Реверанс судьбы
Шрифт:
– Артем Викторович, вам звонили из Абу-Даби, просили перезвонить как можно скорее. Там какие-то проблемы.
Кивнул, молча проходя в свой кабинет.
Набрал Алехана, тот ответил мгновенно.
– Что у вас? – закурил, открывая дверь-купе, чтобы выйти на лоджию.
– Груз задерживается. Нужно твое вмешательство. Надави по своим каналам, иначе попадем на бабки. Партия должна была прийти еще вчера.
– А сам?
– Ты знаешь, что я не могу ничего сделать. У меня нет таких рычагов давления.
– Хорошо,-
Это чертов араб начинал действовать на нервы. Слишком осторожный, с*ка. Всего боится, но всегда успевает подлиза ж*пу Абасса.
Не медля набрал Романова. Одного очень и очень «хорошего» типа. Они сработались с ним около полугода назад. Полковник Романов, свалившийся, как снег на голову, и «предложивший» сотрудничество. Они взяли его в поле зрения своей орбиты давно, а вот теперь вышли в свет. Он не мог отказаться. Он либо с ними, либо его нет вообще. Они же в свою очередь направляли его в некоторых делах, ставя свои условия, и даже помогали в критических ситуациях. Сейчас, конечно, была не она. Да и пох*р ему было на эту тормозящую партию.
– Добрый день, нужно встретиться.
– Сегодня в восемь на нашем месте.
– Услышал.
До восьми было больше шести часов. Расположившись в кресле, просмотрел принесенные бумаги. Но его хватило ровно минут на десять.
Стиснув зубы, откинул документы в сторону, методично крутя пальцами телефон. Думал, стоит ли…сейчас…или
Хотя какая разница. Знал, что она не возьмет трубку. Знал и только поэтому коснулся ее имени в списке.
Она стояла в ванной перед зеркалом. Тусклый свет, горящий над раковиной, скрывал выступившие под глазами синяки, растрепанные волосы и такие потерянные глаза. Телефон, лежащий на тумбочке, зашумел в такт льющейся из крана воде, но даже через этот шум она услышала тихое шуршание.
Свайпнув по экрану приложила айфон к уху, рассматривая свое отражение в зеркале. Губы дрогнули, а пальцы на автомате закрутили блестящий вентиль. Наступила тишина. Там, в трубке, висела такая же, пугающая тишина. Она слышала лишь тяжёлое дыхание и отчетливо понимала, кому оно принадлежит.
Слушала короткие вдохи, а глаза прожигали собственное отражение в зеркале. В кого она превратилась? Накрыла лоб ладонью, истерически улыбаясь самой себе.
Артем замер слушая ее молчание и редкие, тихие, едва осязаемые слухом, вздохи. Сидел неподвижно, до боли сжимая в кулаке платиновую зажигалку.
Он осмелился позвонить ей, лишь потому что был уверен, что она проигнорирует его звонок, и не возьмет трубку. Он бы хотел сказать ей многое. Хотел извиниться. Уже не раз прокрутил это в своей голове, но не был готов к тому, что она все же возьмет эту чертову трубку. Слова застряли в горле, образуя несуразный ком. Он молчал, медленно понимая, что это конец.
Это точка на сегодня. Точка этого этапа. Дальше без нее. Он должен разобраться со всем, что тянет его вниз,
В восемь он был уже в старом парке на окраине города.
Романов ждал его на лавке, читал газету, или делал вид, что читает.
Артем присел рядом, смотря в противоположную сторону.
– Хорошая погода, не находишь?
– Отвратительная,- Старков поморщился.
– С чем пришел?
– Хочешь взять Доманова?
Романов отложил газету, вопросительно прося продолжения.
– И Аббаса в придачу…
– Начал сдавать своих же…плохой знак.
– Я хочу уйти.
– Ты же понимаешь, что если они узнают о том, что ты с нами…
– Не с вами,- усмехнулся.
– Это твоя интерпретация…тебя убьют и не только тебя.
– Так вот сделай так, чтобы этого не произошло. Ты пятнадцать лет гоняешься за Домановым, а я могу помочь тебе за пару месяцев.
– Что ты хочешь?
– Безопасность своей семье, и никаких притязаний ко мне после дела.
– Только это?
– Только это.
– Мне нужно обсудить…
– Вы все так похожи. Давай, время еще есть.
– Как ты хочешь подобраться к Доманову?
– Это моя забота. Но дай слово, что ты не будешь лезть и упрекать меня в моих методах.
– Хорошо. Я свяжусь с тобой в ближайшее время.
Артем кивну, а Романов сразу ушел вглубь парка.
Ноябрь.
Прошло несколько месяцев. После того утра на пляже прошло ровно девяносто три дня.
Вера расчесала волосы, завязывая их в хвостик. Платиновая шевелюра успела отрасти, уже совершенно не напоминая каре.
Втиснув ноги в сапоги, Кораблева сдала хозяйке ключи и спустилась к ожидающему ее такси. Ей до ломки хотелось в Россию. К маме.
Последний месяц она работала двадцать четыре на семь, почти не вылезая из зала. Контракт с ними так и не заключили, что ее очень расстроило. Но своей упорной работой, она выбила для коллектива гастроли по Америке вплоть до Рождества. Сама же отправилась в Москву.
К тому же, в Москве Ирина организовала парочку подработок, плюс большое интервью на ТВ.
Улыбнувшись девушке на стойке регистрации, забрала паспорт, следуя в самолет.
Москва встретила дождем и промозглым ветром. Сыро, холодно, мрачно. Поглубже завернувшись в пальто, пересела в такси.
Дома ее не ждали. Она решила сделать сюрприз, и он удался. Мама всплакнула, провоцируя дикий мандраж и у самой Веры.
На следующее утро она уже сидела в студии Останкинской телебашни. Небольшой проект, связанный с танцами, где она не просто даст интервью, как оказалось, а станет полноценным членом жюри. Эта новость повергла в шок, и кинула в слезы. Такого подарка под Новый год она явно не ожидала.