Ревизор: возвращение в СССР 27
Шрифт:
С Сатчаном ещё вчера договорились, что я к нему подъеду. Так что спокойно поехал без звонка.
***
Москва. Таксомоторный парк.
– Пришёл, жути нагнал, – пожаловался заму Волошин. – Только вздохнули свободно…
– Не рассчитывали же вы всерьез, что они будут сами подставляться ради нас, – усмехнулся Епихин. – Помяните моё слово, никто из тех, с кем мы разговаривали, сами от нас ни копейки не возьмут.
– Думаешь?
– Уверен. Вы посмотрите на него, он же на три хода вперёд думает.
–
– Не, там всё просто. Смотрите, всё делается руками начальника колонны. Пусть механики тоже ему наши деньги сдают. Получится, что мы ни на складе не появляемся, ни денег ни у кого не берём. Потом только вы встречаетесь с кем-то, кому мы на свою долю купленные на нашем складе запчасти продали, и получаете деньги. А если что, откуда нам знать, что там подчинённые творят за нашей спиной?
– Да? А что, мне нравится, – потёр подбородок Волошин.
– Мне самому нравится. А то уже думал, как на нас ОБХСС последний раз насел, что пора завязывать с этой работой. А так-то можно ещё поработать. И подстрахуют сверху, это хорошо, но и самим подстраховаться не помешает…
– Да я сам, в этот раз, сколько здоровья потерял… Ну и прислали нам… куратора, а? А ведь он прав! Вон, Греков, сволочь, на повышение пошёл, бросил нас и еле выплыли!
– А вы не думали, Степан Архипович, что Греков на нас эту проверку и наслал? Я вот куратора нашего сейчас слушал, насчёт того, что деньги нельзя, чтоб из рук в руки переходили, а Греков, ведь, у нас брал и приличные суммы. Не свидетелей ли он так подметал, уходя в главк? Зачем ему за спиной такие, много знающие, как мы?
– Вот была у меня такая мысль, но я её даже думать побоялся, веришь? – признался заму Волошин. – Ведь с новой должности Грекову с нами разобраться, как два пальца об асфальт… Если не защитят наши новые друзья…
– Да уж… Вовремя мы подсуетились.
– Это точно, – согласился директор. – И люди серьёзные, и куратора какого дельного выделили. Смотрю на него и удивляюсь, Артём, откуда молодёжь такая берётся? На ходу же подмётки рвёт, ты посмотри, как он мыслит! Вот, скажи, тебе приходило в голову деньги не брать ради безопасности? Нет, ты боялся, но брал! Даже в голову не пришло, что деньги деньгам рознь. И мне, кстати, тоже. Смотри и учись!
– Угу, – ответил Артём, а сам подумал: – По поводу Ивлева я уже учёный… И неплохо так заплатил за науку…
***
Приехал в райком к Сатчану, и хотел скинуть на него проблемы, но он тут же потащил меня к Бортко. Правда, он был занят, пришлось посидеть немного в приёмной.
– Скажи, – обратился я к другу, воспользовавшись моментом, – а небольшая кожгалантерейная фабрика недалеко от метро Пролетарская не вашему райкому подчиняется?
– А что?
– Да был там вчера на лекции. Во-первых, предприятие очень интересное, у них такая кожа в работе, просто, загляденье. Может, скооперироваться
– Логично, – с интересом посмотрел на меня Сатчан. – А не догадался поспрашивать, где они такое сырьё берут?
– Обижаешь! – полез я за своим ежедневником.
Тут Бортко освободился, и мы зашли к нему в кабинет.
Снова завел разговор про ту фабрику. Сказал им, как она называется, но у первого секретаря райкома она была не на слуху.
– Маленькая, наверное, фабрика? – снисходительно скривился Бортко.
– Ну, да, небольшая.
– Метро Пролетарская, – подсказал Сатчан. – Там надо улицу по карте смотреть, а то метро к нам входит, а всё, что за ним, в сторону Нижегородской улицы, уже Ждановский район.
– Вот, непруха, – разочарованно отозвался я. – Кажется, пролетели.
– Ничего не пролетели, ведь есть еще и товарищ Захаров, – уверенно ответил Бортко. – Навестим, поговорим. Да? – взглянул он на Сатчана.
– Да… А какой повод? – растерянно спросил он.
– Есть повод, товарищи! – вспомнил я. – Раз метро Пролетарская наше, то нам и разбираться с этим безобразием. Короче, вчера на лекции местные работяги рассказали, что в дни аванса к метро подойти нельзя. Всех в вытрезвитель метут, даже в лёгком подпитии.
– Серьёзно? – не поверил Бортко.
– Их руководство тоже не верит, а если правда? – спросил я. – Им квитанции на двадцать пять рублей за одну ночь выдают, сигнал на работу приходит. А на работе вдогонку – выговор и минус премия. А из-за того, что они часто попадаются, их профорг хочет из очереди на квартиру начать выкидывать в наказание. Короче, мужики стали добираться через метро Таганская.
– А там их никто не трогает, хочешь сказать? – всё ещё со скептической ухмылкой смотрел на меня Бортко.
– Во всяком случае, они так говорят, – развёл я руками. – Слушайте, ну проверять или не проверять, это уже как хотите. Но мы же с повода для начала разговора начали. А чем это не повод?
– Ну, кстати, да, – согласился Бортко. – Приедешь, поговоришь с людьми… С кем ты там из руководства общался?
Сатчан переписал себе тут же с моего ежедневника всё, что ему надо было, в том числе и про их поставщика.
– Следующая у нас проблема, МГУ, «Комсомольский прожектор», – продолжил я. – В среду они собираются с рейдом на трикотажную фабрику, которая матрасы шила из отходов производства. Она же у нас?
– У нас, у нас! – тут же напрягся Сатчан. Так, это он там куратор, что ли? – Это кто там руки тянет к нашему «Свободному труду?».
– Там сейчас вместо Самедова новый секретарь Гусев. Он сильно не заморачивается с поиском объектов для рейдов, ходит по нашим старым, где замечания были по итогам проверок, и, вроде как, проверяет исправление замечаний.
– Вот, гусь хитросделанный! – хмыкнул Сатчан.
– А зря ты. Это гениально, – возразил ему Бортко. – Так, и что мы будем делать?