Революция, которую мы ждали
Шрифт:
Итак, эти три основных Цвета являются базой, смешивая можно получить всё разнообразие остальных цветов. Соединяя содержимое углов, с каждой стороны треугольника можно получить разными замесами по две смеси. Если смешать синий и желтый получится зеленый, и это уже не желтый и не синий, а новое качество. Например, Тщеславие и Лень можно смешивать в разных пропорциях — в одной больше Тщеславия, чем Лени, в другой больше Лени, чем Тщеславия. У смесей разные характеристики: единица — это Гнев, а двойка — Гордыня. У Гнева есть что-то от слепоты: правду говорят, что Гнев слеп; у Гордыни гораздо больше общего с Тщеславием, но это не чистое Тщеславие, у него есть черты Гнева. Гордыня ставит себя всегда выше другого, хочет выделяться среди остальных, подобно единице, Гневу, Гордыня соответствует авторитарному характеру, который для того, чтобы добиться своего, начинает протестовать, требовать.
Все грехи достаточно известны, но осознаны наполовину, потому что их надо понимать в более широком смысле, чем обиходный. Существует множество фильмов о смертных грехах, и обычно та сцена, которая соответствует Обжорству, кажется
В свою очередь, Сладострастие — восьмёрка — не имеет чистой сексуальной окраски, это страсть в более широком смысле — стремление к максимальной насыщенности. Многие люди теряются из-за своего слишком сильного влечения к ярким ощущениям, им скучно от менее интенсивных воздействий. Однажды я хотел представить свои идеи с помощью компьютера, и мой помощник сказал мне, что нужно добавить мигающий оранжевый цвет, чтобы больше привлекать людей. Нынешнее поколение не читает связный текст, если только он не поделён на очень маленькие кусочки, потому что им не хватает внимания, и это внимание нужно привлекать яркими и насыщенными цветными картинками. Эпоха рок-музыки породила изнеженных людей, чьи потребности определяются лишь внешними стимулами.
Я перечислил грехи, и кто-то может подумать, что от них вообще-то мир не развалится, и я не добавил к давно избитым фактам ничего особенно нового. У всех нас есть известные недостатки — в большей или в меньшей степени. Их новое толкование с помощью карты, которую я вам показал, не добавляет ничего сенсационного: этого мало, чтобы произошёл знаменитый феномен эннеаграммы. Успех эннеаграмме принесла мысль, что за каждой негативной эмоцией, за каждой страстью, как её называл Ичазо (это был один из его вкладов в учение — говорить не о грехах, а о страстях), за каждой из этих дефицитарных мотиваций, которые нас держат в силках, потому что эти страсти хотят заполнить пустоту, стоит фиксация — сопряженная иррациональная идея, сумасшедшая идея.
Дело не только в том, что трусливый человек унаследовал страх от слишком озабоченной матери, которая вечно повторяла: «Не упади, осторожно». Он мог стать трусливым, потому что у него была неуверенная в себе мать, пережившая очень травматичные ситуации, которая никогда не ощущала себя в безопасности и ребёнку передала чувство незащищенности, как бы заразила его страхом. Но если следовать прямо такому видению, страсти не настолько глубоки: так называемые грехи — эти эмоциональные дефицитарные состояния — вытекают из иррациональной идеи. В случае Страха это похоже на ненависть к самому себе, вроде уверенности в том, что в глубине твоей психики живет ужасный крокодил. Это фрейдистское видение разума: у человека внутри есть что-то ужасное, что-то некрасивое, что-то насильственное. Когда Фрейд написал «Недовольство культурой», он не решился заявить, что цивилизация больна, хотя это подозревал; он просто считал необходимым контролировать «опасное, животное» человеческое начало. Фрейд был убеждён, что мы все — опасные животные, и хорошие и плохие, и что необходимо обучать нас быть послушными с помощью воспитания и образования. Но все-таки гуманистическое движение потихоньку преодолело эти идеи, и со временем взяла верх концепция, что нам не нужно жить с полицейским в голове и что есть возможность стать более счастливым, отдаваясь тому, что у нас бы назвали саморегуляцией организма, а у китайцев, соответственно, Дао — Закон Природы. Наша конструкция очень упруга, чтобы было возможно самоопределяться и самоорганизовываться. Механизм страха говорит нам, что есть что-то, чего нужно бояться: врага, змеи, соблазна, желания. Цивилизация строится на идее, что природе нельзя верить, что наша звериная сущность должна быть приручена: мы самоприрученный вид — приручив зверей, мы сделали то же со своими детьми, чтобы они нас не беспокоили, — разумеется, ради их же собственного блага. Однажды я смотрел документальный фильм об амазонском племени, в котором юношам проделывали через рот отверстие в подбородке и втыкали туда метелку тростника, болтающуюся наподобие белой бороды. Я не знаю, как живется с тростником во рту, торчащим из подбородка, мне это кажется пыткой, однако все взрослые того племени это переживают, разумеется, с чувством собственного достоинства, более того, человек, у которого нет тростника в подбородке, считается несовершенным. Я думаю, что мы в чём-то похожи на то амазонское племя: нам тоже кое-где просверлили отверстия и кое-куда вставили множество вещей, как бы выправляя неточности и нестройности конструкции. Всякая цивилизация — это захват, контроль и эксплуатация природы, и при этом очень мало веры. Мы даже в таком естественном, казалось бы, деле, как размножение, не даём организму делать свое дело: у нас не природные роды, а «технологические», где женщина не может решить сама, как ей родить, если только не будет за это сильно бороться. Ей вкалывают гормоны и обезболивающие средства, сбивают естественный ритм с помощью хирургии, детям преждевременно перерезают пуповину, потом их хлопают по спине, чтобы они
Но я опять отклоняюсь от темы… Как вернуться к моему выступлению? Нужно ещё рассказать, какие сумасшедшие идеи содержатся в каждом из девяти пунктов эннеаграммы. Я уже сказал, что шестерка — Страх — ведет к состоянию войны с природой, потом превращается в войну против самого себя или против другого.
Гнев — единица — связан с чем-то, что я назвал Перфекционизмом. Мы, наверное, все немного перфекционисты, но здесь перфекционизм обнаруживается в кристально чистом виде. У Кино[20] есть зарисовка, где мы видим человека, пишущего на краю дороги ряд предупреждений: честь, честность, чистота… И когда он пишет эти прекрасные великие утверждения, мы понимаем, что у него самого этих черт нет, но он их себе приписывает.
Первым сформулировал эту идею Фрейд в связи с тем, что в психоанализе принято называть анальным характером: люди, которых преждевременно пытались научить контролировать сфинктеры. У каждого ребёнка наступает момент, когда он уже может сдерживать свои естественные отправления, но если мы пытаемся привить навыки чистоты ребёнку, пока ещё не созревшему для контроля сфинктеров, он будет чувствовать неудачу, будет чувствовать, что он грязный, и потянет за собой балластом идею, что он ребёнок, который пачкается и которого накажут за грязь. Поэтому Фрейд говорил, что те дети, у кого была эта борьба со сфинктерами, потому что их родители были слишком большими перфекционистами, контролирующими или требовательными, вырастая, уже взрослыми страдают от одержимости чистотой. Есть люди такие воспитанные, такие любезные, такие внимательные… Они, как бойскауты, делают столько-то хороших поступков ежедневно, являясь членами Общества охраны диких животных, членами Красного Креста, уважаемыми представителями компаний всевозможных Самых Лучших начинаний… Но можно увидеть, что в глубине себя они в бешенстве, и чувствуя свой гнев внутри, они хотят сделать все наоборот, как будто искупить что-то, чего у них в избытке.
Моя мама в детстве не разрешала мне играть в оловянные солдатики, чтобы я не приучался к насилию, но я её ненавидел тогда и не знал почему. Я чувствовал, что это в высшей степени несправедливо, и уже в подростковом возрасте понял, что она убила во мне спонтанность. Так гневливый человек стремится к высоким идеалам, борется за правильные идеи, но получается, что эти идеалы не совпадают с тем, чего хочет жизнь. Если женщине-перфекционистке доверить воспитание ребёнка, она сведет его с ума: «Не ставь так ноги, так не говорят, ты не сказал спасибо…» Есть люди, которые от желания навести порядок только всё портят. Как говорил один мой друг: «Некоторые люди занимаются лакировкой бабочек». Лакировка бабочек! Бабочки прекрасны сами по себе, зачем их лакировать? Действительно, многие вместо ухода за садом делают ему маникюр, — у растений прекрасные естественные формы, но эти люди хотят придать кронам «правильную» форму. Вот что такое Перфекционизм.
Эннеатип Гордыни — двойку — христианский мир считал самым первым из грехов. И я думаю, что теологи поставили его на первое место из-за его обманчивости, ведь кажется, все наоборот: гордецы очень хорошо относятся к себе, ощущают себя комфортно с самим собой, ставят себя безоговорочно выше других, не чуждаются ни в ком. Какой недостаток у того, кто гордится собой, чувствует себя лучше остальных? Я думаю, что проблема гордыни — духовная: человек, который кажется себе эдаким милашкой и симпатягой, не растёт; человек, слишком довольный своей жизнью, не отправится на поиски истины; человек, считающий себя великим, не обращает внимания на других великих, у него нет учителя, у него нет способности к поклонению, у него нет ощущения, что есть что-то выше его головы. Такой грех оставляет людей жить только в их узком мирке: они приходят на психотерапию, только если их оставит партнер, — обычно их приводит к психологу неудачная любовь.
Следующий эннеатип — тройка — Тщеславие. Его проблема состоит в идентификации с имиджем, который человек продаёт. Это ошибка перспективы, когда мы верим в то, что наш «внутренний отдел пропаганды» знает, каковы мы есть. Есть тип нищенства, когда люди специально наносят себе увечья и выставляют напоказ раны, чтобы казаться более несчастными и вызывать больше сочувствия, — такое в США не принято: человек не может сказать, что получает недостаточно; более успешным считается тот, кто зарабатывает больше денег. Я однажды видел такую карикатуру: американский нищий сидит с табличкой: «Я зарабатываю, но недостаточно».