Ревизор: возвращение в СССР 13
Шрифт:
Объявил своим, что надо возвратиться в Москву пораньше. Вернувшись, набрал Сатчана, сказал, что подъеду, мол, есть один разговор. Но он сказал, что приедет сейчас сам, у него терпения не хватит ждать, пока я на метро до него доберусь. Мне не хотелось лишний раз тревожить жену. Договорились, что я выйду к нему, поговорим в машине.
Минут через тридцать во дворе посигналили.
– Что случилось? – набросился он на меня, когда я подсел к нему на пассажирское сиденье.
– Нельзя завтра возобновлять параллельное производство. – без обиняков ответил
– Почему? – разочарованно спросил он.
Ну вот как и знал – все обещания забыты. Жажда наживы все перед глазами застит…
– Слишком легко проверку прошли… Так не бывает, учитывая, что проверку конкуренты прислали… Помяни моё слово! Они просто тактику сменили.
– Да что ты выдумываешь! Какую тактику?!
– Не знаю! Просто, жопой чую… Что-то не то… Нельзя сейчас возобновлять параллельный поток.
– И как я, по-твоему, это должен объяснить своим? – раздраженно спросил Павел.
– Мерами предусмотрительности и собственной безопасности. – пожал я плечами. – И Елене Викторовне подскажи, чтобы у неё производственные показатели не сильно отличались в аналогичных периодах. Чтоб всё ровно было…
– Параноик. – недовольно ответил мне Сатчан.
– Паш, ты зря думаешь, что всё закончилось. – серьёзно сказал я. – Всё только начинается. Ты же не думаешь, что Самедов и компания так легко отступятся? Утрутся и забудут?
– Я понял. – резко вскинул он на меня недовольный взгляд. – Попробую донести твою позицию. На сколько надо отложить параллельный выпуск? На неделю хватит?
– Откуда я знаю? – пожал я плечами. – Давай, пока, на две. А там посмотрим.
– Две недели!.. Мне нужны убедительные аргументы. – недовольно сказал он.
– А «бережёного бог бережёт» не аргумент? – усмехнулся я. – Это шахматная партия, понимаешь? Чтобы сделать ход, надо дождаться своей очереди, а мы её ещё не дождались: мы не знаем, что они предприняли.
– Ладно, я понял. – устало ответил Сатчан. Мы попрощались, и он уехал.
Ну, я сделал, всё что мог. Теперь им только собственная жадность угрожает.
В понедельник Лёха напомнил, что у него в воскресенье день рождения, и что он привезет Свету утром в субботу к нам.
– Она билеты взяла заранее, – докладывал он. – и туда и обратно.
– Хорошо, хорошо. Привози, конечно. – подтвердил я, что все наши договоренности в силе. Как у них всё серьёзно, однако. На Новый год только познакомились, а уже такие планы далеко идущие. – Что мама-то твоя, уже привыкла, что она москвичка?
– Ну как тебе сказать?.. Пока ещё не особо. Она только работу поменяла, в Москву из Загорска перевелась, психует, что на дорогу до работы и домой много времени уходит.
– Вот как? А она раньше не знала, что это неотъемлемая часть жизни москвичей? – рассмеялся я.
– Ну может слышала, но не представляла себе, что это такое: полтора-два часа в одну сторону. – усмехнулся Лёха. – Удивляется сейчас, как я ездил полгода из Загорска в Москву учиться?
– Вот. Всё только на своей шкуре познаётся. – подвёл итог я.
Через
После репетиции до курсов у меня оставалось ещё время, заехал к Сатчану, узнать, что они решили?
– Ты знаешь, – удивлённо сказал Павел. – А меня поддержали, только я рот открыл про то, что это не конец и надо тормознуть с параллельным выпуском.
– Ну вот видишь. – удовлетворенно откинулся я на стуле. – Теперь у нас есть время спокойно подумать и оценить ситуацию.
– И как мы будем ее оценивать? – заинтересованно наклонился он ко мне.
– А никак. – усмехнулся я. – Знаешь, как китайцы говорят, если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно мимо проплывет труп твоего врага.
– Не понял.
– Будем сидеть на попе ровно и ждать, когда что-нибудь произойдёт. Может, кто-то на чём-то спалится. Надо обращать внимание на всё подозрительное и необычное. Проинструктируйте всех: если вам показалось, что что-то не так, значит, что-то не так. Обращать внимание на всё! На любой пустяк. Бумаги лежат не так, как их оставили или замок на двери на два оборота закрыт, тогда как его на одном обороте оставляли и так далее.
– Понял. – кивнул головой Павел.
– Тогда я пошёл. У меня еще курсы вождения сегодня.
Он протянул мне руку, мы попрощались, и я покинул кабинет второго секретаря. Только выйдя, обратил внимание на его новую помощницу. Тётеньке было конкретно под пятьдесят, маленькая, полноватая и внимательная. Проводила меня строгим взглядом поверх очков.
– До свидания. – сказал ей, с трудом сдерживая улыбку. Молодец Сатчан! Сделал работу над ошибками.
На курсы приехал немного раньше Галии.
А у нас переполох. Врачи приехали.
– А что происходит? – спросил я Екобса, стоящего в сторонке и спокойно наблюдающего, как медики оккупируют аудиторию и делят её между собой.
– Медкомиссия сегодня. – как ни в чём ни бывало ответил он.
Не понял. Это как? Прямо тут нас всех осматривать будут? – ошарашенно наблюдал я, как окулист вывешивает свою таблицу на доске.
Вышел в коридор и решил предупредить Галию заранее.
Она появилась очень скоро.
– У нас сегодня медкомиссия. – встретив её, сказал я. – Не говори им, что беременна.
По очереди мы переходили от доктора к доктору. Нам проверили зрение, слух. Среди докторов были ещё, как я понял, невропатолог и терапевт. Никто не спрашивал с нас справки из психдиспансера или наркодиспансера, осмотр проводился в присутствии всех остальных. Ни о каком соблюдении врачебной тайны и речи не было. Шустрая медсестра резво наклеивала на бланки справок наши фотографии, сданные еще при оформлении на курсы.