Реванш ситцевой кошки
Шрифт:
В это самое время на Атласной улице вновь появился пес из клетчатого хлопка — он бежал вприпрыжку, а из пасти у него свисала пестрая ситцевая кошка с тремя лапами. Пес радостно вилял хвостом, сшибая фонарные столбы по обеим сторонам улицы. Он миновал квартал, где жил Тедди, и свернул налево, в Пушистый переулок. И как раз когда он пробегал мимо, голова кошки, безвольно покачиваясь, протаранила угол здания.
Массивная глыба цемента и арматуры откололась от потолка в берлоге Тедди и угодила ему прямо по затылку. Медведь повалился на ковер и остался лежать без чувств,
Интересно, подумала она, как же мне поступить — унести отсюда лапы? Позвонить в полицию? Упечь его за решетку?
Или, может быть, просто взять реванш?
Граммофонную пластинку на третьем этаже заело, и теперь оттуда снова и снова доносилась одна и та же фраза: "Сказали ходики: тик-так… Сказали ходики: тик-так… Сказали ходики: тик-так… "
Т.Б. медленно плыл вдоль тротуара в каком-то незнакомом городе. Мимо него дрейфовали всевозможные мягкие игрушки — кочан капусты, банка маслин, копченый лосось, фаршированная индейка… По мостовой, покачивая килем, промчался зловещий черный лимузин. Открытая задняя дверца хлопала, как на ветру. На заднем сиденье стоял пулемет, а возле него устроился угорь.
Внезапно кругом засвистели пули, изрешетив ни в чем не повинных прохожих, словно консервные банки. Т.Б. нырнул на дно и посерел, слившись с тротуаром. Ошметки нашпигованных свинцом игрушек корчились в воде, как издыхающие черви в сточной канаве. Это было похоже на кошмарный сон…
Т.Б. открыл глаза. Он лежал на диване в меблированном гостиничном номере. Куколка Дорис в черном парчовом пеньюаре сидела возле него, промокая его лицо влажной салфеткой. Его рана была перебинтована. Он все-таки уцелел.
— Вот ты и очнулся, — сказала Дорис. — Как твоя голова?
— Лучше не бывает, малышка. Кофе у тебя есть?
— Ты вломился сюда и упал замертво. Потерял много лент.
— Ничего, вырастут снова.
Дорис коснулась его повязки.
— Как же это ты дал себя подстрелить, Т.Б.? Я думала, ты умнее.
— Где мой портфель?
— Под диваном.
Т.Б. запустил под диван четыре щупальца, выудил портфель, расстегнул замок и заглянул внутрь. Деньги никуда не делись.
— А пушка где?
— В надежном месте. Отдам, когда будешь уходить.
Т.Б. задумчиво посмотрел на нее.
— Детка, а ты не хочешь немного развеяться? Говорят, в Мармеландии сейчас самый сезон. Лично я не прочь куда-нибудь уехать отсюда.
— Далеко уехать? — спросила она, опускаясь к нему на колени и обвивая его плечи руками.
— Чем дальше, тем лучше. А что еще остается? Сидеть в этом чертовом городе, пока он не прикончит тебя?
Раздался стук в дверь. Т.Б. задвинул кейс обратно под диван.
— Кто это может быть?
— Не знаю, — сказала Дорис. — Может, лемур из соседней комнаты. Он иногда одалживает у меня кое-что из одежды.
— Скажи ему, чтобы проваливал.
Дорис отодвинула защелку и распахнула дверь. На пороге появились двое китайцев. Желтый вышибала-акула,
Слегка шатаясь, Т.Б. встал.
— Ты продала меня, — сказал он Дорис. — Ты выдала меня Бойцовой Рыбке.
Она пожала плечами.
— Я продала тебя Винсу. Против Винса я не могла пойти.
— Думаешь, я могу?
Дорис погладила его по щеке; в ее синих стеклянных глазах была печаль.
— Бедный глупыш осьминог… Ты теперь вне закона. Ты пария. И на этот раз тебе уже никак не выкрутиться.
Мистер Чо и акула по-хозяйски уселись на ее кровать.
— Но в чем я провинился? Что я такого сделал? — спросил Т.Б.
Дорис закурила сигарету.
— Ничего ты не делал, Т.Б. Это всего лишь сделка , которую Босс Мандрил заключил с триадой. Они хотят затравить тебя, как зайца. Точно так же, как Гарри О’Мул на прошлой неделе поступил с тем парнишкой из триады — без всякой причины, просто чтобы убить время. Ты ведь слышал о парне, которого на днях хоронили Китаезы?
— Да.
— Ну вот, Рыбкам это не понравилось, они пожаловались Боссу Мандрилу. И он пошел им навстречу. Предложил Рыбкам отыграться, как положено, зуб за зуб. За голову того парня — твою голову и еще этот портфель. Полный кейс денег, чтобы умаслить их окончательно. Не знаю, почему Винс назначил козлом отпущения именно тебя. Может, просто потому, что ты такая мелкая сошка…
— Значит, меня привяжут к Большому жертвенному костру, и все будут счастливы, м-м?
— Уж я-то точно не буду счастлива, Т.Б.
— Да ладно, милая, выше нос. Ничто не вечно, даже сухой закон.
Мистер Чо и акула поднялись с кровати и повели стволами в сторону двери, приглашая Т.Б. на выход. Ясно было, что сейчас его засунут в багажник машины, отвезут в какой-нибудь глухой угол, а после этого — или перед тем — прикончат. Они шагнули к нему с двух сторон, мертвой хваткой сжали две его руки и поволокли его к двери.
— Можно мне хотя бы пальто надеть? — спросил он их. Мистер Чо кивнул Дорис. Она стянула со спинки дивана пальто Т.Б. и накинула ему на плечи.
— Детка, — сказал он, — если ты планировала героически обварить этих гадов кипятком, то сейчас как раз самое время.
Дорис невольно прыснула. Т.Б. всегда знал, как ее рассмешить.
Проталкивая его в дверной проем, китайцы держались к нему вплотную. Именно этого он и хотел. Остальное было так просто — проще некуда.
То, что случилось дальше, казалось, закончилось прежде, чем началось. Миг — и обе рыбы уже били хвостами по паркету, судорожно зажимая плавниками глотки, из которых фонтаном выплескивались розовые ленты. Они позаботились о том, чтобы у него не было пушки, и потому потеряли бдительность. Откуда же им было знать о двух маленьких потайных карманах в подгибе его пальто? И о том, что там, в этих карманах, спрятаны две опасные бритвы? А главное, они совсем позабыли, что у осьминога восемь рук.