Революция сейчас !
Шрифт:
Выборы середины 1990-х годов не приносят Национал-Большевистской партии ощутимых результатов. Лимонов не отчаивается и продолжает выставлять кандидатов на всех возможных уровнях. Чтобы получить всероссийскую регистрацию, необходимую для участия в выборах, в 1998-м НБП предоставляет в Министерство юстиции список из шести тысяч фамилий.
1 октября того же года НБП проводит в московском кинотеатре "Алмаз" свой I Общероссийский съезд. "Лимонка" писала:
Запомните время и место. Этот день будет отмечаться так же, как
Как известно, на первом съезде партии Муссолини присутствовало пятьдесят человек. Италия - маленькая страна, и даже эта цифра - там значительная. К нам же съехалось несколько сотен делегатов, представляющих пятьдесят одну региональную ячейку.
Что ж, в России есть где разгуляться. И есть кому! Если первые выборы приносили нам по 3-5 процентов, то сейчас - никогда не меньше, чем 15 процентов.
Двое наших людей уже работают в местных органах власти. Будут и еще...
Ждать десятилетие в современной России не понадобится...
Глава 14
А теперь пора умирать...
В книге "Анархия Non-Stop" Алексей Цветков писал:
Пропустить мыло через мясорубку. Залить этим половину бутылки. Вторую половину - бензином, на крайний случай - ацетоном, керосином, спиртом. Бутылку поставить в кипяток на 20-30 минут. Перед употреблением энергично взболтать.
Зажигать через открытое горлышко. Лучше не полениться и сделать фитиль. Метать в цель из толпы, через головы впереди идущих. Желательно, чтобы они пели.
Налипает на щиты и не гаснет. В больших количествах - воспламеняет асфальт. Опробовано в Северной Ирландии, на Корсике, в Афинах, на территории басков.
Сотня таких бутылок освободит вам и вашим товарищам дорогу в историю. Но идти по горящей дороге очень больно. Боль партизана сложнее терпеть, чем боль полицейского. Но это - выбранная, а не причиненная боль. Поэтому она воспринимается партизаном как награда.
Первый дар... Знак отличия... Джин из бутылки...
Крошечная улица Малая Гребецкая. Даже люди, всю жизнь прожившие на Петроградской стороне, не сразу сообразят, где такая. Первый этаж кособокого дома. В парадной - разводы мочи. На обитой картоном двери карандашом написан номер квартиры. Звонок не работает.
Дверь открывает очень пожилая женщина в восточном платье и туфлях с загнутыми носами. Неосвещенный коридор, тяжелый воздух, повсюду навалены тюки с исламской литературой. В комнате минусовая температура. Ни унитаза, ни умывальника в квартире нет...
Человека, к которому я пришел за интервью, зовут Хафиз Мехметов. Тридцать лет назад Хафиз Валиевич работал имам-хотыбом петербургской Соборной мечети. В должности продержался недолго. Осенью 1977-го с формулировкой "за фундаментализм" Мехметова сняли.
– Нам сказали, что мы инакомыслящий, неуправляемый религиозный
Мы не жалуемся, нет. Весь этот мир - Дом Испытания для подлинных мусульман. Враги веры от ненависти и бессилия пустились усиленно нас преследовать. Прописку постоянную у нас уничтожили, а другую не дали. Супруга моя, вот эта, была вынуждена устроиться дворником в жилищную систему, чтобы дали квартиру. Нам самим тоже пришлось устроиться дворником.
Если человек десять лет проработал дворником, то жилье по закону становилось его собственным. А они не хотели этого и пускались на провокации. Поэтому, хоть мы и старались, хорошо работали, нас все равно постоянно увольняли по статье. Говорили, что мы пьяница. Хотя мы, как верующий мусульманин и представитель духовенства, придерживающийся установлений шариата, даже в рот не брали.
Пятнадцать лет так продолжалось. Мы претерпевали страдания за веру. А потом они за сына нашего взялись. Они в армию его забрали, хотя он был инвалид. Когда он оттуда пришел, снова забрали его и посадили в "Кресты". Потом стали забирать наших учеников, да-а.
Сын сидел несколько месяцев, а нам ничего про него не говорили. Специально через него на нас хотели надавить. Передачи для сына не принимали, свиданий не разрешали, и потом отправили его в психбольницу. А ведь дети человеку ближе всего. Ради детей человек что хотите сделает...
Самому Мехметову на вид было далеко за семьдесят. Он выглядел серьезно больным человеком. Тем не менее именно против него было возбуждено уголовное дело по поводу двух громких взрывов в Соборной мечети. Милому старичку инкриминировали закладку в здание более чем килограмма тротила...
После интервью Мехметов подарил мне выпущенную в Иране брошюру. В ней я прочел, что если долго сгибать прут, то он может сломаться. А может, наоборот, распрямиться - да так, что мало не покажется.
Наперекор всем стереотипам в начале и середине 1990-х терроризм в России был делом людей старшего и очень старшего поколения. Отчаяние и безысходность толкала стариков на трудно объяснимую жестокость.
Шестидесятипятилетний пенсионер Иван Орлов на машине подъехал к Кремлю и потребовал встречи с президентом Ельциным. Когда ему было отказано, Орлов взорвал свой "москвич" у самого въезда в Спасские ворота. В результате погибли трое военнослужащих кремлевской охраны.
Бывший военный Виктор Дряннов записался на прием к мэру города Амурска Виктору Каделенко и зарезал его десантным ножом. Не менее шести пенсионеров взорвали себя боевыми гранатами в людных местах. Сделано это было с расчетом на большое количество жертв среди случайных прохожих...