Ревность
Шрифт:
— Я пойду на урок, — сказала я тихим голосом и убежала. Я добежала до своей комнаты, закрыла дверь и не открывала ее, пока Леон, Бенжамин и Грейвс не пришли и не навалились на нее всем своим весом. И я не сказала ни слова, когда они спросили меня, что, черт возьми, произошло.
Я знаю правила. Вы не должны визжать. Вы заботитесь обо всем самостоятельно.
Кроме того, я поняла это, пока горбилась в ванной, часто дыша и качаясь взад и вперед. Я даже не хотела думать об Анне и Кристофе или чтобы то ни было. Ему не нравилась
Анна была главой Братства, и, по крайней мере, один человек в совете — Кир — был полностью на ее стороне.
Что привело меня к самому страшному вопросу.
Который — или, возможно, которые — из дампиров, охраняющих меня, были существами Анны?
Глава 14
К счастью, в ту ночь я не надолго задержалась у Пепла. Он успокоился задолго до рассвета. Я не хотела покидать его, но Грейвс закатил глаза и сказал, что ему надо поспать. И я была настолько утомленной и нервной, что сдалась.
Я повернулась, снова ударила подушку. Вздохнула.
— Не хочешь мне рассказать, что случилось? — голос Грейвса был не таким тихим, как шепот, но и не привычной громкости. Наверное, он думал, что если будет говорить тише, то я смогу его проигнорировать.
Я подумала рассказать ему об Анне, но тогда бы пришлось упоминать Кристофа. А это было бесполезно. Все это было такой путаницей, которую моя голова не готова была принять, и пока я не переварила все это, я не могла объяснить ему всего, чтобы он не подумал о чем-нибудь не том. О Кристофе и, что более важно, обо мне.
Я решила, так сказать, прощупать почву.
— Заседание Совета прошло плохо, — это было огромным преуменьшением, а также ложью. Не было никакого заседания.
Только Анна. И Кир. Очень дружелюбные, те двое. Маленький, рыжий лакей — так сказал Хиро.
— В любом случае, тебе это не понравилось, — послышался звук шуршащей ткани, когда он переместился.
Я бросилась к самому краю кровати. Мои глаза оставались закрытыми, и я переместила кончики пальцев на край матраса.
— Оно было даже хуже, чем обычно.
Как обычно, ему не нужно было ничего объяснять.
— Та девушка, гм. Другая светоча.
Я не дернулась, как если бы меня ужалили, но это было близко к истине.
— Я не нравлюсь ей.
— Конечно нет. Такая девушка, — Грейвс издал презрительный шум, почти фырканье. — Бьюсь об заклад, она была здесь пчелиной маткой достаточно долгое время. Она играет со всеми этими мальчиками, настраивая их друг против друга. Я знаю этот тип девушек.
А ты знаешь мой тип? Я почти спросила его об этом, но решила, что это звучало бы так, будто я нарывалась на комплимент.
— Хотя мне действительно кажется, что она ненавидит меня, — что-то
«Не позволяй носферату кусаться».
Я отодвинула это подальше. Дрожь прошлась по спине.
— Ну, ты привлекательнее, чем она, — он сказал это, как само собой разумеющееся: трава зеленого цвета, или на Земле действует закон гравитации.
Что-то теплое появилось в моей груди. Это было прекрасное чувство. Я фыркнула.
— Я даже не могу уложить свои волосы.
— Ну и что. В любом случае, что произошло?
Я попыталась превратить это в разумную мысль. Молчание растягивалось между нами.
— Господи, — наконец сказал он. — Я не могу тебе ничем помочь, если ты мне ничего не рассказываешь.
Черт возьми, дай мне секунду подумать!
— Я пытаюсь понять, как рассказать тебе про это.
Снова молчание. Я заерзала. Он тоже.
— Дрю, — сказал он очень нежным, тихим голосом. — Ты знаешь, моя мама делала это. Она молчала. Каждый... — он глубоко вдохнул, как будто плавал и только что выбрался наружу. — Каждый раз один из них бил ее. Ее бойфренды. Она вела себя так, будто ничего не происходило. Но я видел синяки. Я не идиот.
Это была самая личная вещь, которую он когда-либо говорил мне. Я подумала, что ему не нравится говорить о том, как он оказался в служебном помещении торгового центра. И у меня были свои личные тайны, с которыми я никогда не хотела делиться. Большинство из них включали папу и различную работу, которую мы выполняли в штатах. Некоторые тайны включали школы, когда я еще не могла передвигаться незамеченной.
Я убрала руку с края кровати. Она повисла в пространстве, как будто я растянулась, мои пальцы чувствовали пустоту.
— Она ненавидит меня, потому что Кристоф укусил меня, — я почти прошептала слова в подушку, не позволяя руке выпрямиться. Мои щеки горели. Если бы он увидел меня, он, вероятно, сказал бы из-за чего я покраснела. Отметки клыков на моем запястье слабо покалывали, но то чувство отступило.
Когда его пальцы переплелись с моими, это было одновременно шоком и облегчением. Теплая кожа, мягкое прикосновение. Он впитал это и сказал то, что я от него меньше всего ожидала.
— Такая девушка, как она, не поверит, что он тебе не нравится, — он слегка кашлянул. Предполагаю, прямо сейчас ему хотелось бы закурить. — Господи.
— Не нравится мне это, — я казалась юной. И испуганной. — У меня есть немного денег. Мы можем купить что-нибудь.
Он подумал об этом.
— По крайней мере, вампиры больше не нападают на тебя. Это уже что-то.
— Ты сказал мне, что мы вдвоем против целого мира, — тогда ты тоже держал мою руку. — Я думаю, мы можем выбраться отсюда. Бежать и продолжать бежать. Я могу научить тебя, как...
— Они знают вещи, которых не знаешь ты. И Спиннинг с Дибсом наблюдают за тобой тогда, когда я не могу наблюдать.