Ревизор: возвращение в СССР 27

Винтеркей Серж

— Ну, давай, почему нет? — согласилась Галия. — Поговорю с Пашей. Только в эти выходные мы уезжаем. Только через выходные получится.

— Ну, хоть так… Пока не буду ей ничего говорить, а то вдруг что-то не получится. Вы сначала Мишу пригласите, ладно? А то если он не придет, то нет смысла это затевать вообще. Каринка придет, его не увидит, и будет дергаться.

— А, хорошо, конечно, — кивнула ей Галия и девчонки продолжили делать близнецам массаж в четыре руки.

— Скажи, — задумчиво произнесла Женя через некоторое

время, — а вы так и хотели, двоих ребятишек сразу?

— Ты что!? — рассмеялась Галия. — Мы, вообще, не планировали! Случайно получилось.

— Знаешь, я тоже так хочу… Учёба учёбой, а, говорят, рожать лучше, пока молодая.

— Ну, в общем-то, правильно говорят, — ответила Галия, вспомнив, как Ксюша переживала, пока не забеременела. — Но и спешки никакой в нашем возрасте ещё нет.

* * *

Успел допечатать в пьесе на нескольких листах специфические цыганские словечки и оформить несколько дополнительных листов, как зазвонил телефон и вскоре ко мне заглянул Загит.

— Паш, там тебя Инна просит, — сообщил он и я поспешил в прихожую.

Наверное, хочет сказать, что всё нормально и они переезжают.

— Ну что, можно поздравить? — спросил я, не здороваясь. — Уже переезжаете?

— А? Да… Переезжаем, — почему-то унылым голосом ответила она.

— В двухкомнатный блок? — уточнил я. А то мало ли не вышло… Может, потому и таким тусклым голосом со мной говорит?

— В двухкомнатный, в двухкомнатный… Паш… Мама беременна.

— И?

— Что, и? — возмущённо спросила она. — Ты что, знал?

— Ну, точно не знал, но догадывался, — ответил я.

— И что? Ты считаешь, что это нормально? Рожать в таком возрасте?

— Слушай, что я считаю, что ты считаешь — вопрос последний. Главное — что считают мама с Ахмадом. А они, я думаю, очень рады.

— Вот и ошибаешься! Мама очень переживает! И ты не говори ей, что я тебе сказала. Мне надо было с кем-то поделиться… Зря я тебе позвонила!

— Почему?

— Потому! От тебя никакого толку, — обиженно ответила она.

— Кончай, Ин! — рассмеялся я. — Ничего плохого ещё не случилось. Какой у неё срок?

— Тринадцать-четырнадцать недель.

— Это когда рожать?

— В начале августа… О чём ты думаешь? Какие роды в этом возрасте?

— Кесарить будут?

— В любом случае, — ответила сестра.

— Ну, и ничего. Тебя же прокесарили, и слава богу. Вон, богатырь какой растёт.

— Да ну тебя, — простонала сестра в трубку. — Что делать?!

— Ничего, ждать августа, — ответил я.

— А если осложнения?

— А если война?

— При чём тут война?

— А что? Шансы такие же? — деланно удивился я.

— А-ааа! — завыла сестра в трубку.

— Успокойся, Инн, — рассмеялся я. — Всё будет хорошо.

— А если не будет?!

— Будет-будет, — уверенно сказал я. — Кстати, когда новоселье? Мы с

Галиёй уезжаем в эти выходные…

— Вещи уже перенесли, тут всё общежитие на ушах! — переключилась, наконец-то, сестра. — Двойные боксы только полковникам и подполковникам дают со взрослыми детьми. Никто поверить не может, что Пётр нам такой выбил, обмывают там сейчас… А родных мы отдельно соберём, как-нибудь… Скажи, а мне обязательно отца с семьёй приглашать?

— Спроси у Аришки, — отшутился я и она, наконец-то, рассмеялась, вспомнив, что ее малая устроила в прошлый раз. — Ладно, пойду, а то пошла позвонить и пропала…

— Давай, Ин. Поздравляю, ещё раз, с новосельем! И не переживай, всё будет нормально.

Мы попрощались, и я отправился дальше работать. Ещё записки Межуеву печатать…

В августе, значит…

* * *

Москва. Квартира Епихиных.

Артём Епихин задумчиво ковырялся в тарелке. Аппетита совсем не было. Они с Валошиным закончили сегодня рабочий день бутылкой коньяка с хорошей закуской…

Епихин до сих пор не мог прийти в себя. Волошин выпил и начал такие дифирамбы петь его родственничку! Тот и волчара, и волкодав! Ну да, Ивлев про все их махинации рассказал, как будто сам в них участвовал…

— Откуда мальчишка в таком возрасте может столько знать о нашей кухне? — спрашивал его директор.

— Может, ему рассказал кто? — предположил тогда Артём.

— Кто? Ты? А может, я? — не отставал подвыпивший директор. — А про водку он откуда столько знает? Даже мы с тобой не всё знаем, это хозяйство начальника колонны.

Вспоминая эти разговоры, сидя у себя на кухне, Артём испытывал непреодолимое желание рассказать обо всем жене. Вот, мол, смотри, какого человека вы мне с сестрой-дурой представили, как непутёвого бестолкового студентишку! Чуть не посадил Ивлев его тогда, так он его разозлил из-за бабских интриг… Хорошо, что обошлось малой кровью.

Очень хотелось рассказать… Но он прекрасно понимал, что жена может сдуру не удержаться и разболтать обо всём сестре, а как отреагирует Оксана и что придумает, одному богу известно… А если доставить неприятности людям, которые стоят за Ивлевым!.. Нет. Лучше об этом не думать.

* * *

В среду поехал с самого утра в Верховный Совет, сдал свои записки секретарше Пархоменко. Она мне дала талоны в «Детский мир» и стол заказов. Зашёл к Воронцову, оставил копии и отправился на Камволку. Заходить в Комитет по миру, в этот раз, не стал. Что-то ни желания нет, ни времени.

Воздвиженский встретил меня с гордой осанкой. Он был уже главным инженером не захудалого производства времён царя Гороха, а современного, с импортным оборудованием и новыми очистными. Монтаж шёл полным ходом, мы заглянули в цех, но там ничего понять ещё было нельзя.