Ревизор: возвращение в СССР 32
Шрифт:
— Да там не только фильмы… — задумчиво усмехнулся Михаил Андреевич, — биография у него потрясающая, на несколько жизней хватит.
— Я к нему поеду завтра, статью и фотографии показать, надо будет расспросить, — предвкушающе потер я руки.
— Лучше особенно не спрашивай, — покачал головой сосед. — Только, если сам разговор заведет. Там такие истории в его жизни были… Ладно, только между нами, — махнул он рукой, подзывая меня поближе и понижая голос.
Я заинтересованно сел поближе.
— История у него нехорошая по молодости была, — начал
Я благодарно кивнул Михаилу Андреевичу. Повезло мне с соседом… Все же, что ни говори, а информация — это сила. Так бы сказал что по незнанию, неудобно могло получиться.
— А мы с пленэра вчера только вернулись, — сменил тему Михаил Андреевич, — в Куйбышев опять ездили. В воскресенье хотим друзей собрать, у Леночки юбилей был восемнадцатого. Правда, мы ещё не всех обзвонили… Но мы вас с Галиёй приглашаем.
— С удовольствием придём, — удивился я такому неожиданному приглашению.
— Мы ещё всё уточним и зайдём к вам, хорошо?
— Разумеется, Михаил Андреевич, — ответил я и попрощался.
Только подумал, что сплошные праздники один за другим, как на тебе, ещё один юбилей. Ну, к антиквару я так и так собирался… Подумал, что ещё к Сатчанам сегодня ехать. Подарок-то уже подарен, но с пустыми руками всё равно не приедешь. Пошёл на наш рынок за цветами.
Италия. Рим.
Гвидо Лентини, сделавший карьеру в итальянском профсоюзном движении и давно сотрудничавший с КГБ, удовлетворённо вспоминал результаты блокады авиабазы в Авиано профсоюзными активистами.
Гвидо удалось поднять людей на борьбу с американцами. Полиция трижды срезала цепи и всех поголовно активистов увозила в каталажки. Но их место занимали другие, приезжающие с соседних городов и даже провинций. Хорошо освещаемые прессой демонстрации с плакатами «Они делают из наших жён и детей мишени для ядерных ракет!» не оставляли никого равнодушными. Желающих принять участие в блокаде авиабазы с каждым днём становилось всё больше. Приезжали и организованные группы, и озабоченные судьбой своей страны одиночки.
Первая американская делегация не смогла даже приблизиться к базе. Они приехали днём, открыто. Активисты сплочённой цепью преградили им дорогу. Не решившись вступить в открытое противостояние с итальянцами, американцы отступили до особых указаний в соседний с Авиано городок, но местные принципиально отказывались их обслуживать. Им даже прокололи там шины у автомобилей.
Более того, католическая церковь активно поддержала это противостояние итальянцев. Местные падре благословляли демонстрантов. Это еще больше сплачивало и вдохновляло протестующих, и сочувствующих им граждан становилось все больше.
Гвидо удовлетворённо потирал
Ну вот, есть чем перед Москвой отчитаться, — думал довольный Гвидо.
Святославль.
Придя с работы, Оксана с довольной улыбкой посмотрела на себя в то самое зеркало в прихожей, которое сын в субботу приходил вешать.
И квартира потихоньку обживается, — думала она, — и мужчина такой интересный на горизонте нарисовался… А почему бы и нет? Загит со мной развёлся. Я теперь свободная женщина! Я ещё могу устроить свою личную жизнь. И неплохо устроить. И пусть бывший потом локти кусает, что упустил!..
Она же сразу заметила, что у Антона нет обручального кольца и чем больше Оксана думала о новом начальнике Галии, тем больше приходила к выводу, что дочь слишком молода и глупа для такого мужчины. Ему нужна зрелая женщина с соответствующим жизненным опытом… А тем более, у неё с Антоном так много общего! Ей даже не пришлось ему доказывать, что это ненормально, то, что в семье её дочери происходит. Более того, он сам из-за этого сильно озадачился. Ему этот факт показался настолько странным, что он проехал сотни километров, чтобы узнать её мнение обо всём происходящем.
Умный и решительный мужчина, — мечтательно думала Оксана. — Нужно найти хороший повод позвонить ему… Надеюсь, Галия и дальше будет держаться за своего Пашку руками и ногами и не вздумает охомутать своего нового начальника, — возникла вдруг тревожная мысль. — Куда моему желторотому зятю до Антона? Это поймёт даже моя дурочка дочь… Пожалуй, стоит поторопиться…
К шести часам приехал к Сатчанам. Поздравил и обнял Римму, вручил букет, похвалил, что хорошо справилась и прекрасно выглядит. Поздравил ещё раз всех остальных.
Все собравшиеся меня уже прекрасно знали, кроме Сатчана-старшего. С ним меня знакомили одновременно и сам Павел, и его матушка. Колоритный, конечно, товарищ оказался контр-адмирал. Чисто внешне ростом немного ниже сына и заметно пошире в плечах, а в остальном они оказались очень похожи, даже голос схож и интонации. Но строгое сосредоточенное выражение лица Сатчана-старшего, его холодный взгляд, вертикальные морщины между сурово сдвинутых бровей — все говорило о том, что у такого отца не забалуешь…
— Очень приятно, Ивлев, — пожал я его протянутую руку.
Женщины суетились, бегая между кухней и спальней, а мы с мужчинами расположились в зале, где уже был разложен и сервирован большой полированный стол.
Игорь Александрович оценивающе поглядывал на меня украдкой, ловил несколько раз его взгляд на себе. Но в разговор со мной не вступал, только слушал и наблюдал. Присматривался, так сказать. Зато с министром Авериным мы разговорились быстро, обсудили новости по их противостоянию с МПС.