Ревность хулигана
Шрифт:
– Есть парень.
Злобная усмешка была мне ответом.
– Рогатый парень, – нахально отметил он.
– Не твое дело.
– Не мое? Если забыла, я вроде как помог тебе в твоем деле.
– Больше такого не случится. Моя ошибка. Прости.
– Ну, понятно, – ядовито выдал красавчик, с силой сжимая руль, – что ни хрена непонятно.
В салоне повисла напряженная тишина. Удушающая, но вместе с тем спасительная. Пусть так. Вроде все решили.
Подъехав к нужной остановке, машина остановилась. Чувствовала
– Если так нравятся олени, могу время от времени помогать с рогами.
Обернулась и как можно безразличнее заявила:
– Обойдусь без твоей помощи.
– Не впечатлил? – произнес ледяным тоном красавчик, уничтожая глазами.
– Не люблю одолжений и избегаю навязчивых парней, – ответила и продолжила путь, ругая себя за грубость. Да, вероятно, слишком, но вот таких нужно сразу осаживать, чтобы уж точно поняли. Больше я с ним не хотела видеться. Никогда. И после нашего «милого» общения этого однозначно не случится.
Глава 3
– Мне нужны деньги!
Уже как сорок минут сестра мотала мне нервы. Делала это виртуозно. А ведь через час идти на работу. Выспаться не получилось.
– Всем они нужны.
– Из-за тебя я лишилась Сазонова!
За этот час она ничего не поняла и не услышала. Еще бы! Для этого элементарно нужно вникать, что тебе говорят другие.
– Из-за своей тупости! Но что от тебя ожидать, если мозгов у тебя всегда дефицит.
– Да ты… – закричала она, и я обернулась, сложив руки на груди.
– Ну?! – ждала повода. Он мне ох как нужен был!
– Если не дашь денег, я сделаю так, что и у тебя их не будет. Даже не сомневайся! Тебя выкинут со всех твоих работ!
Достала. У всех есть предел. Мой наступил только что.
Пошла на нее, улавливая страх в ее глазах. Валерия начала отступать.
– Из-за тебя, гадины, я потеряла то, что хотела отдать любимому мужчине. А ты еще смеешь мне что-то говорить? Не забывай, я обеспечиваю не только своих, но и твоих родителей, выплачивая наши долги. Не мои! Не смей меня подставлять!
– У меня закончились деньги! Мамкины я уже истратила.
Застыла на месте, лихорадочно соображая по данному вопросу.
– Ты о каких деньгах?
– Те, что ты дала ей на лекарства.
– Обалдеть. Ты совсем уже? – хотелось закричать. – А ты подумала о том, на что мы купим эти лекарства? У матери сердечная недостаточность. Мы…
– А я на что должна существовать? У меня маникюр, педикюр, нижнее белье нужно было прикупить. Как я богатого мужика найду, если буду выглядеть ничтожеством?! – с возмущением бросила она, не понимая, о чем я ей сейчас говорила.
– Да пошла ты, знаешь куда, со своим маникюром и педикюром?!
– Как ты смеешь?!
Злость
– Еще раз возьмешь деньги, отложенные на лекарства родителей, и я тебе все ногти выдерну вместе с патлами твоими. Поняла?
– Не трогай меня, больная!
– Еще как трону! – закричала, прижимая сильнее к стене. Она меня раздражала.
– Кристина, ты что делаешь?
Мама. Конечно, как иначе? Мать пришла из больницы и вошла в самый неудачный момент. И почему я двери не закрыла? Надо же было спалиться…
Понимая, что спасена, сестра громко взвыла и начала плакать.
– Мама. Мама!
– Замолчи… – предупредила ее, отступая на шаг. Смотрела на Валерию и четко понимала, что эта симулянтка сейчас концерт по заявкам будет устраивать.
– Она твоя сестра! Ты что творишь? Откуда столько злости в тебе? Почему ты такая жестокая? – закричала мать, оказавшись рядом, успокаивая Валерию.
Сестра со слезами на глазах обернулась и бросилась на грудь матери. Мать прижала сильнее и принялась гладить ее по голове.
– Нигде не болит? Как ты себя чувствуешь?
Наблюдала, задумываясь о том, когда за меня так волновались? Точно, НИКОГДА. И ведь не чужая ей, точь-в-точь как ее ненаглядная. Разница лишь в характерах.
– Голова болит… – хрипло запела симулянтка и тут же жалобно прошептала: – Мамочка, я не знала, что эти деньги на лекарства, что тебе их она дала. Я бы никогда не взяла. Я ведь не знала.
И все это сопровождалось всхлипываниями, вздрагиваниями и смачивалось крокодильими слезками. Прямо вот оскар можно было дать за актерский талант.
Черт! Да почему никто не видит, что эта змея выкручивается на публику? Почему она вечно хорошая, а я завистливая дрянь?
– Нет, Лерочка, они мои. Я решаю, куда их потратить. Тебе нужнее, я знаю. Я и без них себя нормально чувствую. Не слушай ее, – успокаивала она. – Лишь бы ты была счастлива.
Смотрела на этот цирк и бесилась. Правда, нормально себя чувствует? А мне тогда почему не сказала? Почему каждый день напоминала, что пора уже покупать.
Какого черта? Эти деньги дала ей я! Любые суммы, заработанные матерью на своих занятиях с детьми, исчезали и никогда не обсуждались. Подозревала, что все до копейки уходило сестре.
– Ну, если ничего тебе не нужно. Так бы и сказала. Я бы как проклятая не работала, – не смогла удержаться от комментария.
– Мама, она только и хвалится тем, что зарабатывает. Из-за этих денег кричала на меня, обзывая никчемной и ленивой. Мамочка, но ты же знаешь, как мне трудно. Как получится, я все верну.
– Нет, Лерочка, ничего не нужно. Ты моя жизнь. Когда вижу, что у тебя все хорошо, мое сердце радуется. Ты прости ее, она ничего не понимает. Кроме денег, ничего не видит.