Ревность и Секс. Сборник секс-рассказов
Шрифт:
– Так это же страсть какая! Африканская прям! Я аж намокла там.
– Так расставляй ножки.
– Не, ну все я да я. Давай теперь мы тебя поимеем.
– Вы? С ней?
– Ну болтун ты у меня ужасный! Так ты согласен?
– На что?
– А ты не спрашивай. Соглашайся на все. Согласен?
– Я согласен, Белка. Делай что хочешь. Только не Гранд-отель.
– Ладно! Я сейчас приду.
Михаил откинулся на подушку и забросил руки за голову. Охи-хо, вот и сходил олигарх за хлебушком. На вертолете слетал, то есть. А Белка-то у тебя какова. Огонь, а не девка. И злость даже вся прошла. А могла ведь и
В спальню вошла Белка, в руках она несла блюдо с фруктами. Она поставила его на свою тумбочку, залезла на кровать и уселась на ногах Михаила.
– Лежи так и не двигайся. Сегодня ты у меня в плену.
– Да? А ты что будешь делать?
– А я буду есть. А ты посиди пока голодный.
Белка взяла с блюда гроздь винограда, стала отрывать по одной виноградине, подносить их ко рту, медленно раскусывать зубами, сдавливать губами так, что сок стекал по подбородку и капал на ее грудь. Михаил тут же вспомнил фото в журнале, член его поднялся и завибрировал. Белка отложила гроздь и стала ладошками гонять член вправо-влево, словно маятник, потом поднялась и приблизила грудь к лицу Михаила. Он высунул язык и лизнул левый сосок, девушка отодвинула грудь и повела плечами. Соски мелькали перед ртом Михаила, касались губ, но в рот не давались. Наконец Белка взяла свои груди снизу в ладони и стала подносить к его рту. Он хватал их губами, присасывался, втягивал в себя, выпускал, хватал другой, пока девушка не выпустила из себя вздох, откинулась назад и оперлась на руки.
– Голодный?
– Ужасно.
Белка наклонилась к тумбочке, взяла половинку апельсина, вернулась назад, села на него, поднялась и приблизила бедра к лицу Михаила.
– Хочешь?
– Как Моисей в пустыне.
Девушка двинулась еще вперед, стала водить пахом перед губами Михаила, раскрыла пальцами губы, сжала над своим животом апельсин, сок потек вниз, закапал на его лицо, он открыл рот и стал водить языком по ее бедрам, стараясь достать до клитора, но тот поднимался, ускользал, а потом внезапно губы прижимались к его губам, клитор входил в рот, бедра Белки двигались вперед и отодвигались назад.
Белка отодвинулась, бросила выжатый апельсин на блюдо, взяла банан, уселась на живот Михаила и стала чистить желтый фрукт. Потом поднялась, придвинула бедра к его лицу, раздвинула губы и потихоньку вставила до половины очищенный банан внутрь.
– Открывай рот! Соси, противный пиратище!
Она медленно двигала бедрами, наклоняясь вперед, держа Михаила руками за запястья, банан от сокращения мышц стал выдвигаться наружу.
– Ешь!
Михаил отгрызал кусочки банана, жевал их и проглатывал, пока последний кусочек не исчез в его утробе, тогда он поймал губами клитор, втянул в себя и стал сосать. Белка уже громко стонала, двигала бедрами, прижималась к лицу Михаила, потом вдруг замерла, бедра ее дернулись, прижались изо всех сил, она выгнулась назад, упала на спину, судорожно соединила колени, перевернулась на живот, замолотила ступнями по его плечам, стала кусать его ляжки, схватила член и изо всех сил сжала и
– Нууу! Я наелась!
Белка двинулась вперед, перевернулась на спину и положила ступни Михаилу на живот.
– Ну как я тебя?
– Белка. Ты сегодня какая-то другая. Совсем.
– Не понравилось?
– Понравилось – не то слово. Это было просто обалденно.
– Правда? И когда я тебя… в рот…? Как ты меня.
– Ты так хотела?
– Хотела. Выеб*ть тебя в рот. И сказать тебе вот так хотела. Вот, сказала. Это ужасно?
– Это прекрасно, Бельчонок. Любое твое желание, направленное на меня, это замечательно.
– Да? И когда мне хочется его покрутить? Ты мне не врешь, Мишка? Не просто для меня так говоришь?
– Нет, маленькая. Пока мы будем говорить друг другу правду, мы будем любить друг друга.
– Так ты меня любишь?
– Иногда мне хочется тебя задушить. А иногда съесть. Иногда мне хочется кончить тебе в рот, а иногда добраться до твоей попки. А сегодня днем я просто смотрел в твои глаза, на фото, и мне больше ничего не было нужно.
– Просто в глаза?
– Да. Это самое красивое, что у тебя есть. И самое возбудительное.
– Ты мне никогда раньше так не говорил.
– Может, поумнел.
– А ты правда меня выгонял?
– И это правда.
– А если бы я ушла?
– Значит, это не любовь, так зачем тогда.
– Да не дождешься! Никуда я от тебя не уйду!
– Ну я надеюсь.
– А он у тебя торчит до сих пор.
– Так он же голодный.
– Любое желание?
– Любое.
Белка раздвинула своими ноги Михаила и положила ступни ему на пах. Она тихонько двигала ими, перебирала пальцами мошонку, подбрасывала ее легонько вверх, чуть нажимала.
– Страшно? Ёкает?
– Есть немного. Но ты же видишь, он стоит.
– Ага! Щас мы его положим!
Белка вскочила, уперлась пальцами ноги в основание головки, пригнула член к животу и наступила на него, потом убрала ступню – член спружинил и бодро вернулся в вертикальное положение, она опять пригнула его, надавила на головку большим пальцем ноги, вжала ее в живот и посмотрела в глаза Михаила.
– И так тоже?
– И так.
– И ему нравится?
– Ну ты же видишь.
– Вижу. Он врать не умеет.
Белка стояла над лежащим Михаилом, трогала его мошонку пальцами ноги, вдавливала член в живот, двигала ступней, отпускала, потом села сверху, помогла себе рукой и стала медленно двигать бедрами.
– Мишка.
– Да… ой, говори скорей!
– Кончи в меня.
Бедра Михаила подпрыгнули вверх, он схватил девушку за талию, прижал к себе, потянул за руки вниз, стал целовать ее лицо, плечи, шею, пока движения оргазма не угасли, и он откинулся на подушку. Белка приподнялась и присела на корточки над его грудью.
– Я хочу, чтобы ты видел, как ты из меня вытекаешь.
Михаил раздвинул пальцами губы девушки, увидел медленно вытекающую опаловую струйку, тронул клитор и сильно сжал его. Белка охнула, двинула бедра назад, упала на него плашмя, сжала бедра и засучила ногами, потом подняла голову, вернулась к нему на грудь, взяла в ладони его лицо и стала покрывать его поцелуями.
– Мишка, ну как нам хорошо вдвоем!
– Хорошо. Но если я щас не покурю, то просто умру.
– Ну сходи. А я поваляюсь.