрыснуть. А присутствие рядом со столом симпатичной и легкодоступной мадемуазель скрашивало горечь проигрыша. В результате таких нарушений закона все были довольны. Игроки тем, что прекрасно провели время, дамы и антрепренеры – барышом.
Вполне понятно, что такое попирание основ действующего законодательства не могло остаться без внимания полиции.
И вот, как-то вечером, к Мечиславу Николаевичу явился муж сестры его бывшей супруги – некто Ведерников.
Это был тридцатилетний мужчина, дорого, но безвкусно одетый, весь какой-то дерганый, с бегающими глазами.
– Доброго вечера, Мечислав Николаевич.
– Здравствуйте, Александр Алексеевич, какими судьбами?
– Не извольте гневаться, что без приглашения, дело у меня к вам наисрочнейшее.
– Да о чем вы, прошу – присаживайтесь, всегда рад увидеться с родственником, хоть и бывшим.