Револьвер для адвоката
Шрифт:
– Да, мы смогли получить номера местных звонков.
– И вы их изучили?
– Да.
– Так вы нашли какие-нибудь звонки, входящие или исходящие, которые были важны для расследования?
Форсайт выдвинул протест, сказав, что я повторяю вопрос. Судья велела мне не задерживаться.
Я попросил Уиттена найти в папке с материалами по делу распечатку в три страницы звонков с айфона Глории.
– Это ваши инициалы
– Да.
– И вы записали там дату 26 ноября, верно?
– Да, записал.
– А зачем?
– В этот день я получил документ из телефонной компании.
– Но со времени убийства прошло четырнадцать дней. Почему так долго?
– Мне нужно было получить ордер. Это отняло какое-то время, и телефонная компания не сразу смогла предоставить информацию.
– Итак, к тому времени, как вы получили эти записи, Андре Лакосс уже был арестован и обвинен в убийстве, верно?
– Все верно.
– И вы полагали, что убийца уже сидит в тюрьме, верно?
– Да, верно.
– Тогда к чему заниматься записями звонков?
– Арестом расследование не заканчивается. По данному делу мы продолжали изучать все обоснованные версии и анализировать все зацепки.
– Тогда такой вопрос. Вы обнаружили какие-нибудь номера в этом списке, связанные с мистером Лакоссом?
– Нет.
– Ни одного?
– Ни одного.
– А какой-нибудь из перечисленных номеров – здесь, наверное, номеров двести – имел ценность с точки зрения следствия?
– Нет, сэр, не имел.
– Да, кстати, в каком порядке идут номера?
– По частоте. Номера, на которые жертва звонила чаще всего, перечислены первыми, потом они идут в порядке убывания.
Я обратился к последней странице и попросил Уиттена сделать то же самое.
– Получается, на последней странице номера, на которые она звонила всего по разу?
– Верно.
– За какой период вы запросили звонки?
– Ордер был выдан на звонки за последние шесть месяцев.
Я кивнул:
– Детектив, позвольте мне обратить ваше внимание на девятый номер снизу на третьей странице. Вы можете его прочитать вслух для присяжных?
Я услышал шорох, так как Форсайт решил, что я не просто тяну время, и стал листать страницы своей копии этого документа.
– Код района два – один – три, номер шесть – два – один, шестьдесят семь, сто, – прочитал Уиттен.
– И когда набрали этот номер на айфоне Глории Дейтон?
Читая,
– В шесть сорок семь вечера пятого ноября.
Теперь до Форсайта дошло, куда я вел, и он подскочил, выражая протест:
– Не имеет отношения к делу, ваша честь! Мы и так предоставили стороне защиты огромную свободу, но сколько можно? Адвокат переходит все границы, вдаваясь в частности одного трехминутного звонка. Это не имеет никакого отношения ни к рассматриваемому делу, ни к обвинениям против его клиента.
Улыбнувшись, я покачал головой:
– Ваша честь, мистеру Форсайту прекрасно известно, куда все ведет, и он не хочет, чтобы присяжные это услышали, потому что понимает: карточный домик, который выстроила сторона обвинения, вот-вот рухнет.
Судья в раздумье соединила пальцы рук.
– Объясните, мистер Холлер. И побыстрее.
– Сию же секунду, ваша честь.
Снова сверившись со своими пометками, я активно включился в работу. Протест Форсайта был не что иное, как попытка сбить меня с ритма. Он понимал, что, по существу, шансов у него ноль.
– Итак, детектив Уиттен, этот звонок сделали в шесть сорок семь вечером пятого ноября, всего за неделю до убийства мисс Дейтон, верно?
– Да.
– Как долго он длился?
Уиттен посмотрел в документ.
– Тут говорится, две минуты пятьдесят семь секунд.
– Спасибо. Вы пробили этот номер, когда получили список? Вы его набирали?
– Я не помню.
– Детектив, у вас есть сотовый телефон?
– Есть, но не с собой.
Я залез в карман, достал собственный и попросил разрешения у судьи позволить мне передать его Уиттену.
Форсайт запротестовал, сказав, что я собираюсь показывать фокус, и обвинив меня в том, что я пускаю пыль в глаза.
Я же отбил протест тем, что это не фокус, как утверждал Форсайт, а простая демонстрация, наподобие той, неделей ранее, когда он попросил заместителя судмедэксперта показать на Лэнкфорде, как в результате удушения была сломана подъязычная кость жертвы. И добавил, что попросить детектива позвонить на обсуждаемый номер – самый простой и легкий способ установить, кому звонила Глория Дейтон в 6.47 пятого ноября. Судья разрешила мне продолжить.
Я встал и, предварительно включив громкую связь, протянул свой телефон Уиттену с просьбой позвонить по номеру 213–621—6700. Он так и сделал, а потом положил телефон на поверхность ограждения, которое шло по периметру свидетельской трибуны. Один гудок, и на звонок ответил женский голос:
– УБН, подразделение Лос-Анджелеса. Чем я могу вам помочь?
Я кивнул и сделал шаг вперед, отвечая на звонок.
– Извините, ошибся номером, – сказал я и положил трубку.