Революция крови

Бук Артем

Ожидаемо забыв попрощаться, инопланетник направился к балкону. Протектор обреченно последовал за ним, очевидно, чтобы исполнить некий ритуал расставания. Я не заметил на террасе каких-либо летательных приспособлений, поэтому не мог предположить, как шайны возвращаются на «Грозовое облако», которое обычно висело над Рапа Нуи. Выяснить их тайный способ передвижения мне так и не удалось, поскольку как только протектор и шайн покинули комнату, туда зашла знакомая нам Лиана и любезно предложила проследовать в зал ожидания.

Прождали мы более часа. Наверное, Брайсворту все же было о чем поговорить со своим гостем.

А может, он просто решил пообедать от души. Нам с Маркусом предложили лишь напитки и фрукты.

Между тем мое обучение основам истории продолжалось. Я бродил по большому залу, предназначенному для совещаний протектора со сливками своего аппарата. По периметру помещения стояли четырнадцать статуй, и из количества несложно было сделать вывод о том, кого они представляли. Статуи либо портреты членов Комитета Четырнадцати украшали офисы многих чиновников.

Они являлись атрибутами любого исторического музея, а я немало посетил их в молодости, когда любой побег из кампуса Полицейской академии становился маленьким праздником, а отсутствие средств вело в те места, куда юного кадета пускали бесплатно. Те, что я видел сейчас перед собой, не были наиболее впечатляющими образчиками ни с точки зрения размеров, ни мастерства создавшего их скульптора. Но они определенно вызвали бы нервный припадок у любого преподавателя истории на планете.

Считалось, что достоверно установлены личности восьми членов комитета, и все они погибли в ходе Восстания. По наиболее распространенной гипотезе, шестерым удалось выжить, и они не стали настаивать на благодарности человечества. Неудивительно – дворцовый переворот превратился в массовое побоище, и отнюдь не все жители планеты и по сей день разделяли точку зрения о том, что оно того стоило.

Кроме того, немало историков считало, что мотивы Четырнадцати основывались отнюдь не на идеалистическом желании принести человечеству свободу. Целый ряд монографий приводил достаточно убедительные аргументы в пользу того, что речь шла о клановой борьбе внутри корпораций, где ряд представителей мидл-менеджмента трех из четырех олигархических пирамид восстал против усиления семейства Чжоу и их методов руководства.

В любом случае решительно по всей планете Четырнадцать изображались как восемь мужей, с сурово-горделивым видом указывающих человечеству путь к свободе, и шесть их собратьев в масках. Но не в этом зале. Здесь лица имелись у всех. Я медленно обошел помещение, вглядываясь в каждое из них. Поясняющих надписей на скульптурах не обнаружилось. Разумно, раз сюда иногда попадали жители внешнего мира.

Брайсворт вошел в зал с озабоченным видом, но сразу повеселел, увидев мое замешательство.

– Неплохо, правда? – Протектор наслаждался произведенным эффектом. – Обычно я приглашаю сюда историков и политологов, если хочу, чтобы они работали на острове. Как думаете, сколько из них соглашается, увидев подобное? Все, все до одного. А сделай мы надписи – половина на месте сошла бы с ума. Некоторые слегка и сходят – но позже, да.

– А зачем вам историки и политологи? – озадаченно поинтересовался я.

– Мне они не нужны, – разом помрачнев, раздраженно ответил протектор. – Они нужны чертовым кукловодам. Как появляются, так сразу начинают со списка имен и требуют, чтобы всех их срочно перевезли на остров. Как думаете, легко уговорить переселиться на этот клочок земли и хорошо устроить сто-двести семейств в год? Да так, чтобы те бросили свою обычную жизнь без шанса вернуться к ней?

И поверьте, там редко

фигурируют повара и сантехники. Ученые, журналисты, бизнесмены, чиновники. У меня целый департамент из пятидесяти человек занят тем, что выискивает методы убеждения этих бедолаг. Конечно, уговорить удается не всех. Тогда мне начинают рассказывать о том, что я не справляюсь со своей работой, и угрожать то тем, что заменят, то отключением от спутников. И предшественникам угрожали, так что у нас уже сто пятьдесят лет высоких отношений любви и взаимного доверия.

Выплеснув на меня весь негатив, видимо напрямую связанный с визитом шайна, хозяин острова осекся и гораздо более спокойным и деловитым тоном предложил определиться со следующими шагами. Дремавший до сих пор в кресле Маркус очнулся и с энтузиазмом поддержал идею планирования боевых действий. Во всяком случае, иного определения мне на ум не пришло.

Я наивно полагал, что после исторического экскурса и жалоб на шайнов с их странными просьбами встреча начнется с просвещения меня о том, что, собственно, происходит. Только вот делать этого никто не собирался. Первые полчаса старейшины оживленно обсуждали всех агентов таинственной Зеленой ложи, изобличенных за полсотни лет. Поскольку некоторых из злодеев поймали относительно недавно, я почти собрался вклиниться с предложением передопросить их, но все же догадался, что подобные идеи не звучали по весомым причинам. Эти люди занимались политическими боями без правил, и пленные в их мире жили ровно столько, сколько необходимо.

Агентов оказалось не так много, а полученных от них сведений, которые могли бы выдержать хоть какую-то проверку, и вовсе с гулькин нос. В итоге протектор и шериф нехотя признали правоту шайна – никаких достоверных данных о том, что на Земле продолжает действовать Зеленая ложа, нет. Есть некая могущественная сила, пытающаяся влиять на политику властей, но ее конечные цели неизвестны. По итогам дискуссии оба участника обменялись растерянными взглядами. Я понимал их замешательство. Сложно бороться против сильного, но абсолютно неизвестного врага, не понимая его целей, а значит, не будучи в состоянии предугадать его шаги.

В общем, плана боевых действий как такового, естественно, не получилось. Сошлись на том, что Маркус доложит о находках своему Совету, а протектор проведет совещание и переориентирует соответствующим образом работу своих аналитических и оперативных служб. Обсуждение будущего агента Старгарта заняло аж пару минут. Идея о моем возвращении в мир, будь то Опенгейт или Сингапур, была сразу отметена. Протектор предложил временно укрыть меня на острове, где я находился бы в безопасности до прояснения ситуации. Мысль о том, чтобы пожить несколько недель на Мальте, мне понравилась. С учетом болтливости Брайсворта я подумал, что именно здесь смогу узнать немало интересного, а может, и сложить части головоломки.

Придя к консенсусу, мы решили проводить Маркуса до бота. Путь из зала совещаний также проходил через значительное количество бронированных дверей, но в сопровождении протектора мы двигались гораздо живее, а при нашем появлении охрана вскакивала и вытягивалась по струнке, что вкупе со стайкой моделей-секретарш заставило меня заподозрить хозяина башни в некотором самодурстве. Четверо охранников в сером присоединились к нам на выходе из зала. Меня мучил вопрос, являются ли они почетным караулом или протектор постоянно передвигается с подобным эскортом, не чувствуя себя в безопасности даже дома. Задавать его я, конечно, не стал.