Реванш
Шрифт:
Все семь дней за Верой ведется наблюдение. Игорек не сводит с нее глаз, присылает подробные отчеты и фотографии о передвижениях девушки. Последний наш секс на подоконнике в ее обшарпанной квартире не выходит у меня из головы. Я, мать ее, знал, что, когда она ответит взаимностью, мне снесет крышу. Так и вышло, у меня до сих пор в ушах стоят ее сладкие стоны. Кукла оказалась не такой холодной и бесчувственной. Только вот когда все закончилось, меня накрыло едким разочарованием от того, что на ее лице было написано отвращение к себе за те эмоции, которые мы испытали.
Делаю себе очередную порцию кофе, расстегиваю нескoлько пуговиц на рубашке, стараясь сосредоточиться и собрать гребаный пазл из событий прошедшей недели.
Первые два дня Вера почти не выходила из квартиры, всего один раз в меcтный захудалый магазин. Пару раз к ней приходила девочка соседка. Mежду Вероникой и ребенком нет никакой родственной связи. Девочка реально проживает в этом доме с матерью, и у нее действительно умерла бабушка. Мать девочки работает в сауне, по документам администратором, а на деле дешевой шлюхой. Отца нет. Видимо, это кто-то из ее клиентов. Семья неблагополучная, стоит на учете в ПДН. А Вера, похоже, привязана к этому ребенку – другой причины их общения я не вижу.
Есть и очень интересная информация, приводящая меня в бешенство. Детализация звонков показала, что Вере звонил Захаров младший. Неужели она работает на него? И тот спектакль в клубе был организован для
меня? В это можно было бы поверить, если бы не тот факт, что на этой вечеринке я оказался совершенно случайно, и никто из них не мог этого предугадать. Если только в деле не замешана Карина, которая и притащила меня в этот клуб! Все это кажется полным бредом, но я давно никому не доверяю.
И это еще не всe сюрпризы, которые преподнесла моя куколка. Три раза она звонила в фитнес центр. А вчера она посетила этот центр и, что самое интересное, Игорек предоставил мне фото, на которых Вера мило общалась с Адашевым во время тренировки, они даже обменялись телефонами! Захаров, Адашев и я. Мы все знаем друг друга,и в этом определенно есть какая-то связь! Какая, мать вашу?! Я-то знаю, что меня связывает с этими людьми, но что их связывает с Верой – не понимаю. Кажется, разгадка где-то на поверхности, вoт она рядом, но я ее не вижу.
Допиваю кофе, откидываюсь на спинку рабочего кресла, прикрываю уставшие глаза, пытаясь полностью расслабиться и начать мыслить здраво, без эмоций, включая холодную голову. Вера уе не кажется знакомой, я уверен, что мы где-то встречались . Стоит только вспомнить – и все встанет на свои места, гребаный пазл соберется. Но моя всегда безупречная память дает сбой.
Кажется, ещё немного – и я сойду с ума. Во мне борются два сильных чувства. Я хочу убить эту суку,и, одновременно, меня тянет к этой девушке с пронзительным взглядом. Хочу ее как ненормальный, помешанный на ней одной. Хочу ее по–разному: грязно, жестко, нежно и ласково. Хочу, чтобы она стала полностью моей, отдала свою душу , а тело я и так возьму, не спрашивая. Сам себе не верю, но за всю неделю я не трахнул ни
– Да, – отвечаю на звонок,
не смотря на дисплей.
– Алан, привет. – Это Карина , а я вообще не хочу сейчас с ней общаться и забивать себе голову ее истериками.
– Карин, я уже говорил, что я занят, у меня полный завал на работе.
– Я поняла, не сбрасывай звонок, мне просто нужна твоя помощь, – вполне серьезно и даже взволнованно произносит она.
– Ну и что с тобой случилoсь? – недовольно спрашиваю, потому что мне кажется, что это какая-то женская уловка для привлечения внимания.
– Со мной ничего. Диану изнасиловали!
– Интересная информация, - хмыкаю я.
– Кто такая Диана?!
– Это моя подруга! Я же вас знакомила, - Карина сначала возмущенно кричит , а потом переходит на шепот.
– лан, на ней нет живого места, ее избили и изнасиловали два урода, она ничего не рассказывает, только постоянно плачет и смотрит в одну точку.
– Это, конечно, все печально, Карина , а от меня ты чего хочешь? Я не супермен или народный мститель. Изнасиловали – пусть пишет заявление, снимает побои и факт насилия у судмедэкспертов.
– Боже, почему ты такой бесчувственный?! – Да, я лишен сантиментов и лишних эмоций. В моей работе неприемлемо сочувствие,только голые факты и методы их решения. Если я начну каждую такую историю принимать близко к сердцу,то стану профнепригодным. – Она не пойдет в полицию и уж тем более на экспертизу. Она боится. Понимаешь? й, наверное, угрожали. Разве я много у тебя просила? Ты же можешь прийти и поговорить с ней, соcтавить заявление на дому? – Просила Карина у меня очень много, и я все ей давал – в пределах разумного, конечно.
– Ты же прекрасно знаешь, как это делается у вас!
Я все знаю, но такова система. Полиция только констатирует факт и принимает заявление, нянчиться с женщиной никто не будет,для этого есть родственники, психологи и кризисные центры.
– С чего ты взяла, что она будет говорить со мной?
– спрашиваю я, хотя уже решил поехать туда и отвлечься от навязчивых мыслей, которые взрывают голову.
– Будет, она тебя знает, я ее подготовлю. Приезжай, пожалуйста, - с мольбой просит Карина.
– Хорошо, через полчаса буду. Подготовь свою подругу.
Карина на все соглашается, и я скидываю звонок. Беру папку для заполнения заявления и протокола, сначала
накидываю китель, а потом все же оставляю его в кабинете, оставаясь в одной рубашке – придется включить психолога и расположить к себе жертву.
Ночная дорога практически пустая, и я довольно быстро добираюсь до дома Карины. Поднимаюсь на второй этаж, не успеваю позвонить, как передо мной распахивается дверь. На лице моей любовницы вселенская скорбь из-за переживания за подругу, но это не помешало ей ярко накрасить губы, надушиться и надеть развратно короткий черный шелковый халат.