Революция кукольной принцессы

Кенли Мэри

Она высказывалась крайне категорично, не собираясь оставлять Теодору возможности для маневра.

И это сработала – молодой мужчина на секунду примолк, а потом серьёзно уточнил:

— Ваши чувства по отношению ко мне действительно изменились?

Он смотрел ей в глаза так внимательно, словно силился уловить признаки лжи, но встречал лишь безмятежное море усталости.

— Да, - честно ответила Киана, - я вас больше не люблю.

Та, которая любила, давным-давно была сломлена и растоптана. Да и чувства её обратились больной

одержимостью, заслуживая лишь забвения.

Но в тот момент принцесса поняла, что благодарна. Благодарна за предоставленный шанс посмотреть ему в глаза и, наконец, откинуть всякие сомнения прочь.

Теодор Гридберн был хорошим человеком. Благородный, истинный защитник, умный, добрый и понимающий. Настоящий рыцарь… Просто не для неё.

Они тонули во взглядах друг друга и Киана вдруг осознала, что улыбается. Как просто, оказывается, признаться в отсутствии любви к нему. И как легко…

Девушка поднялась со своего места, отставляя стакан в сторону. Ей оставалось только уйти, дабы не делать ситуацию более неловкой.

«У него странное выражение лица. Такое, словно бы его отвергли, хотя признание и не прозвучало вслух»

— Мои чувства также изменились, - неожиданно, твёрдо проговорил Теодор, когда она уже была у двери.

Принцесса замерла, не оборачиваясь, а потом всё же повернула дверную ручку.

— Прошу вас об одном: не избегайте больше общения со мной, - добавил Гридберн, - за сим откланяюсь.

«Джентльмен, как и всегда, впрочем»– мысленно хмыкнула Киана. Она слишком утомлена для того, чтобы раздумывать над двойным дном его слов.

Возможно, наследник действительно испытывал к ней своеобразный интерес (симпатию?), или же хотел пойти на примирение… Всё это не важно.

Важны лишь чувства самой Кианы. Эгоистично – но правдиво.

У лестницы принцесса встретила взволнованную Хилари и тотчас испытала новый укол совести, осознав, что просто ушла, так и не попрощавшись с приобретённой подругой.

— В… Ваше Высочество, - зашептала леди Вилен, - Синтия… Она покинула салон, когда конфликт с Розали зашёл в тупик.

— Хм… За леди Мейнар вступились? – вяло уточнила Киана.

— Вы уже знаете? – удивилась Хилари. – Да, эм… Розали начала с ней спорить и обвинила леди Габор в ненадлежащем поведении. А потом… Ну, некоторые молодые люди приняли сторону Мейнар, и… Один из них сказал, что Синтия просто завидует чужой красоте.

Аглесс едва не присвистнула. Подобная сцена в читальном салоне… Очень плохая новость.

— Мне казалось: леди Габор вот-вот перейдёт на личности, но очень вовремя вмешался администратор салона и попросил не устраивать конфликты. Итак… Синтия удалилась в гневе.

Киана не была удивлена. Поразительная способность Розали – выступать с обличительными речами, высказывая крайнюю степень праведности. Мужчины всегда поддерживали красавицу Мейнар, так что не удивительно,

что дочь маркиза посчитала ту коварной интриганкой.

— Где сама Розали? – задала Киана главный вопрос.

— Хм, она… Перед уходом хочет попрощаться с вами, - невесело усмехнулась леди Вилен.

Глава 16

Розали ожидала Киану у дверей салона и выглядела столь невозмутимо, будто раннее не случалось никакого конфликта с леди Габор. Она пролистывала какой-то буклет, видимо, также проявляя любопытство к многочисленным сплетням Кална.

Рядом с Мейнар стоял молодой слуга.

— О, Ваше Высочество! – Розали вежливо улыбнулась, оторвавшись от чтива. – Простите за невежливость. Я просто хотела ещё раз сказать, что ваш салон прекрасен и я обязательно сюда вернусь в скором времени.

— Благодарю за высокую оценку.

Само собой, Киану не трогали подобные комплименты. Особенно сейчас, когда измотанность давила на рассудок.

Только что она распрощалась с Хилари и собиралась вернуться в особняк Аглесс. Девушка не чувствовала себя в безопасности, покуда где-то рядом находился Артен Дуглас.

— Это мой дворецкий, - с неожиданной гордостью Розали указала на молчаливого слугу.
– Знаете, Ян сам вызвался прислуживать мне.

Принцесса надменно вскинула бровь, чувствуя непрошенное раздражение. В имперском обществе горничных и дворецких не принято обсуждать в столь откровенной манере, так как они относились к личному персоналу благородной семьи. Мейнар сейчас и вовсе походила на гордую хозяйку породистого пёсика.

Но кое-что удивляло Киану намного сильнее… Почему дочери графа прислуживает мужчина, а не девушка? Этот Ян выглядел довольно молодо. Кажется, ему лишь немногим больше двадцати. Чернобровый, скуластый, излишне длинная чёлка почти полностью скрывает глаза…

— Полагаю, герцогиня лично одобрила вашего дворецкого? – мягко улыбнулась Киана.

Вопрос, безусловно, с подвохом. Анна Гридберн – известная блюстительница чистоты, некогда возмущалась о том, что юные леди могут влюбиться в простых слуг-мужчин, если дать им волю. Потому ситуация выглядит особенно необычной.

На краткое мгновение Розали растерялась, выдавая своё смущение, но потом твёрдо заявила:

— К… Конечно! Я доверяю Яну, как себе. И герцогиня, моя наречённая матушка, совсем не против.

Принцесса едва сдержала откровенный смешок. Надо же, как быстро «благодетельница» превратилась в «матушку»… Впрочем, это не удивительно. Розали, должно быть, обладала особенным даром нравиться людям.

По крайней мере, так казалось Киане.

— Ваше Высочество, карета прибыла, - деликатно сообщила Клэр, приглашая леди Аглесс к выходу.

Однако, Розали направилась за ней. Роскошная карета, подаренная Рейнаром, смотрелась особенно изысканно перед вывеской читального салона.

— Ох, надо же! – воскликнула Мейнар, разглядывая её. – Никогда подобных не видела…